Евгений Сухов - Бандитская губерния
- Название:Бандитская губерния
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Эксмо
- Год:2014
- ISBN:978-5-699-71345-5
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Ваша оценка:
Евгений Сухов - Бандитская губерния краткое содержание
Судебный следователь Иван Федорович Воловцов, получив долгожданный отпуск, отправляется в Рязань, к любимой тетушке. Он мечтает о безмятежном отдыхе с книжкой в руках, но его мечте, увы, не суждено сбыться. Сразу по приезде Иван Федорович оказывается в гуще трагических событий. В соседнем доме сгорела заживо подруга тетушки, безобидная старушка Марья Кокошина. Местная полиция склоняется к версии, что Кокошина погибла в результате несчастного случая, но интуиция подсказывает Воловцову, что в этом деле не все так просто. Иван Федорович тщательнейшим образом осматривает место гибели старушки и приходит к однозначному выводу: Марья Кокошина была убита…
Бандитская губерния - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Я тоже не верю, — отозвался на тетушкину тираду Иван Федорович. — Однако следует признать, что подобного рода самоубийства встречаются. К примеру, в Москве в прошлом году один юноша из мещанского сословия, из-за несчастной любви, опять же, покончил жизнь самоубийством, наткнувшись на ножницы…
— Как это, «наткнувшись на ножницы»? — поначалу и не сообразила тетушка.
— А так: развел ножницы острыми концами кверху, зажал крепко и упал на них лицом, чтобы концы попали в глаза. Они и вошли через глаза в череп…
— Батюшки! — даже приоткрыла рот Феодора Силантьевна. — Экие страсти ты рассказываешь…
— А нынче по весне один пожилой человек в больших чинах и кавалер многих орденов в крайне нервическом расстройстве из-за дочери, сбежавшей из дома с каким-то коряком и уехавшей с ним на Камчатку, сбросился в своем доме с лестничной площадки второго этажа вниз головой на мраморный пол…
— И убился? — аж привстала с табурета тетушка.
— Нет, на первый раз он не убился, — ответил Иван Федорович. — Весь переломанный и окровавленный, он как-то умудрился снова забраться по ступеням на второй этаж, верно, ползком, и сызнова сбросился вниз головой на мраморный пол…
— И убился теперь? — пораженная представленною картиною, спросила Феодора Силантьевна.
— На сей раз убился. Череп его раскололся на куски, как грецкий орех, если по нему стукнуть молотком. А ведь в его кабинете в ящике письменного стола лежал заряженный револьвер. Вполне мог пустить себе пулю в висок. Или в рот. А то и в сердце. Без всяческих мучений…
До конца дня тетушка ходила под впечатлением услышанного от племянника и жалела его. «Это ж надо, какие дела Ване приходится расследовать, — рассуждала она сама про себя. — И как только у него нервы выдерживают с таким горем несусветным и напастями сталкиваться…»
Вечером, за ужином, Иван Федорович задал тетушке вопрос, который вдруг пришел ему в голову. Они уже пили чай после жаренной в масле картошки с мясом, когда он спросил:
— У покойной Кокошиной ведь сын есть, верно?
— Верно, — ответила Феодора Силантьевна. — В Петербурге служит.
— А он ей деньгами помогал, не знаешь?
— Не знаю, Ваня, — ответила тетушка. — Покойница-то, Марья Степановна, скрытная была женчина.
— И ты, конечно, не знаешь, были ли у нее какие сбережения или драгоценности?
— Нет, Вань, не ведаю того, — виновато посмотрела на племянника Феодора Силантьевна. — Да и не заводили мы с ней разговору о деньгах да драгоценностях, — добавила она. — Мы все больше о жизни рассуждали. Или кому-нибудь косточки перемалывали…
Уже укладываясь спать, тетушка вдруг заметила:
— А видать, трудненько тебе придется это дело раскрывать.
— А откуда ты знаешь, что его буду я «раскрывать»? — удивленно спросил племянник.
— Так по тебе все видно, — улыбнулась Феодора Силантьевна. — Ходишь, как телок: во все углы тычешься, будто не ведаешь дороги. Только телок от глупости, а ты от дум. А какие у тебя думы, можно по дню прошедшему судить…
— Ты прямо как следователь: все примечаешь, потом быстро анализируешь и мгновенно делаешь выводы, — усмехнулся Воловцов.
