Елена Басманова - Карта императрицы

Никто не заметил, как в гостиную проскользнула Глаша и замерла у зеленой портьеры – к обеду было все готово.

– Но я все-таки не понимаю, как ты, Маша, сможешь быть частным детективом? – сказал уже более спокойно профессор. – Патент я подержу у себя, а там посмотрим, вот окончишь курсы, возьмешь псевдоним...

– Так долго ждать? Папочка, я буду очень осторожна, – взмолилась Мура, – и ты мне будешь помогать. Вот, например, недавно я съездила в Екатерингофский дворец и взяла оттуда флакончик с антипожарной жидкостью. Хранитель говорит, после обработки с карты пропало старое название Российской империи – «Мегалион», то есть «Великий». Не смог бы ты проверить ее химический состав? Меня настораживает, что г-н Холомков вышел к нам без масочки, – и остался и жив, и здоров.

– Ты подозреваешь, что эта жидкость фальсификат? – спросил отец.

– Разумеется. – Глаза Муры насмешливо блеснули. – Реставрационные работы во дворце организовал тот же Крачковский, он и привез эту чудодейственную жидкость. Но почему он не воспользовался ею сам? Почему его квартира сгорела? Хотя... – Она замолчала, не договорив: какая-то новая мысль возникла в ее головке. – Карл Иваныч, Крачковский и Ураганов могли встречаться? Удалось выяснить, кого приглашал к себе на квартиру Крачковский?

– Вы думаете, он опять нас обманул? Скрылся от правосудия? Принес в жертву Ваньку Попова? – Вирхов заинтересованно смотрел на будущего частного детектива.

– Вполне мог напоить какого-нибудь уличного босяка, того же Ваньку, да и поджечь. А сам скрылся с места преступления.

– Тогда мы его непременно поймаем! Из вашей дочери выйдет толк, уважаемый Николай Николаевич!

Маленькое общество с изумлением смотрело на воодушевившегося сыщика.

Темноглазая пухленькая горничная в белом чепчике и белом передничке с кружевами сделала шаг вперед от портьеры и громко произнесла:

– Вскоре она сделалась самым знаменитым сыщиком России, и ее удивительнейшие приключения, слава о которых заставляла трепетать всех преступников, обеспечили ей кличку «дикая кошка санкт-петербургской полиции».

Елизавета Викентьевна виновато улыбнулась.

– Нат Пинкертон, прости Господи.

Профессор внимательно посмотрел на супругу и протянул:

– Так-так, вижу, ты уже выучила эти книжонки наизусть...

– Ты напрасно иронизируешь, дорогой, – ответила смущенно профессорская жена. – Когда-нибудь публика будет зачитываться романами о подвигах твоей дочери. Но я верю, что, в отличие от Гарриет Болтон Рейд, она найдет своего верного и единственного возлюбленного...

Конецъ