Сергей Шведов - Шкатулка группенфюрера

– А вот это дудки. Я сегодня в восемь утра сообщил властям о возможном покушении на жизнь бизнесмена и даже объяснил, почему это покушение может состояться. Синявин при мне звонил коллегам и передал им полученные от меня сведения. У этих ребят была уйма времени, чтобы предотвратить готовящееся убийство. Для этого им всего лишь следовало задержать для выяснения некоторых обстоятельств господина Кравцова. Так что вряд ли они станут предъявлять нам претензии, это не в их интересах.

– Они могут заподозрить в организации убийства твою Артемиду.

– Да уж, конечно, заподозрят. Но в этом случае у нас с тобой появится шанс заработать еще сто тысяч долларов. Тем более что имя убийцы Михаила Кравцова нам известно.

– Вот как? – удивился Чернов. – А я, признаться, пребываю в затруднении, может, ты просветишь меня на этот счет.

– Кравцова устранил Чистопалов.

– А к чему такая спешка, – пожал плечами Чернов. – По-моему, Кравцов не принадлежал к людям, которые раскалываются на первом допросе.

– Чистопалов боялся не прокуратуры, Витя, он боялся другого человека. А Адонис уже сел Кравцову на хвост.

– И каким образом ты собираешься отловить Адониса?

– Я думаю, мне поможет Чистюля, это в его интересах.

– Ты сильно рискуешь, Игорь, ввязываясь в это дело.

– Что наша жизнь – игра, – довольно фальшиво пропел я.

– Я тебе в этой игре не помощник, – холодно отозвался Чернов.

– Я это уже понял, Витя, и не настаиваю на твоем участии.

На этом мы распрощались с даровитым детективом. Я практически не сомневался, что о нашей беседе с Черновым очень скоро станет известно Феликсу Строганову и, надо думать, Эрнст Шульц примет меры, чтобы нейтрализовать мои усилия. Впрочем, меня это вполне устраивало. Иногда, чтобы выиграть партию, нужно показать свои карты партнеру, возможно, это вдохновит его на опрометчивые действия.

Из офиса делового человека, озабоченного криминальными и экономическими проблемами я прямиком направился в храм искусства. Я хотел повидаться с Лузгиным, у которого вот-вот должна была закончиться репетиция. Помреж Ирочка глянула на меня с большим подозрением. Похоже, я сильно упал в ее глазах после драки с гориллой в гримерке. С одной стороны я, конечно, спас ценного кадра, с другой стороны – интеллигентные люди так себя не ведут. Чтобы хоть как-то подправить свой имидж в глазах ответственного работника, я преподнес ей коробку конфет. Дар приняли с благодарностью, и наши дружеские отношения были восстановлены. Мне даже позволили подождать Лузгина в его гримерке, чем я воспользовался с большой охотой. Здесь в тиши Закулисья я мог без помех проанализировать ситуацию, прояснившуюся после разговоров с Черновым и Будылиным. Припомнил я и слова Сашки Седова о лысоватом и кругленьком любителе антиквариата двенадцать лет назад купившем у отмотавшего срок Колотова кинжал.

Вернувшийся с репетиции в раздраженном состоянии Лузгин прервал мои размышления на самом интересном месте. Видимо, у Семена Алексеевича что-то не ладилось с ролью, и он в сердцах назвал режиссера Ковальчука полной бездарью, изгаляющейся над истинными талантами. Монолог актера продолжался минут пять и был остановлен моим вскольз брошенным вопросом:

– Вы ведь опознали кинжал, которым убили актера Сухомлинова.

Лузгин сначала побурел, а потом побледнел от прихлынувших вдруг воспоминаний. Он попытался было опровергнуть мое утверждение, даже открыл для этого рот, но потом обессиленно махнул рукой и рухнул на любезно пододвинутый мною стул.

– Вы решили, что Сухомлинова убил Феликс Строганов. Ведь это именно ему вы продали старинную реликвию. Графу вы не дозвонились, Семен Андреевич, и поэтому попросили сделать это меня. Впрочем, очень скоро выяснилось, что Феликса не было в тот день в городе, а кинжал, который вы впопыхах приняли за подлинник, оказался всего лишь дешевой подделкой. Я правильно излагаю суть дела?

– Правильно, Игорь. Но поймите, это не моя тайна. А я многим обязан Феликсу и не мог его выдать первому встречному.

– Вы сильно усложнили дело своей скрытностью, Семен Алексеевич. Дело в том, что Колотов вспомнил, наконец, кому он продал кинжал. И в очень стесненных обстоятельствах, в которые его поставил один весьма влиятельный в городе человек, вынужден был назвать ваше имя. Вы понимаете, чем это вам грозит.

Вряд ли Лузгин был посвящен во все детали проводимой графом Фелей комбинации, но, будучи человеком, опытным он о многом догадывался. В том числе и о своей участи, которая действительно станет незавидной, если на старого измотанного жизнью и обстоятельствами актера наедут решительные и не привыкшие стесняться в средствах люди.

– Будь проклят тот день, когда я польстился на этот кинжал. Кто ж знал тогда, что из вороватого сопливого мальчишки со временем вырастет такой монстр.

– Вы преувеличиваете, Семен Алексеевич. К тому же вам угрожает вовсе не Колотов, а совсем другой человек. Вы о Чистопалове Геннадии Степановиче слышали когда-нибудь?

– Слышал, – хмуро бросил Лузгин. – Очень большая сволочь.

– В таком случае, вот вам номер телефона очень большой сволочи. Позвоните ему и скажите, что готовы уступить ему кинжал, но за очень большие деньги. И назначьте встречу.

– Вы с ума сошли, Игорь. Не буду я ему ничего назначать. Я немедленно пускаюсь в бега. Мне моя жизнь еще дорога.

– Я не собираюсь подвергать вашу жизнь опасности, Семен Алексеевич. Вы, конечно же, уедете на несколько дней, но не раньше, чем назначите Веселова Игоря Витальевича своим доверенным лицом на переговорах по поводу этого самого кинжала.

– Вы что же, собираетесь ехать на встречу с Чистопаловым вместо меня?

– Вы совершенно правильно истолковали мое предложение, Семен Алексеевич.

– Но ведь он вас на куски порвет, Игорь. Это не тот человек, которого можно долго водить за нос.

– Ничего, бог не выдаст – свинья не съест.

– Но могу я хотя бы поставить обо всем в известность Феликса?

– С моей стороны было бы невежливо запрещать вам контакты со старым партнером. Делайте, как знаете, Семен Алексеевич.

Как ни странно, встречу мне назначили у того самого сквера, где мы с Черновым и Рыковым так удачно защитили ни в чем не повинного Цонева от наезда отморозков Вадима Ситникова. Ничего удивительного в этом не было, поскольку с одной стороны, сквер расположен почти в центре города, а с другой, место здесь довольно тихое, особенно в зимнюю пору, когда вид абсолютно голых деревьев лишь слегка припорошенных снегом, вызывает тоску у горожан. Во всяком случае, на меня сквер произвел негативное впечатление. Впрочем, любоваться долго унылым пейзажем мне не пришлось, два подозрительных типа в кожаных куртках и вязаных шапочках подсели на заднее сидение моего «Форда» и наставили на меня дула пистолетов. Воля ваша, господа, но воспитанные люди так себя не ведут.