Владислав Вишневский - Честь Афродиты

«И почему я не художник? Надо попробовать. Космонавт Леонов же смог, и я… А почему нет, пусть и не космонавт», лирически настроеный, про себя отметил я и просмотрел, нас обогнал белый «Марк 2». Мы съехали на обочину. Из марка вышли Михаил Трубач и Николай. «Опять этот Николай, пряча лицо, чтобы Марго не заметила, расстроился я. — Достал!». И это напомнило мне — куда мы едем. «На боевое задание мы едем!». Какая может быть лирика? Отставить! Лирика и прочие такого рода чувства враз улетучились.

Мы тоже вышли. Михаил оглядел нас и Марго в камуфляже, остался доволен. На мне поправил беску: надвинул бескозырку на затылок. «У нас так здесь носят, или так», заметил он, и передвинул почти на глаза. Из принципа я задвинул её на затылок. Михаил вновь остался доволен, даже хлопнул меня по спине. А Николай достал из багажника три бронежилета. «Ну, а это ещё зачем?», мысленно скривился я. Но озвучивать вопрос не стал. Потому что остальные вопросов не задавали. Дядя Гриша молча взял один из них, большой, надел на себя, другой, поменьше, достался Марго, а третий… мне пришлось взять. Не мог же я тупо упорствовать на глазах маргошиного ухажёра. Надел, как все, стянул ремнями-липучками. Бронник мне был не по размеру, выгоревший по цвету и с запахом пота. «Бывалый», отметил я, «пойдёт», видя, как бронемотня, защищающая пах, болталась где-то около колен. Выстрел «акашки» выдержит, если не очень близко, и это хорошо, а из «макарова» хоть вплотную… Нет, я — спасибо! — не пробовал, нам в армии так говорили. Надёжно, мол. И автоматы Николай из багажника достал. У всех со складывающимся прикладом, десантные. С пустым магазином, увы, как я с сожалением отметил, и пристегнул магазин к автомату. После этого ещё пришлось надеть на себя сумку с противогазом, тут я не сопротивлялся, знал, это обязательный предмет экипировки-снаряжения, мне и мичману по фляжке досталось, с водой, я не проверял, но дюралька булькнула и тяжестью на ремне провисла. Всё. Мы готовы.

— Так, а где наш проводник, кто знает? — дядя Гриша смотрел на Михаила. Мы все почему-то на него смотрели.

Михаил глянул на часы…

— Должен быть уже… — неуверенно сообщил он.

Марго тоже оглядывалась по сторонам.

— Василий обещал без опоздания, — заметила она.

Я пока не понимал о ком они говорят, но тоже оглядывался, как и все. Но я оглядывался по другому поводу. Мне очень не хотел, чтобы подъехал или ОМОН, или какой-нибудь СОБР. На их фоне мне никак не отличиться, а так хотелось, просто необходимо было утереть нос этому Николаю. И чтоб Марго, наконец, увидела: кто из нас кто.

Все смотрели на дорогу, в обе стороны. Мимо нас, не останавливаясь, одна за другой и навстречу, проскочили несколько легковых автомобилей с заспанными лицами диких туристов… Кто — туда, кто и оттуда. Но не ОМОН, отметил я, и услышал за своей спиной, прямо из кустов, громкое:

— Эй, — как стой, руки вверх! — служивые, грибочков не купите? Ха-ха!

Мы мгновенно развернулись на голос… Из кустов выглядывала рожа, не могу сказать что лицо, такие я в Зоопарке видел, в клетке с обезьянами. Большеротое, глазастое, тёмно-коричневое и обросшее на голове волосами… Сбежало! Но ОНО — ГОВОРИЛО! испуганно мелькнуло в мозгу, как человек почти в размашку, с шумом выбрался из плотных зарослей. Невысокий, невзрачный, можно сказать худой, почти небритый, но счастливо улыбающийся щербатым ртом, в непонятного цвета парусиновых брюках, местами штопаных, в старых тапочках, в длинной безразмерной линялой майке навыпуск, с цветными татуировками по всему открытым взору местам телу, с характерным «свободным» запахом.

