Михаил Калинин - Выбор сделан (сборник)

– Сочувствую, – кивнул Серов, – но в таком случае солидный спонсор обязан был отчетливо понимать, что со временем у него должен появиться дублер. Это жизнь… – вздохнул капитан, – Людмила была его любовницей, а не женой, а поэтому требовать верности было нельзя. В любой момент связь могла прерваться. Ты согласен?

Вынужденно я молча кивнул головой, не найдя слов для возражения, а капитан продолжил:

– Это тебе не пылкий юный Ромео, а достаточно повидавший в своей жизни человек, смотрящий на все вполне реалистично. Если бы он захотел покарать Людмилу, то, прежде всего, лишил бы ее всего, в том числе и работы. Начинать все сначала было бы для нее страшнее смерти.

– Но у Людмилы появились некоторые знакомства, – возразил я.

– Какие там знакомства! – презрительно сморщился капитан. – При желании этот спонсор мог сделать так, что у нее был бы один выход – уехать из города… Но видно туда не отпускали другие условия. Не заводить себе постоянного любовника, а главное – избежать венерических заболеваний. Думаю, он человек семейный, а поэтому ему не нужны были такие неприятности. Ты ничего не «намотал себе на конец» от этой белокурой красавицы?

– Конечно, нет. Да и она сотрудник пункта питания. Она проходила регулярное обследование.

– Да знаю я эти профилактические осмотры и сколько они стоят, – презрительно усмехнулся капитан. – Сегодня одна сотрудница приносит санитарные книжки и деньги в поликлинику, а завтра уже забирает все книжки с нужными отметками, но без денег. И все же возьмем идеальный случай: все добросовестно сами проходят эти осмотры, но раз в полгода. Поймать что-то венерическое можно всего за минуту сразу после осмотра. Представляешь, сколько впереди времени до очередного осмотра…

– Мне возразить нечего…

– Скажу тебе, как сыщик будущему специалисту. Конечно, твоя версия имеет право на существование, но не имеет никакой перспективы. – Он сделал паузу, а потом продолжил. – Да, я не сомневаюсь в наличии солидного спонсора, но к убийству он не имеет никакого отношения. При желании он мог сделать чужими руками так, чтобы она исчезла. Ты же ему нужен, как прошлогодний снег. В таком случае, этому спонсору пришлось бы убивать многих парней. Не считай себя приятным исключением из правила…

Я не стал спорить, практически ничего не зная о личной жизни Людмилы Фоминой.

– Ты на ее похороны пойдешь?

– Да.

– Если услышишь там что-то новое, то сообщи мне. Вот мой номер телефона…

Ночное дежурство охранников – просто громко звучит. На самом деле два здоровых лба обходят сначала здание, проверяя запоры на дверях и все закоулки. Потом они запираются внутри, да еще включают сигнализацию.

После этого наступает спокойное время. Можно до утра смотреть телевизор и гонять чаи, отвечая на редкие телефонные звонки. Когда все надоедало, охрана ложилась спать. Конечно, негласно предполагалось, что спать можно по очереди, но из правил бывают исключения.

Во второй половине дня, предварительно позвонив, ко мне приехала Елена. Судя по ее внешнему виду, она была «никакая», а искра жизни едва теплилась в ее бренном теле.

Я обнял ее и провел к диван-кровати. Усадив, начал нежно ласкать. Ответив двумя-тремя легкими поцелуями, она отстранилась от меня и голосом, лишенным эмоций, сказала:

– Извини, Миша, но только не сейчас, мне явно не до этого. У меня должны вот-вот пойти месячные: может быть через час, а может быть утром. У меня тяжесть в пояснице и внизу живота. Ты знаешь, в такие дни я почти умираю… Но мне просто захотелось тебя видеть. Да и глупостей я вчера успела много тебе наговорить…

– Было дело… – улыбнулся я.

– Угости меня, пожалуйста, чаем. Я пока немного у тебя полежу…

– Она вытянулась на диване, а я прикрыл гибкое тело и ноги пледом, хотя в комнате не было холодно. Потом пошел на кухню и заварил разовый пакетик чая. Поставив кружку на блюдце, я подал ее Елене.

– Прости меня еще раз за вчерашнее, – сказала Елена, отхлебывая чай, – но ты же знаешь мой недостаток…

– Может быть, когда у тебя не будет месячных в течение года, можно будет считать, что у меня идеальная жена, – улыбнулся я.

– Только не это, – неожиданно резко сказала Елена и уже более мягко, взяв себя в руки, закончила, – во всяком случае, в ближайшие три года у меня в планах подобное не предвидится. Я считаю, что сначала надо твердо стать на ноги…

Я молча кивнул, чтобы не обострять отношений, но мне очень не понравилось, что Елена взяла на себя право решать за всех, даже не предприняв попытки хотя бы выслушать мое мнение. Но я отнес это к ее общему плохому состоянию.

– Так расскажи, что произошло с твоей подругой Людмилой Фоминой, – попросила она.

Я неторопливо поведал все по порядку, со всеми подробностями. Но только сказал, что, позвонив, она попросила придти и срочно осмотреть ее машину. Это выглядело вполне правдоподобно. Но я не рассчитал, что Лена очень внимательно слушала каждое мое слово, а ее подозрительность и ревность не знают границ.

– Так, где стояла машина Людмилы: возле дома или на стоянке? – внезапно спросила она.

У меня тоже была неплохая реакция:

– Черт его знает, – пожал я плечами, – ее машину я так и не увидел… Сначала я поспешил придти к ней, чтобы быстрее освободиться и позвонить тебе. А когда обнаружил ее труп, то мне стало совсем не до машины. – Я тяжело вздохнул. – Потом капитан милиции меня вывернул наизнанку своими вопросами…

– Так что-то все же было между тобой и этой Людмилой? – скорее утвердительно спросила она.

– Я уже говорил и не раз, что эта девушка из моего далекого прошлого. У нас, если можно так сказать, был мимолетный курортный роман. После этого мы решили остаться только друзьями…

– И только?.. – не скрывая иронии, спросила она, пристально глядя на меня.

Я спокойно выдержал ее испытывающий взгляд, не отводя в сторону глаза, и уверенно подтвердил:

– Да, только подруга. В твоих настойчиво повторяющихся вопросах я не могу понять одного: или ты меня принимаешь за какого-то сексуального маньяка, владельца обширного гарема, или ты не уверена в себе, как в женщине, способной составить конкуренцию другим.

Я увидел, как резко изменилось лицо Елены, и понял, что мой последний аргумент морально добил ее и навсегда снимет этот вопрос с повестки дня. Она даже на мгновение потеряла дар речи.

– Ты самая лучшая из всех, – с улыбкой успокоил я Елену, нежно поглаживая ее ноги под пледом, чтобы разрядить обстановку, – Кроме тебя, мне никто не нужен, переезжай ко мне и давай попробуем жить вместе, постепенно притираясь друг к другу…

– Зачем?.. – искренне удивилась она. – Я и так довольно часто остаюсь у тебя ночевать. Что тебе еще нужно?.. – и не дожидаясь ответа, продолжила. – Ты довольно часто бываешь в отъезде. Что я буду здесь делать одна?… Выть на твои четыре угла, как собака в новолунье?..