Светлана Сорокина - Старый дом под платанами

– Просто моей невестке выгодно, чтобы ты в любое время была у нее под рукой. Смею тебя огорчить, дорогая, но это не милосердие, а простая необходимость. – Трезвый ум старой дамы вызывал восхищение, и это никак не вязалось с ее чудачествами.

– Вы слышали? – Матильда насторожилась и прислушалась. – Кажется, в Музыкальной гостиной снова кто-то развлекается.

– Действительно. Я тоже слышу. Это вальс… – Кэтти, округлив глаза, смотрела на Матильду. – Раньше я не верила в это… Думала, что разговоры о привидениях…

– Выдумка выжившей из ума старухи? Нет, дорогая. В который раз я слышу все тот же вальс Шопена, любимый Амалии и Марии. Все время – одно и то же! Неужели так трудно расширить репертуар? – Матильда вздохнула. Вдруг, ее словно осенило! Она напряглась и решительно посмотрела мне в глаза:

– Отче! Вы должны положить этому конец. Амалия должна покинуть нас. Одно привидение, которое всем нам дорого – куда ни шло, но два! С этим нужно что-то делать! Вы должны освятить Музыкальную гостиную.

– Но, Матильда! – Пытался сопротивляться я воле странной дамы.

– Немедленно, отче! Немедленно!

– Алекс, у Вас получится! – Неожиданно поддержала ее Кэтти. – Вы справитесь, я уверена в этом. Ведь Вы крещенный, – у Вас крестик на шее и еще, потому что Вы…

– «Император» и воин! – Закончила Матильда и улыбнулась. – Да, воин во Христе!

Выдержать давление двух женщин всегда очень сложно, – легче было согласиться. Поэтому отъезд в Прагу пришлось отложить на несколько дней, так как сюрприз решили преподнести во время благотворительного ужина, а он должен был состояться через два дня. За это время я должен был успеть выдворить Амалию из особняка. По настоянию дам это важное событие нужно было провести на следующий день. Они и слышать ничего не хотели об отказе. Матильда вызвалась приготовить все необходимое.

Позже, выходя из главного холла дома, я решил взять недочитанную газету. Пресса всегда лежала возле зеркала на мраморной консоли, а дубликат – в холле второго этажа. Машинально взглянув на последнюю страницу, где я завершил предыдущее чтение, вдруг заметил, что часть листа в разделе «Объявления» вырезана. Это насторожило меня. Вернувшись в холл второго этажа, я взял лежавшую на столике газету и прочел заинтересовавшую меня заметку, где говорилось об открытии в центре городка аптеки знахаря Зинковецкого. Она так и называлась – «Знахарь». Я записал адрес.

– Все готово, отче. – С этими словами, сказанными полушепотом, Матильда остановила меня в холле второго этажа на следующий день, когда я вышел из своих апартаментов. Поймав мой непонимающий взгляд, оглядываясь, она добавила:

– Я говорю о приготовлении к изгнанию, то есть, к путешествию на небеса Амалии. Все необходимое уже находится в Музыкальной гостиной.

– И даже мой сан священника? – Пошутил я грустно, на что старушка погрозила пальцем и, захихикав, прошептала:

– Будут присутствовать Алиса и, конечно, Кэтти. Девушка очень хочет посмотреть на Вашу работу, отче. Покажите ей, на что Вы способны!

– Но, Матильда!.. – Сделал я неудачную попытку противодействия.

– Возражения не принимаются! – Резко оборвала меня она. – Сегодня удачный лунный день. У Вас все получится!

Старая дама проследила за тем, чтобы в назначенное время я был на месте. На рояле лежала старинная Библия, молитвослов, псалтырь, а на серебряном подносе – святая вода, земля из Иерусалима в пробирке и песок с камнями из Синайской пустыни. Были зажжены свечи. Все эти реликвии, по мнению старой дамы, должны были помочь призраку Амалии найти покой на небесах. Пришли на «представление» госпожа Алиса, Кэтти и неожиданно – Эва. Матильда, многозначительно посмотрев на меня, пожала плечами.

– Начинайте, отец Алексий! – по-деловому обратилась ко мне странная старушка, и я на секунду остолбенел. До этого момента я не воспринимал разговоры Матильды в серьез, и мне не верилось, что это не шутка. Оглянувшись по сторонам и, увидев серьезные лица присутствующих, вдруг понял, что все происходящее реально и это не сон. С чего начинать я не знал, но неожиданно перед моими глазами встал образ Марии с картины «Девушка в голубом» и почему-то вспомнил высказывание домработницы Розы: «собрать себя в кулак и действовать решительно, но слушая свое сердце», а так же слова бабушки, говорившей мне в детстве: «Внучек, доверься в трудную минуту Духу Святому. На все воля Божья». Перекрестившись, я уверено обратился к присутствующим:

– Помолимся вместе.

Затем, найдя в Молитвослове нужную молитву «На освящение дома», я стал читать ее, не забыв освятить все углы святой водой, а так же клавиатуру рояля. Прочитав трижды «Отче наш», твердо сказал, открыв двери:

– Амалия! Прошу тебя лично и от имени всех домочадцев. Приказываю тебе именем Иисуса Христа, – покинь этот дом! Ты достигла совершенства, сыграв вальс так, что сам автор не сыграл бы его лучше. Шопен ждет тебя в назначенном месте. Теперь ты можешь смело смотреть ему в глаза. Прощай, Амалия! Пусть ангелы небесные тебя проводят! Во имя Отца, Сына и Духа Святого! Аминь.

Перекрестившись, я замолчал. За мной то же самое сделали и другие. Неожиданно раздался звук, похожий на вздох. Все вздрогнули. Занавес колыхнулся, и свеча погасла. Вероятно, ее задуло сквозняком. Холодная струя воздуха коснулась моей щеки и рук. На секунду я увидел лицо Амалии, за которым тянулся словно прозрачный белый шарф, – шлейф газообразного вещества. Она летела, направляясь к двери. Вернее, ее как будто всасывал дверной проем. Кэтти вскрикнула, Матильда безостановочно крестилась, Эва с растерянным видом поднесла ладони к лицу, да так и застыла, а госпожа Алиса смахнув слезу, что-то шептала. Вспомнив какой-то старый фильм, я «запечатал» порог комнаты святой землей из храма Господня и для большей убедительности еще побрызгал святой водой.

– У Вас получилось, отче! – Старая дама подкатила ко мне на коляске и ласково заглянула в глаза. – Она покинула нас!

Действительно, звуки знаменитого вальса Шопена больше не доносились из Музыкальной гостиной. Позже госпожа Алиса заказала сорокоуст и молебен по душе Амалии. Обитатели дома могли спокойно вздохнуть.

Через день после изгнания Амалии состоялся благотворительный обед, на который были приглашены мэр с женой и другие важные члены местного высшего общества. Было много приготовлений, волнений и суеты. В назначенный день дом сверкал чистотой, хрусталем, был наполнен обилием цветов и их благоуханием. Цветочные гирлянды из белой органзы были развешаны вдоль стен, окон, располагались вдоль обеденного стола, лестничных перил и даже в виде колец для салфеток, украшая каждую тарелку. Надписи с именами гостей на карточках были в виде маргариток. В гостиной на ажурном столике-подставке на видном месте стояла касса пожертвований, расписанная цветами детьми из сиротского дома.