Микки Спиллейн - Я умру завтра

- И еще шерифа, и его помощника, и старика, - напомнил я.

Кэрол побледнела. Как мел.

- Ты не можешь, Гарольд, - сказала она.

Он провел языком по губам.

- Мы должны. Мы не можем уклониться. От такого.

- От чего, например? От поста губернатора?

Алчность, которая снова промелькнула на его лице, была явно ей знакома. Он понял, что я догадался, какие заголовки газет маячили перед его мысленным взором: "Мэр находит украденные миллионы", "Мэр возглавляет штурм логова бандитов"... Правда, я сомневался, будут ли упомянуты те трое, которые погибнут, когда мэр, выполняя свой гражданский долг, уничтожит грабителей.

- Вы лезете не в свое дело, мистер! - рыкнул он на меня.

Он завелся с пол-оборота, но я охладил его презрительной улыбкой.

- Не уверен. Ведь и я по уши сижу в этом дерьме. Вы продумали, как вытащить из него отца малышки? Или, возможно, вы решили принести в жертву всех троих?

- Кому-то придется пострадать. Может быть, мне самому.

- Гарольд...

- Да, Кэрол?

- Ты не имеешь права. Я не позволю тебе, - с трудом выталкивала она слова. Она смотрела на типа так, словно видела его впервые, и это лицезрение потрясло ее. - Ты же говорил, что любишь меня, Гарольд...

- Так и есть, сладкая моя. Ты знаешь, что люблю. - Замолчав, он втянул воздух сквозь зубы. - Но я - мэр, радость моя. И мы не можем оставлять такие вещи безнаказанными.

- Но жизнь моего отца...

- И твоя, если вернешься.

Медленно, очень медленно Кэрол повернулась ко мне лицом. Она мягко улыбнулась мне, а я, подмигнув, послал ей воздушный поцелуй и одернул себя, мол, я сосунок, самый настоящий, доподлинный, первоклассный сосунок, рассиропился из-за смазливой девчонки, хотя с самого начала было ясно, что она не для меня.

- Сожалею, Кэрол, - снова заговорил мэр, даже не пытаясь скрыть жесткость в голосе. Он ясно дал ей понять, что собирается делать, и не испытывал необходимости объясняться. - Вы двое дожидайтесь патруля. Я отправлюсь за деньгами, и мы тут встретимся. - Замолчав на миг, он посмотрел на нее, как на пешку, которой надо пожертвовать, делая выгодный ход. - И еще раз, Кэрол... Мне очень жаль. Честное слово, жаль.

- Как и мне, - сказал я.

- Что?

Я ухмыльнулся. На этот раз - до ушей. А потом врезал ему. Он залился кровью, челюсть съехала в сторону под немыслимым углом, и прежде, чем осела пыль, мухи уже нацелились на его физиономию. Я не успел размять кисть, и костяшки тут же стали опухать. Но игра стоила свеч. Я подтащил его к машине, швырнул на заднее сиденье и кивнул Кэрол, чтобы она садилась. Где-то далеко на дороге еле виднелся шлейф пыли. Если мы поторопимся, времени должно хватить, и все же надо было пошевеливаться. Я развернул джип, врубил скорость и погнал его на полном газу. Меня больше не волновало, заметит ли нас кто-нибудь, и я напрямую срезал все повороты, не включая габаритные огни.

Кэрол крикнула, чтобы я сбросил скорость, и я притормозил.

- Еще один поворот - и будет спуск в ущелье. Не проскочи!

- Сколько времени это займет? - крикнул я в ответ.

- Полчаса, чтобы добраться до машины. - Щурясь от ветра, она пригнулась ко мне. - Справимся?

Я скрестил пальцы на счастье, отвечая ей.

- Думаю, что да. Время поджимает, но мы успеем.

- А что с Гарольдом?

- Оставим его здесь. Он оклемается. В этой пылище патруль без труда найдет нас по следам, и парни как раз успеют добраться до хижины.