— Маргоша, привет. Не узнала? — всё так же улыбаясь, раскидывая руки в стороны, спросил человек.

Марго вскинула брови, но «лицо» пришло на помощь.

— Я Женька, из четвёртого отряда… Ну?! Тебе мыша ещё тогда дохлого под подушку подкинул, помнишь? Ха-ха, пошутил я тогда. Во, ржачка была! Извини. Вы меня ещё тогда с Веркой-сквознячкой отдубасили… Директриса чуть из детдома меня не выперла, а я сам ушёл… Десять лет как…

— Ааа! Женька! Это ты?! — изумилась Марго. — Я тебя не узнала, богатым будешь.

— А я узнал. Ты такая же. Ещё лучше стала…

— Ну всё, хватит рассыпаться в комплиментах, — сердито прервал Николай. Опередил меня, зараза, я было уже рот открыл, чтобы прекратить этот балаган, но не успел, сильно удивлён был. — Показывайте дорогу. Куда дальше?

«Лицо» перевело удивлённый взгляд на Николая, потом с прежней улыбкой вернулось к девушке.

— А вот тут рядом, должна быть Варька. Ждёт. — Всё с той же улыбкой поведал он одной Марго, и указал рукой на маленькое, чуть в стороне от дороги, метрах в тридцати, неприметное полуразвалившееся строение, почти как блиндаж, одиноко торчащее в зелёных зарослях. — Можно было и сразу туда назначить, но здесь лучше. Для страховки. И если бы не ты — Марго, встреча бы в космосе не состоялась. — Сказал он и призывно помахал кому-то в сторону рукой. Потом повернулся к нам и заметил. — Всё, ехайте прямо, к вам сейчас выйдут. Варька и покажет. Она здесь старожил. Всё и всех знает. Меня она видела, так что… Бывай, Маргоша! — Раскланялся Евгений. — Мне туда нельзя. Запретная территория. Западло. Если что, для тебя, я — всегда пожалуйста. В пределах моей… эээ… — Евгений мучительно по-экал, не нашёл нужного определения, ограничился расхожим, — возможностей. Только свистни. Василий знает адрес мой гостиницы. Покеда, служивые, — махнул рукой, и исчез в кустах, будто его и не было. Ни одна ветка за ним не качнулась… Явление… Но это было…

Варька оказалась по виду женщиной, потому что в сарафане была, в цветных шлёпанцах, и косынке во всю голову. С таким же тёмным лицом, обвисшими щеками, с мешками под глазами, маленькая, сгорбленная, с выпуклыми тусклыми глазами, с серыми волосиками на подбородке и над верхней губой, но с ярко накрашенными губами и таким же ярким лаком на обломанных ногтях. Открытые руки были старчески обвислыми, коричнево-тёмными. Пальцы узловатые, грязные, но ладони выглядели странно светлее… Вокруг тётки витал ужасный запах смеси давно немытого тела и каких-то сладких духов… Кошмар! Её пришлось взять в машину. В нашу. Я пересел назад, мы дружно открыли окна…

— Как вас правильно величать, Варвара… — вопросительно произнёс дядя Гриша и умолк, глядя в затылок «вонючей» тётки…

— А Варькой и называйте. Мне так привычнее. — Сильно распространяя аромат, чуть повернувшись на вопрос, ответила тётка. В машине морем уже не пахло, Марго прибавила газу, ветер врываясь в салон не справлялся с очисткой…

Дядя Гриша не смутился, один я, кажется, зажимая нос, завис.

— Хорошо. Расскажите что вы знаете, поподробнее.

— Об чём?

— Об этих, которые где-то здесь… эмм… недавно поселились. Сколько их и прочее…