Виктория Готти - Кто-то следит за мной

Димитрия сильно дернули за рукав. Повернувшись, он увидел Джозефа Брауна, подошедшего к нему в компании двоих мужчин, как догадался Димитрий, «друзей», из-за которых они повздорили у него в кабинете.

— Димитрий, прием потрясающий. — Браун положил руку на плечо зятя. — Ты потрудился на славу. — Его взгляд метнулся к дочери, которая стояла около бара и что-то оживленно рассказывала богатому шейху и его жене. — Джуел отлично выглядит, не так ли?

Димитрий подмигнул тестю.

— Джозеф, ты дал дочери имя, которое ей потрясающе подходит.

— Но именно ты постарался, чтобы мой драгоценный камень получил достойную оправу. — В голосе Джозефа, однако, слышались скептические нотки. Тут он повернулся к своим спутникам. — Позволь представить тебе Марка Келига и Ральфа Манарда. Они тоже занимаются игорным бизнесом.

Димитрию все стало ясно. Браун, не посоветовавшись с ним, дал некоторые гарантии. Значит, его слова разошлись с делом. Где-то в глубине души он жалел тестя, но тем не менее не собирался идти у него на поводу. «Это его проблема», — подумал Димитрий.

Келиг, ростом повыше, пожал Димитрию руку. Грубое, в шрамах, лицо, сломанный нос, губы, изогнутые в жесткой усмешке, — по всему чувствовалось, что у него было бурное прошлое.

— Отличное у вас казино.

Димитрий кивнул, но промолчал: они пришли не для светской болтовни.

— Я бы не отказался войти в долю, — добавил второй мужчина, Манард. — Может, мы…

Репортеры, толпившиеся у входа, засуетились. Димитрий и не оглядываясь понял, что прибыла Роз.

Держа мужа под руку, лучезарно улыбаясь, Роз Миллер прошествовала сквозь строй репортеров и фотографов. Они останавливались у игральных столов, тепло здоровались со знакомыми, но не желали общаться с журналистами.

Димитрий заметил, что за ними следует здоровяк-телохранитель. Роз пожимала каждую протянутую руку, раздавала автографы. Вокруг шумели гости, под потолком то вспыхивали, то гасли разноцветные лампы, но Димитрий ничего этого не замечал. Он видел лишь приближающуюся к нему Роз. И в этот момент окончательно и бесповоротно осознал, что до конца своих дней будет стремиться к тому, чтобы она принадлежала только ему.

Невероятным усилием воли он оторвал взгляд от Роз и повернулся к бандитам, которых привел Браун.

— Прошу меня извинить, но я не могу надолго покидать своих гостей. Надеюсь, вы прекрасно проведете время. — И он оставил их, прежде чем кто-то успел произнести хоть слово.

Димитрий поначалу держался чуть в стороне, упиваясь одним лишь ее видом. «Само совершенство», — думал он. Но тут Роз внезапно нашла его в огромном зале, и на мгновение их взгляды встретились. Его словно громом поразило. Только она, единственный человек во всем мире, могла поставить Димитрия Константиноса на колени. Но и это не поможет ей. При других обстоятельствах он, возможно, и простил бы ей содеянное, но она завораживала его, как Далила — Самсона, а ее предательство убило в его душе что-то очень важное.

Несколько минут спустя Ивен положил руку на плечо Димитрия. Тот отпрянул, кивнул Роз и повернулся к Ивену.

— Я рад, что вам удалось приехать.

Он боялся, что голос его выдаст, поэтому вообразил, что он — совсем другой человек: этим приемом он успешно пользовался, когда тюремная жизнь становилась совсем уж невыносимой. Сработало. На короткие мгновения она стала обычной приглашенной на прием, одной из многих.

Ивен теперь нежно улыбался Роз.

— Извини, что мы припозднились. — Он наклонился и поцеловал жену в висок, одновременно обнимая ее за талию.

«Он выставляет ее напоказ, словно свое главное сокровище. Он хочет, чтобы я видел, что у них снова все хорошо. Она убедила его, что между нами ничего не было. Может, оно и к лучшему… во всяком случае, пока».

— Если бы вы не пришли, для меня вечер пошел бы насмарку, — галантно ответил Димитрий, не отрывая взгляда от Роз.

Она стушевалась, доставив ему этим безмерное удовольствие.

Димитрий повернулся к Ивену.

— Прошу меня извинить, но мне надо поздороваться с другими гостями. Надеюсь, в моем казино вам понравится. — И заставил себя обнять Ивена. Публика должна видеть, что криминальные адвокаты и их клиенты поддерживают самые теплые отношения.

Роз вышла из казино в относительную тишину зала. Обед назначили на девять часов, и до этого времени гости не собирались покидать карточные столы, рулетку и игральные автоматы. В зале Роз по табличкам нашла места, предназначенные ей и Ивену, и поняла, что сидеть они будут в самом центре, у всех на глазах. Более того, за столом Димитрия. Роз, конечно, занервничала, но постаралась, чтобы этого никто не заметил. Присмотревшись к другим табличкам, она увидела, что Димитрий сядет по ее правую руку (Ивен — по левую), а следующий стул предназначен Джуел, его жене. «Как интересно, — подумала Роз, убежденная, что и это задумка Димитрия. — Еще одна попытка вывести меня из равновесия, но сегодня у него ничего не выйдет».

С потолка свисали хрустальные люстры, сверкающие, словно бриллианты. Лиможский фарфор на столах, сине-золотой, полоски того же цвета на белоснежных льняных скатертях и салфетках, на каждой скатерти — синий силуэт «Айвори Пэлис» и золотыми буквами название казино-отеля, изящные канделябры вдоль стен. В одном сомнений быть не могло: Димитрий обожал роскошь. Боковым зрением Роз поймала движущееся красное пятно и обернулась. В зал вошел Димитрий под руку с женщиной в красном, как догадалась Роз, его женой. За ними следовала толпа гостей. «Скорее бы заиграл оркестр», — подумала Роз. Тишина наводила ужас.

Джуел Константинос отлепилась от мужа и решительно направилась к Роз. «Смелая женщина», — подумала Роз, предположив, что Джуел бросает вызов слухам, связывающим ее и Димитрия.

— Наконец-то я вижу единственную и неповторимую Роз Миллер. — Лицо Джуел напоминало каменную маску.

Роз протянула ей руку, но та только кивнула и взяла бокал шампанского с подноса, предложенного возникшим словно из-под земли официантом.

— Знаете, Роз, я всегда была поклонницей вашего таланта. — Она чуть тянула слова: похоже, сказывалось выпитое спиртное. — Но вы не думаете, что финальная сцена «Дочери дьявола» чрезмерно жестока?

Роз уже поняла, что Джуел пытается затеять ссору.

— Дело в том…

— И что это за название у новой книги? — прервала ее Джуел. — «Шипы розы»! Словно для слюнявого женского романа. Из тех, на супере которых изображают голого по пояс жеребца, спасающего юную красотку.

На Роз накатывал удушающий аромат духов Джуел в сочетании с запахом перегара. Так может пахнуть экзотическое растение, выращенное в теплице. Но она не позволила себе отвести взгляда от янтарных глаз Джуел.