Семен Вольфсон - О тех, кто в МУРе

После некоторой паузы он добавил:

– Вася, принеси из зала два стула, потом позовёшь сюда хозяина магазина и уборщицу. А сам останешься в зале, встретишь Ширшова, которого мы вызовем. Скажешь, что скорая вот-вот должна подъехать, а жена в кабинете, и проводишь сюда. Игорь и Николай, по моей команде встаете у двери по бокам, и, как только он перешагнет порог, заламываете ему руки назад, а ты, Вася, надеваешь наручники. Они, кстати, у тебя есть?

– Есть.

– Я страхую спереди. Пожалуй, всё! Ну, с Богом!

Вася вышел в зал за стульями, и через некоторое время появились хозяин и уборщица.

– Садитесь, пожалуйста! Надежда Михайловна, вы сюда, в серединку, а вы, Виктор Петрович, вот сюда. Мы вас надолго не задержим, поговорим немного, и поедете в родные пенаты.

– Надя, будьте любезны, ваш мобильничек.

– А зачем вам?

– Хочу с вашим мужем поговорить. Как, кстати, ему позвонить?

– На единичку нажмите.

Горевой сунул телефон в карман и сказал:

– Извините, граждане, должен вас покинуть минуты на три, так сказать, по служебным обстоятельствам.

Он вышел, плотно закрыв за собой дверь, достал мобильный телефон уборщицы и позвонил Ширшову.

– Алло, Николай Владимирович, с вами разговаривает директор ювелирного магазина, где ваша жена подрабатывает. У нас ночью ЧП случилось: магазин ограбили, а сторожа убили. Ваша жена, как увидела труп в луже крови, ей плохо стало, упала на пол, да видно, неудачно, ударилась головой. «Скорая» должна подъехать, хорошо бы и вы приехали, жена всё-таки.

– Буду через десять минут, – в трубке матерно выругались.

– Серёжа, – сказал уже по своему мобильному Леонид Семёнович, – двадцатиминутная готовность: бежевая шестёрка.

Вернувшись, он снова сел в кресло.

– Надя, конфеточку хотите?

– Не откажусь.

Горевой протянул ей вазу. Она взяла две штуки и зашуршала разворачиваемой обёрткой. А Леонид Семёнович развернулся к окну, отодвинул шторы и стал смотреть на улицу.

Он увидел, как Серёжа вылез из машины с тряпкой в руках и, не спеша, стал протирать стекла и борт.

Прошло несколько томительных минут. Наконец появился жигуленок бежевого цвета и припарковался перед микроавтобусом. Из него вышел человек с палкой в руке.

– Игорь, Коля! – кивнул Горевой в сторону двери, вышел из-за стола, сделал несколько шагов вперед, достал ПМ, снял с предохранителя и сунул за пояс.

Звякнул колокольчик, и через несколько секунд порог кабинета перешагнул мужчина в коричневом плаще, широкий в плечах, роста выше среднего. Глядя на его лицо, невольно хотелось, перефразируя Шолохова, задаться вопросом: «Чего в нем больше, шрамов или накладывающих свою печать ходок»?

Не успел он как следует оглядеться, как с двух сторон ему заломили руки и ловко защелкнули наручники. Звонко стукнулась об пол и покатилась палка, выбитая из рук.

– Давай, топай! Чего встал! – раздался голос Василия.

– Садитесь, гражданин, – указал на стул Леонид Семёнович, а сам вернулся за стол. – Вася, подбери палку, дай её мне, закрой дверь и садись на место.

– За что меня? – просипел Ширшов, садясь на заскрипевший под ним стул.

– Вы задержаны по подозрению в убийстве сторожа и ограблении магазина.

– Да-а-а?! А в распятии Иисуса Христа на Голгофе я не участвовал? Нет? Что, шмон у нас устроишь, надеешься золотишко найти?

– Да нет. Интересная трость у вас.

– А что в ней интересного?! Обыкновенная бамбуковая палка с ручкой.

– Не скажите. Зачем, например, это широкое металлическое кольцо? Трещин и вмятин вокруг него не видно. Что же оно тогда скрепляет? А попробую-ка я палку разобрать, с вашего разрешения, конечно? Не возражаете?

И Горевой попытался повернуть ручку против часовой стрелки.

– Не идет. Попробуем в другую сторону. О! Глядите! Пошла! Левая резьба. И он отделил палку от рукояти, на конце которой оказался длинный, сантиметров тридцать, узкий обоюдоострый клинок.

– Вот этой штуковиной, по-моему, и убили, – сказал судмедэксперт.

– Это не моя палка, – быстро среагировал Ширшов, – я её только что у магазина подобрал.

– Ну да, конечно, у магазина. А вас в детстве не учили, что врать нехорошо?! Во-первых, я видел, как вы из машины выходили уже с ней, а во-вторых, вас отлично разглядел шофёр нашего микроавтобуса, перед которым вы припарковались. Так что у нас на руках два туза против вашей мелочёвки, – сказал Горевой. – Таким образом, ваше участие в убийстве можете считать доказанным. Теперь вами займемся, Виктор Петрович, а то, я вижу, вы скучаете. Пока мы тут заседали, я немножко прикорнул. Мне, знаете ли, тоже, как и вам, «сны снятся». И «привиделось», будто все похищенные ювелирные изделия лежат в вашем автомобиле. Игорь, прихвати двух девочек, сидящих в зале, и с нашим ювелиром посмотрите, что там внутри хозяйской машины. Вдруг мой «сон» и вправду вещим оказался.

– Я не пойду. Вот вам ключи, сами идите и ищите.

– Нет уж, позвольте, господин Мокроусов, сделайте одолжение, прогуляйтесь вместе с нами, – сказал Капустин. – Не заставляйте применять к вам силу.

Они вышли, и наступила пауза. Видно было, как на виске у Горевого пульсировала жилка, ладони рук, лежащих на столе, непроизвольно сжались в кулаки. Чувствовалось, что он внутренне напрягся.

Леонид Семёнович понимал, что рискует: ведь разыскиваемых ювелирных изделий могло в машине и не оказаться.

– Например, Мокроусов, обнаружив убитого сторожа, отвёз ценности в какое-нибудь потайное место. Но в таком случае его странное поведение мог кто-то заметить, к тому же, за это время могли появиться продавщицы, обнаружить труп и отсутствие хозяина, что было бы весьма странно. Потом, когда мы приехали, здесь уже отработали телерепортеры, и стояла толпа зевак, – думал Горевой.

Все-таки полной уверенности не было, и он нервничал.

Наконец, дверь открылась. Капустин с двумя большими клетчатыми сумками, оттягивающими ему руки, продавщицы и Мокроусов вошли в кабинет.

– Все как вам «приснилось», Леонид Семёнович. Весь товар тут. В багажнике стояли, – улыбаясь, сказал Игорь.

Сумки поставили на стол и открыли.

– Гнида! – просипел Ширшов.

У Горевого отлегло от сердца, и он снова расслабился.

– Игорь, составляй протокол!

Следователь достал из портфеля папку с бланками и начал быстро заполнять один из них.

– Валя, Люся, распишитесь здесь и здесь! И вы подпишите, гражданин Мокроусов!

– Чего ждешь? Хочешь, чтобы я твоим носом расписался?! – угрожающе произнес Николай.

Все расписались.

– Валя и Люся, выражаю вам благодарность от лица Московского уголовного розыска! Ваш рабочий день на сегодня закончился. Есть, наверное, хотите? Счастливо, девочки!

Два раза подряд звякнул дверной колокольчик.