Питер Аспе - Убийцы Мидаса

– Я никому ничего не скажу. Буду нем, как морской петух, из которого сварили суп, – поспешил заверить Лео Ван-Ин.

– Ну хорошо, – неохотно согласился Лео. – Тимперман обнаружил фрагмент ткани под одним из ногтей Фиддла.

Сделав это сообщение, Лео подумал, что, если Крейтенс узнает, что он выдал Ван-Ину данные отчета о вскрытии, то очень скоро он будет мыть полы в здании суда.

– Большое спасибо. Ты мне очень помог, – радостно проговорил Ван-Ин. – Можешь посылать отчет. С меня «Дювель».

– Ты и так должен мне ящик «Дювеля», – порадовался Лео. – Ведь ты проиграл пари. Значит, сегодня вечером мы встречаемся в баре?

– Нет, я сегодня вечером останусь дома и никуда не пойду. Передай привет Крейтенсу. Пока, Лео.

Ван-Ин еще пару минут сидел и задумчиво смотрел на телефонную трубку. Фрагмент ткани, найденный под одним из ногтей Фиддла, – очень важная улика, подтверждающая, что это был не несчастный случай, а совершено убийство. Получается, версию о том, что Фиддл, будучи пьяным, поскользнулся, упал и ударился головой, можно отправлять в печку. Убийца, кем бы он ни был, попытался сымитировать несчастный случай. Все это выглядело очень интригующе.

Ван-Ин позвонил саперам. Добросовестный дежурный четыре раза пытался соединить Ван-Ина с лейтенантом Грамменсом, но безуспешно. Грамменса не было на месте. Он как сквозь землю провалился. Ван-Ин повесил трубку. Комиссару неудобно было просить дежурного соединить его со столовой. Ведь именно там, скорее всего, и обретался Грамменс.

В половине четвертого вернулся Версавел. На него было жалко смотреть. Весь занесенный снегом, с обледеневшими усами, в эту минуту он больше всего напоминал моржа. Однако настроение у него было просто отличным.

– Думаю, нам повезло, – радостно объявил он, снял пальто и аккуратно повесил на вешалку. – По словам служащих отеля, в прошлые выходные у них остановилось шестьдесят восемь голландцев. Одного из них звали Андриан Френкель. И его внешность соответствует описанию, которое ты мне дал. – С этими словами сержант вытер капли от растаявшего снега с усов.

– Да, Марио говорил, что у него было голландское имя, – кивнул Ван-Ин. – А что еще тебе удалось узнать в отеле?

– Френкель забронировал номер до вторника, но почему-то съехал в воскресенье утром. Причем, по словам служащих отеля, он очень спешил, – сказал Версавел.

– Все это очень странно, – задумчиво проговорил Ван-Ин. – Очень напоминает бегство.

– При этом, и глазом не моргнув, он оплатил все время пребывания в отеле. Включая и вторник, – с сияющим видом добавил Версавел.

– Понятно. Значит, Френкель – тот, кто нам нужен. Тебе удалось узнать его адрес?

Версавел похлопал себя по нагрудному карману.

– Прекрасно. Я обязательно сообщу об этом нашим голландским коллегам. Но не сейчас, – сказал Ван-Ин.

– Разве это разумно, комиссар? – с сомнением в голосе спросил Версавел.

Ван-Ин что есть силы стукнул кулаком по столу.

– Черт возьми! – сердито вскричал он. – Каждый раз, когда мы ловим преступника, эти членоголовые болваны из прокураторы присваивают себе всю славу.

Версавел с невозмутимым видом смотрел на Ван-Ина. Он уже давно привык к подобным вспышкам гнева комиссара.

– Я должен написать отчет? – спросил сержант, когда гнев Ван-Ина немного утих.

– Да, я был бы тебе очень признателен за это, Гвидо. Но совсем необязательно писать его сегодня, – подмигнув, уточнил комиссар.

– Я также навел справки о Фиддле. Его номер был забронирован по факсу, – продолжил отчет Версавел и заглянул в свою записную книжку. – Его забронировала компания «Киндерман». Их офис находится по адресу Вагнештрассе, сорок пять. Это в Мюнхене.

– Номер был забронирован только на Фиддла?

– Да. Фиддл был единственным немцем, который в тот вечер остановился в отеле. – С этими словами Версавел зачерпнул из банки кофе, засыпал его в кофеварку и налил в нее воды.

Ван-Ин встал со стула, потянулся и подошел к окну. Весь город опять был засыпан снегом. Водителям снегоуборочных машин придется потрудиться.

– Но, возможно, Марио соврал нам, или же в субботу вечером Фиддл столкнулся с каким-нибудь другим немцем, – задумчиво произнес Ван-Ин.

Версавел продолжал производить манипуляции с кофеваркой.

– Может быть, именно поэтому она позвонила, – задумчиво предположил он.

– Кто позвонил? – непонимающе глядя на него, спросил Ван-Ин.

– Эта шлюха, – сказал Версавел.

– Но ведь насчет голландца Марио не соврал, – возразил Ван-Ин.

– Не смеши меня, комиссар. – С этими словами сержант разлил кофе по кружкам. – Ты ведь знаешь Марио? Он дал нам очень точное описание Френкеля. Тут ничего не скажешь. Но при этом он ни словом не обмолвился о людях, которые были с Фиддлом в тот вечер.

– Не знаю, Гвидо, – сказал Ван-Ин, отхлебнул кофе из кружки и откинулся на спинку стула. Внезапно сморщившись, словно от резкой боли, он помассировал грудь.

– Что с тобой? – обеспокоенно глядя на комиссара, спросил Версавел.

– Извини, Гвидо. Сегодня я неважно себя чувствую, – хриплым голосом ответил комиссар.

– Старость не радость, – засмеялся Версавел.

Ван-Ин ничего ему не ответил. Сержант оборвал свой неуместный смех и опять с беспокойством посмотрел на комиссара. Да на нем лица нет. И это уже не обычная депрессия Ван-Ина, это что-то гораздо серьезнее. Версавел хорошо знал комиссара и был в этом совершенно уверен.

В коридоре раздался шум. Это офицеры поспешно покидали свои кабинеты.

– Пять часов, – язвительно проговорил Ван-Ин. – Конец рабочего дня. Понятно!

Версавел счел за лучшее промолчать.

– А ты, Гвидо, почему не уходишь? – спросил Ван-Ин.

– Разве Мерлин бросил на произвол судьбы короля Артура?

Ван-Ин улыбнулся. Версавел демонстрировал свою начитанность при каждом удобном случае.

– Спасибо, Гвидо. Ты просто ангел, – признал он. – Но не стоит так волноваться из-за меня.

Неожиданно в глазах у комиссара потемнело. От боли у него перехватило дыхание. Его вдруг посетило странное, бредовое видение. Ему представилось, что он находится в огромном холодном зале. Какие-то люди ожесточенно торговались между собой. И тут комиссар понял, что попал на аукцион, где с молотка продается его дом. Изменить уже ничего невозможно. Еще мгновение – и он потеряет его навсегда. Равнодушный, холодный голос произнесет эту ужасную фразу: «Продано!» Сейчас раздастся третий удар молотка, и все будет кончено. Кровь ударила ему в голову, перед глазами поплыли яркие круги. И вдруг все погрузилось в кромешную темноту.

– Господи! Ван-Ин! – сквозь шум в голове услышал комиссар голос Версавела. – Ты меня слышишь?

С огромным трудом Ван-Ин открыл глаза. Комиссар понял, что лежит на полу около шкафа с документами. Видимо, об угол этого шкафа он и ударился головой.