Откинувшись на спинку сиденья, она взяла меня за руку. Ладошка у нее была мягкой и нежной, с еле заметным пятнышком от ожога посредине. Она легонько провела большим пальцем по запястью моей руки... и внезапно вечность остановила свой бег, оставив нас наедине друг с другом.

- Рич... у нас совсем не осталось времени... да?

- Мы должны спешить...

- Я хочу сказать... у нас с тобой, Рич. Если мы возвращаемся, то иного ответа не существует.

- Может быть. А что?

Она ослепительно улыбнулась.

- Я только что поняла... кое-что.

- Я и так знал, - бросил я.

- О Гарольде...

- Жадность. Честолюбие. Подлость. Он готов на все, лишь бы добиться своего.

- А я думала, что нужна ему.

- Какое-то время так и было, малышка. Но теперь замаячило нечто большее, и он решил не упускать шанс.

- Откуда ты такой проницательный?

У меня окаменело лицо, и я еле выдавил:

- Кое-что довелось повидать в жизни, малышка.

- Рич...

- Что?

Она наклонилась ко мне. Я догадывался, что она хочет сказать, но не позволил ей вымолвить ни слова. Во влаге ее губ был запах пыли, и, когда Кэрол прижалась ко мне, я почувствовал, что она вся горит. Внезапно все во мне перевернулось. И чтобы не стало еще хуже, я отодвинулся от нее.

Ее глаза подернулись слезами, и одна слезинка проложила влажную дорожку на щеке. Кэрол насупила брови, промаргиваясь и вглядываясь в меня, еще крепче сжала мою руку.

- В тебе есть что-то, Рич...

- Не бери в голову.

- Мы же возвращаемся, чтобы умереть, не так ли?

- Только не ты, котенок.

На секунду у меня возникло то же ощущение, как и при встрече со стариком. В какую-то долю мгновения ей все открылось, но прежде, чем она смогла разобраться, что к чему, это исчезло, оставив по себе лишь след загадки, понять которую не оставалось времени.

Но каким-то непостижимым образом и этого оказалось достаточно. Я уловил изменившееся выражение ее глаз и сдержанность, с которой она теперь себя держала. Она вдруг прозрела, осознав, что происходит, и изумленно взглянула на меня.

- Почему ты это делаешь, Рич?

- Тебе никогда не понять, - сказал я.

Взмахом руки она откинула растрепавшиеся волосы и, отведя глаза, уставилась в провал ущелья.

- А когда все кончится?..

- Я исчезну. Так или иначе, но я пропал.

- И значит, больше ничего не будет?

- Верно.

- Рич...

- Ничего не говори, котенок. Смотри на это, не выпускай из рук, но ничего не говори.

- Я люблю тебя, Рич.

- Сказал же я тебе, ничего не говори. Все потому, что мы в беде. Сейчас это есть. А завтра, может быть, все исчезнет.

- Так ведь и "завтра" может не быть.

- Оно всегда приходит, - возразил я. - Я и сам этого терпеть не могу, но всегда наступает "завтра".

Мэр на заднем сиденье застонал.

- Давай займемся делом, - перевел я разговор на другое, выворачивая рулевое колесо джипа.

Дорога шла вниз под уклон еще с четверть мили, потом вырвалась из каменных теснин. Пустив в ход веревки от брезентового тента, я надежно примотал мэра к заднему сиденью и махнул Кэрол, чтобы она выходила. Над моей головой солнце слишком быстро ползло по небосклону. Оно явно торопилось. По моим подсчетам, у нас оставалось только два часа, и, если нам хоть что-то помешает, мы непоправимо опоздаем.

В одиночку я бы никогда не справился, но Кэрол знала трассу спуска и видела ее, даже когда на склоне не было никаких примет. Наконец мы добрались до речушки на дне ущелья, берег которой был усеян металлическими останками "олдса".