— Тут большого ума, чтобы нализировать, не надо, — правильно поняла незнакомое слово «анализировать», да неправильно произнесла его Феодора Силантьевна. — Тут каждый, кто жизненного опыта набрался да в людях мало-мало разбирается, сможет нализировать.
— Это плохо, тетушка, коли по мне все видно, — покачал головой Воловцов. — Следователь должен быть для посторонних глаз закрыт, как карманные часы. И открываться он должен для других только тогда, когда у него самого такая надобность случится…
— Часы… — тихо промолвила Феодора Силантьевна.
— Ну, да, часы, — удивленно посмотрел на нее Иван Федорович. — Работа внутри них идет, но, когда крышка закрыта, по ним этого не видно…
— Часы, — снова повторила тетушка.
— Ну, часы, и что? — уже ничего не понимал Воловцов.
— В последний свой приезд сынок Марьюшки-покойницы Володька часы ей привез в серебряном корпусе. Один разок только она об этом обмолвилась, вот я и запамятовала. А как ты сейчас сказал про часы, поди ж ты, вспомнила!
— Значит, из ценных вещей у нее имелись серебряные часы, — задумчиво проговорил Иван Федорович. — Надо будет попробовать их отыскать. И ежели часиков этих мы не отыщем, то что выходит? — пытливо посмотрел он на умную тетку.
— А что выходит-то? — сморгнула она. — Одно только и выходит, что украли часики-то.
— Вот именно! — просиял лицом судебный следователь по наиважнейшим делам, напрочь забывший, что он находится в отпуске. — Если в комнате Кокошиной часов нет, стало быть, их украли! Возможно, кроме часов у нее еще что-нибудь имелось. Деньжата точно водились, с жильцов собранные. А тратиться старушке особо не на что… Складывала небось в какую кубышку… На черный день. А кто украл? — снова посмотрел на тетку Воловцов.
— Тот, кто в комнату ейную проник, — ответила Феодора Силантьевна.
— То есть? Ну, тетушка, нализируй , — поторопил тетку Воловцов.
— То есть часы украл убивец ейный? — нерешительно произнесла Феодора Силантьевна и вопросительно посмотрела на него.
— Точно! Именно так! — похвалил тетушку племянник. — А ты и правда настоящий следователь…
— Ну, ты уж скажешь…
— И скажу…
Половину ночи Воловцов проворочался с боку на бок, пытаясь найти удобное положение, чтобы очутиться в объятиях Морфея. Но сон не шел. Уснул Иван Федорович только под утро. Ему снился сундук, полный сокровищ, на котором сидела Баба-яга, похожая на его тетушку, и болтала худыми ногами в деревянных башмаках. На ее плече сидел попугай, то и дело оборачивающийся черным котом с человеческими глазами. Попугай-кот молча смотрел прямо в глаза Воловцова, а потом слетел с плеча Бабы-яги и громко произнес:
— Вставай, Ваня…
— Вставай, Иван, пришли к тебе… — Феодора Силантьевна уже вовсю трясла племянника за плечо. — Одиннадцатый час уже! Ну, и здоров же ты, Ваня, дрыхнуть…
— Что? — ничего не понимал спросонок Воловцов. — На службу пора?
— Человек к тебе пришел. С четверть часа, поди, как тебя дожидается.
Иван Федорович сел и с трудом разлепил глаза.
— Кто?
— Человек, кто… — ответила тетка, как отвечают малому дитю. — Верно, по вчерашнему смертоубийству Марьи Степановны.
Похоже, тетушка уже ничуть не сомневалась, что ее соседку и приятельницу Кокошину убили…
Иван Федорович поднялся с постели, накинул на себя халат и вышел в «залу». Здесь, на стуле, сидел щегольски одетый господин в модном английском костюме: коротком, едва прикрывающем ягодицы, сюртуке с отложным воротником и пуговицами, который звался на английский манер «пи-джак», и брюках без штрипок. Розовый, с золотой искрой, жилет выглядывал из-под пиджака эдакой яркой полоской, привлекающей внимание, а из нагрудного кармана уголком кверху торчал такого же розового цвета платок (шляпу и плащ этот господин, очевидно, оставил в сенях). Пахло от визитера о-де-колоном «Цветочный» коммерческого товарищества «Брокар и К°» шести гривен за полусклянку. На вид было сему господину лет двадцать шесть — двадцать восемь…
Шрифт:
Интервал:
Закладка: