Жорж Сименон - Он приехал в день поминовения

- И много вы продавали этого яда?

- Вам это известно не хуже, чем мне: вы же просмотрели мои счетные книги.

Нет, Жерардина продавала его не много. Это средство шло на дератизацию судов среднего тоннажа, где было бы слишком накладно применять современные методы.

- Приходилось вам торговать этим препаратом в розницу?

- Повторяю, вся моя отчетность у вас в руках.

- За последние месяцы вы продали восемь бидонов, из коих один капитану Юару?

- Возможно.

- Помните ли вы о посещении вашего магазина капитаном Юаром?

- Меня каждый день посещают с полдюжины владельцев рыболовных судов.

- Вы еще предложили ему гавану...

- В нашем ремесле это традиция.

- Гавану, которая, как и другие найденные у вас сигары, попала во Францию, минуя таможню.

- Я могла бы ответить, что это тоже традиция.

- Хорошенькая традиция!.. Капитан Юар, кажется, имел привычку, сделав заказ, походить по магазину и посмотреть товары, дабы удостовериться, что ничего не забыл?

- Большинство моих клиентов делают то же самое.

- Это было в июле?

- Не помню.

- То есть месяца через два после смерти Октава Мовуазена. Капитан Юар заглянул под лестницу и наткнулся на бидоны с крысомором. Он взял один из них, так как собирался очистить свое судно от заполонивших его крыс. Вынес бидон на середину помещения и попросил приписать его к заказу. Верно?

- Во всяком случае, возможно. Ну а если я спрошу вас, чем, например, вы занимались в четыре часа дня двадцать второго июля?..

- Прошу вас, не будем меняться ролями... В какой-то момент, когда товар взвешивали, капитан наклонился и приподнял бидон. "Его открывали колпачка нет, - объявил он. - Я возьму другой". Так он и сделал. Понимаете теперь, почему посещение капитаном Юаром вашего магазина в июле, - только не двадцать второго, а девятнадцатого, как это следует из ваших счетных книг и накладных, - приобретает такую важность? "Крысомор Корню", как именуется этот препарат, изготовляют на основе мышьяка. Мы установили дату поступления к вам двух последних ящиков. Это произошло в январе, в самом начале года. В розницу вы этим товаром не торговали; поэтому странно, что бидон оказался открыт, а жидкости в нем - меньше нормы.

- И где же этот бидон?

- Я понимаю, вы постарались, чтобы он исчез. Тем не менее показания капитана Юара достаточно убедительны...

Так этот красный бидон с черепом и костями стал ключевым эпизодом дела.

- Раз его нет, значит, он продан.

- Как же в таком случае вы объясните полное отсутствие указаний на его продажу? Ведь отчетность-то у вас, мадам Элуа, в идеальном порядке, если не считать гаванских сигар и нескольких ящиков шестидесятивосьмиградусного перно, которое доставляют вам суда, заходящие на Канарские острова.

- Возможно, кто-нибудь из приказчиков... Я не всегда нахожусь в магазине.

- Ваши приказчики допрошены.

Ох, уж этот бидон! Сколько часов ухлопано на повторный обыск в магазине и в доме, включая чердак! Сколько коварных вопросов задано персоналу, постоянным клиентам, даже соседям!

Например, парикмахеру, чье заведение с выкрашенным лиловым фасадом примыкает к дому Элуа.

- Вы открываете свой салон очень рано. Работаете до ночи. Не случалось ли вам видеть утром, как ваша соседка или кто-нибудь из ее домочадцев направляются к берегу и что-то бросают в воду?

- Не припомню.

- Удивило бы вас это?

- Нет. Так делают все, кто живет на набережной. Если у вас накопился мусор, а бачки уже увезли, то рядом гавань, и отлив избавляет вас от...

- Это было в июле... Постарайтесь припомнить.

- В июле мой салон закрыт: на летний сезон я открываю другой - в Фура.

Самые убийственные для Жерардины показания, не понимая их важности, дал старый полуглухой кладовщик, служивший в торговом доме Элуа с четырнадцати лет.

- Бидон без колпачка? Да, я его приметил. Решил, что колпачок свалился во время перевозки. Я даже встряхнул бидон.

- Жидкости не хватало?

- Да, хотя немного... Я понюхал. И еще подумал, что она почти не пахнет. Наверно, быстро испаряется.

- Значит, вы это заметили. Когда же?

- Летом, потому что в тот день Жозеф был еще в отпуске. А отпуск он всегда берет в июле.

- Дату не можете уточнить?

- Нет... Потом в магазин вошел клиент, и я поставил бидон на место. Через несколько дней, взявшись за генеральную уборку, я вспомнил о бидоне...

- А число не припоминаете?

- Погодите-ка... В гавани было полно яхт. Значит, это происходило во время регаты.

- Регата состоялась двадцать шестого июля. Продолжайте.

- Я испугался, что бидон протекает, и решил показать его хозяйке. Пошел за ним, но на полке его не оказалось. Я подумал, что он продан...

Нравственной драмой, разыгравшейся между Жерардиной Элуа и старым Мовуазеном, никто не заинтересовался. Боба оставили на свободе, поскольку заявлений о подделке векселей не поступило.

- Теперь вам понятно, мадам, что означает пропажа бидона? Девятнадцатого июля он был еще на месте, под винтовой лестницей. Это подтверждают по меньшей мере два человека, чьи показания не внушают нам никаких сомнений. Эти люди - ваш кладовщик и капитан Юар - уверяют, что колпачок был сорван и жидкости не хватало. Не предполагая, что вас могут заподозрить в умерщвлении Октава Мовуазена, вы не сочли нужным избавиться от бидона, и он стоял на прежнем месте в магазине, который, как вы сами выразились, завален разнообразными товарами. А может быть, вы просто забыли о нем. Но капитан Юар поставил его перед вами, прибавив, что бидон открывали и он возьмет другой, и вы осознали опасность. Вот почему, как показывает один из ваших служащих, бидон через несколько дней исчез. Для этого вам потребовалось лишь пересечь набережную и бросить его в воду. Другие свидетели заверяют нас, что это обычное дело и что ваши действия не могли привлечь к себе внимания...

В течение многих недель Жиль из своего кабинета на набережной Урсулинок помогал тетке всеми средствами, бывшими в его распоряжении. Ему содействовал Ренке, который благодаря своим связям в полиции ухитрялся ежедневно осведомлять хозяина о ходе следствия.

Почти ежедневно, в одиннадцать утра, Мовуазен заглядывал в "Лотарингский бар". Но человек, который подходил к Бабену и молча пожимал ему руку, был уже не Жилем Мовуазеном, хотя и не стал Октавом.

От дяди в нем появились известная тяжеловесность, немногословие и флер одиночества, окутывавший когда-то владельца особняка на набережной Урсулинок.

- Виделись с ним?

Вместо ответа Бабен опускал веки.

- Он все понял? Не пережмет?

Иногда Жиль звонил Плантелю и даже сенатору Пену-Рато. Бывший министр - Жерардина не знала, что это делается по настоянию племянника,-лично взял на себя защиту вдовы Элуа.

Целыми часами Жиль приводил в порядок дела, подписывал чеки, уничтожал кое-какие документы, а порой приглашал к себе в кабинет на третьем этаже какого-нибудь торговца или промышленника, и тот уходил от него сияющим.