Андрей Константинов - Решальщики. Перезагрузка

— А что тут скажешь? Любопытно.

— Всегда поражался глыбкости твоих оценок, Леонид Николаич.

— Это правильно!.. Ты, Петрухин, молод еще. Опять же — я следователь. А ты кто? Тьфу, опер! Учись у мудрого сыскаря, мальчишка.

— И что обо всем этом думает наш мудрый пескарь?

— Сыскарь — а не пескарь! — думает: а не сам ли Строгов, часом, стрелял в Нокаута?

— Хлипковат, — с сомнением покачал головой Петрухин.

— Хлипковат. Но ведь молчит. А десять суток отбарабанил… Такие ребятишки, как правило, ломаются. А он свое гнет.

— Это его твой знакомец, адвокат-жучара, настропалил. Мол, гни, Игорек, свою линию — и ничего не будет. Без парня в пальто доказать что-либо крайне затруднительно…

— Может, и так.

— Ладно, ты продолжай прокачивать Игорька, а я, пожалуй, оседлаю нашего Колю-Ваню и поеду, познакомлюсь с Ольгой Викторовной, пока ейный муж с работы не вернулся. А потом проскочу в адрес на Зорге. Надо проверить: только ли для любовных свиданий квартирка использовалась? Ну как там и нашего Икса следы сыщутся?

— Вот так всегда: как к бабе, так… А Купцову вечно достаются всевозможные моральные уроды и конченые упыри.

— Ты же сам только что похвалялся премудростью! — усмехнулся Петрухин. — Вот и давай, тряхни серым веществом. Коли этого героя-любовника. Тем более, всякие там вице-президенты — это всяко ваш подследственный контингент. А мы, коты помойные, все больше по люмпена́м да уркаганам работаем.

— Угу. И по бабам.

— Вот сдалась тебе эта Ольга Викторовна! Может, она вообще того… страшная? И безмозглая, как… — Петрухин задумался, подбирая устрашающую аналогию. С ходу таковой не нашел, потому ограничился наболевшим: — …Как реформа МВД?

— У вице-президента, и вдруг страшная?

— А чего такого? Думаешь, среди этой публики мало всяких там сексуальных извращенцев?..

Пока партнеры вели свой дискурс о красоте и уродстве на фоне морских черепах, в директорском кабинете откровенно страдал и обильно потел Игорь Васильевич Строгов. Бесцеремонно выпытанное у него Петрухиным имя Саша безжалостно загрузило в вице-президентский мозг файлы неприятных воспоминаний о первой встрече с дерзким парнем.

В тот вечер они с Ольгой возвращались с дачи. Стояли последние дни марта. Было оттепельно, свежо. Пахло весной, снег на полях лежал голубоватый в наступающих сумерках.

Сумерки густели, и ярко освещенная заправка вдали казалась маленьким уютным островком.

Одним словом — лепота!..

— …Котёнок! Надо заправиться. Да и отлить не мешало бы.

— И попить кофейку.

— И попить кофейку, — кивнул Строгов.

«Бээмвуха» вкатилась на берег острова. Игорь Васильевич вышел из машины, открыл бак и вставил пистолет в горловину. К запаху талого снега примешивался запах солярки. Это сочетание всегда его волновало, напоминало о лейтенантской молодости на Северном флоте. Негромко гудела колонка, еле слышно доносился из салона голос стремительно вошедшей в моду французской певички Zaz — «Котёнок» ее просто обожала.

Строгов невольно улыбнулся. Сейчас ему было безумно хорошо от наступившей вдруг весны, от волнующего запаха солярки, от Ольги… Он улыбнулся, на пару секунд ощутив себя молодым лейтенантом.

Игорь Васильевич вытащил пистолет, завернул горловину и пошел платить. Боковым зрением он увидел, как из машины, поеживаясь, выбралась Ольга. Чтобы не стоять на холоде, она направилась прямиком в павильон заправки, в одном крыле которого располагался магазинчик, а в другом — кафешка. Как же она сейчас была хороша! В своем стильном лисьем полушубке, который ей подарил Строгов. Мужу она сказала, что выиграла деньги в казино. Игорь Васильевич снова улыбнулся, вспомнив, что под полушубком у Котёнка лишь полупрозрачная, купленная в секс-шопе комбинация, чулки да ажур на резинках.

Строгов подошел к стойке и вытащил бумажник. В этот момент к соседней колонке подкатил пятисотый «мерин», из которого, гогоча, вывалились два амбалообразных, явно не обремененных интеллектом моральных урода в кожанках. Пока первый доставал что-то из багажника, второй, продолжая гоготать, припустил следом за Ольгой, откровенно пялясь на ее ноги.

Игорь Васильевич нахмурился. Давненько вращаясь в бизнес-класса эмпиреях, он, признаться, думал, что подобного рода персонажи окончательно и бесповоротно самоликвидировались как класс. А вот — поди ж ты! Оказалось, что не всех еще посадили да перестреляли. Остались-таки на местах отдельные интерактивные экспонаты.

Тем временем испуганная Ольга торопливо заскочила в кафе, а преследовавший ее «бычок» свернул в магазин. Строгов облегченно выдохнул, но уже в следующую секунду получил ощутимый тычок в спину, вследствие которого оказался оттерт от окошечка кассы.

— За мной будешь! — бухнул ему в затылок противный хриплый голос.

— В чем дело??! Между прочим, я подошел первым! — возмущенно обернулся Игорь Васильевич и уперся взглядом в «бычка № 2».

— Мы спешим, брателло, — пояснил тот, отмахнувшись от Строгова словно от назойливой мухи. Никуда он, ясное дело, не спешил, а преспокойно заплатил за бензин и следом за своим товарищем отправился шататься по магазину.

Вице-президент крупной промышленной корпорации почувствовал себя так, словно бы ему сейчас смачно харкнули в лицо. Игорь Васильевич был морально унижен и раздавлен. Его оттолкнули… оттолкнули как щенка! Отодвинули. Пихнули локтем. И кто? «Урод. Качок. Харя бритая! — бешено колотилось в кипящем и возмущенном строговском мозгу. — А ведь, между прочим, я — офицер! Да раньше за такие вещи на дуэль вызывали!..» Самое обидное, что умом Игорь Васильевич прекрасно понимал, что в подобной ситуации и сделать-то ничего нельзя. Ну не драться же в самом деле с этими быдляками? Глупо. Глупо, глупо… Вот ведь как: плюнули в морду и… — и ничего не сделаешь. Оставалось только утереться…

…И тут раздался крик. Женский крик. Через магазинное стекло Строгов увидел сначала перекошенное, испуганное лицо девушки на кассе, а затем мелькнувшую в воздухе ногу — профессионально выброшенную, бьющую в корпус давешнего обидчика. И вот уже «бычок № 2» летит спиной между стеллажами, падает, и на него начинают сыпаться какие-то товары с полок. «Браво!» — мысленно зааплодировал Игорь Васильевич автору удара, молодому парню лет двадцати пяти. Строгов еще не знал, что там, в магазине, произошло между этим двумя, но в любом случае симпатии его были, безусловно, на стороне «каратиста». А тот меж тем изящно разбирался с другим «качком». С этим мужик вообще не стал заморачиваться, а просто подхватил со стеллажа аккуратную, на финский манер, вязаночку дров для камина и швырнул ему аккурат в голову. В лицо. Вернее — в харю. Ни секунды не думал. Взял — и метнул! Дрова! В харю!.. «Ай, бравушки!»