Виктория Готти - Кто-то следит за мной

Когда Роз позвонила Фальконе, его в участке не было, поэтому она попросила дежурного найти его, чтобы он связался с ней. А когда двадцать минут спустя он появился в дверях ее квартиры, Роз сразу поняла: что-то случилось. Поначалу она отказывалась верить его словам. Мэрилин мертва? Быть такого не может!..

Роз мгновенно вошла в режим автопилота. Слез не было, все тело превратилось в сосульку, словно от глубокой анестезии. Теперь, сидя рядом с Фальконе в машине, она думала о том, как несправедлива смерть Мэрилин, сколь трагично случившееся с ней. Ибо нацеливался убийца на нее, а не на Мэрилин. Тут она вспомнила незнакомый голос, записанный на автоответчике: «Ты умрешь следующей».

— Я хочу показать тебе несколько фотографий. — Голос Фальконе прервал ее размышления.

— Фотографий?

Фальконе раскрыл большой конверт из плотной бумаги, достал полароидные снимки.

— Я сделал их на месте убийства. Я понимаю, как тебе тяжело, Роз, а от этих фотографий станет еще тяжелее, но я должен тебе их показать. Может, ты что-то узнаешь, что-то заметишь. Какую-нибудь мелочь, которая сможет привести нас к убийце.

Ее сердце учащенно забилось, когда она взяла фотографии и начала внимательно их рассматривать, одну за другой.

— Тело постарайся не замечать, Роз, сконцентрируйся на заднем плане, мебели, одежде…

Она последовала его совету, оказалось, что она действительно может блокировать распростертое на софе тело Мэрилин.

Одно фото крупным планом запечатлело вспоротую подушку, которая чуть ли не полностью скрывала лицо Мэрилин. На втором подушку убрали. Роз попыталась быстро переключиться на следующую фотографию, но ей это не удалось. Ее загипнотизировало выражение лица Мэрилин. Даже после смерти в глазах читался ужас. Слезы покатились по щекам Роз, из груди рвались неконтролируемые рыдания. Фотографии залитой кровью тахты, бордового пятна на зеленом ковре, оплывших свечей. Свечи… Она неотрывно смотрела на фото, затем подалась вперед.

— Боже мой! — сорвалось с ее губ.

Фальконе наклонился к ней. Одной рукой держа руль, второй обнял за плечи.

— Роз, я… я понимаю, как это тяжело…

Она только кивнула.

— Я все это устроила. — По тону чувствовалось, что она сама не может в это поверить.

— Что?

Она не смотрела на Фальконе. Ее руки сжимали фотографии. Потом она указала на свечи, на вспоротые подушки.

— Мой новый роман… который я сейчас пишу. — У Роз перехватило дыхание, но она нашла в себе силы продолжить. — Там есть сцена… в середине книги… убийство… точно так же убивали и Мэрилин.

Она повернулась к Фальконе, по глазам поняла, что он ей не верит.

— Роз, как такое могло случиться? Каким образом…

— Это правда, Джон. Я покажу тебе рукопись. Я все именно так и описала: софа, одежда, свечи…

Ее рука метнулась ко рту, горло словно сжали железные пальцы. Жертва — адвокат Аманда — приходит домой и обнаруживает в своей элегантной квартире полный разгром. И по какой-то причине Роз решила, что в гостиной Аманды должны ярко гореть семь свечей.

— Около тела лежали разорванные фотографии? — обреченно спросила она Фальконе.

После того как убийца изрезал ножом Аманду, оставив ее умирать от потери крови, он вытащил из рамочек фотографии ее семьи и друзей. Судебный эксперт в «Убийственных намерениях» отметил в своем рапорте, что положение головы убитой указывает на то, что, прежде чем потерять сознание, она видела, как пальцы убийцы методично разрывают фотографии в клочья.

Джон ткнул пальцем в клочки фотографий на зеленом ковре в гостиной Мэрилин. Да, Роз писала о ярости злодея, но и представить себе не могла, что в реальной жизни возможна такая дикая злоба. Она подумала о взгляде психопата, медленно двигающемся по страницам ее рукописи, и к горлу подкатила тошнота. Как он сумел добраться до ее нового романа? Нашел рукопись в квартире Мэрилин? Роз задумалась. Нет. Мэрилин пообещала ей, что после прочтения будет выбрасывать все черновые варианты, и ни разу не нарушила слова.

— Роз, о чем ты думаешь? — Фальконе испугался, что в голове у Роз все смешалось: и убийство Мэрилин, и перипетии ее нового романа.

— Послушай меня, — взмолилась Роз. — Изрезанная шея, разорванные фотографии… — Она глубоко вздохнула. — Семь свечей, горящих на месте убийства. Это я сама написала сцену смерти Мэрилин. Джон, что же мне делать?

— Роз, ты делаешь слишком поспешные выводы, не подкрепленные доказательствами. Перестань мучить себя.

— Ты не понимаешь. Убийством Мэрилин книга не заканчивается. В финальной сцене злодей убивает женщину, за которой охотится…

Взгляд Фальконе не отрывался от Ивена, вошедшего в библиотеку «Парадизо». На стены, обшитые панелями красного дерева, стеллажи с книгами и огромный камин, в котором бушевал огонь, он уже насмотрелся.

— Не желаете начать с бренди? — Голос Ивена дрожал, выдавая его реакцию на случившееся.

Джон Фальконе кивнул. Ивен открыл бар, инкрустированный нефритом, достал хрустальный графин и две стопки.

— Прекрасный графин, — прокомментировал Фальконе.

— Роз собирает хрусталь. Ей нравится смотреть, как он превращает солнечный свет в радугу.

— Это в ее духе, — кивнул Фальконе.

— Роз — женщина особенная. У нее уникальный взгляд на мир. Она такая естественная. В ней все настоящее. Ни йоты фальши, слава Тебе, Господи. В нашем кругу в этом с ней редко кто может сравниться.

Ивен подошел к Фальконе, сидящему на кожаном диване, протянул ему полную стопку, сел рядом. Оба мужчины понюхали бренди, пригубили янтарную жидкость. Фальконе еще не доводилось пить бренди с таким богатым букетом и мягким вкусом. «Такого определенно в магазине не купишь», — подумал он. Но с другой стороны, богатым и положено иметь все самое лучшее.

— Даже у вторых жен мужчин, с которыми я общаюсь, за душой практически ничего нет, не то что у Роз.

Взгляд Ивена метнулся к открытой двери, в коридор. Как только в морге Роз опознала Мэрилин, Фальконе сразу же позвонил Ивену. Судья объявил перерыв, и менее чем через час Ивен приехал в больницу. Фальконе хорошо запомнил выражение лица Ивена, когда тот смотрел на жену, маленькую и беззащитную, сжавшуюся в комок в кабинете медицинского эксперта. На лице Ивена Миллера читалась безграничная любовь. Он успокаивал ее точно так же, как тренер мог бы успокаивать испуганную чистопородную лошадь. Втроем они вернулись в «Парадизо» на автомобиле Фальконе.

— Вы можете представить мучения, которые пережила моя жена.

Фальконе вновь отпил бренди.

— Хотя я и потрясен смертью Мэрилин, не могу этого не признать, Фальконе, но куда больше меня заботит безопасность моей жены. А в том, что над ней нависла смертельная угроза, сомнений нет.