Эдгар Уоллес - Лицо во мраке

Она так близко подошла к нему, с гневным лицом и горящими глазами, что он отступил на шаг.

— Ни за какие деньги в мире я не сделаю этого. Если Торрингтон ее отец, то пусть сам найдет ее. Это ему легко не удастся!

— Как ее зовут?

— Дороти-Одри Торрингтон. Он не знал, что ее зовут Одри. Ее крестили, когда Торрингтон был уже в тюрьме. Он выбрал имя Дороти и писал о ней как о Дороти. Но ее никогда не называли так, а всегда Одри.

Он посмотрел на нее.

— О чем ты думаешь? — быстро спросила она.

— Пусть она и не знает об этом имени, — медленно сказал он, — напиши ей.

Она посмотрела на него с раздражением.

— Напиши ей или пойди к ней, но лучше сначала напиши. Позови ее к чаю. Скажи ей, что смерть Маршалта произвела в тебе перемену и что ты хочешь извиниться за все то, что ты говорила, за всю ложь, которой ты причинила ей столько зла.

— Я этого никогда не сделаю, Мартин, даже ради тебя!

— Повтори в своем письме, что ты все налгала о ее происхождении. И когда она придет, скажи ей, что все сказанное тобою, о ней относится к тебе самой.

— Я подумаю.

— Подожди. Почему ее не назвали тем именем, которое Торрингтон выбрал для нее?

Дора сделала нетерпеливое движение.

— Это было невозможно, он не знал, что мое второе имя Дороти, и моя мать вспомнила об этом, когда крестили Одри. Не может быть два имени Дора в одной семье.

— Где можно было бы достать метрическое свидетельство Одри?

Женщина наморщила лоб.

— Не знаю, есть ли оно у меня. Возможно и есть, но я никогда его не видела. Дело в том, что после нашей матери осталось много бумаг, которые я не просматривала с тех пор, как они попали в мои руки. Принеси их, Бонни, они на верхней полке в моем шкафу.

Бонни вернулся со старой жестяной коробкой. Она была закрыта, но он без ключа легко открыл ее. Коробка была наполнена фотографиями и старыми акциями, некогда принадлежавшими миссис Бедфорд. Доре, прекрасно знавшей историю своей матери, было известно, что они не имели никакой ценности. В голубом конверте на дне коробки Дора нашла две бумаги.

— Вот мое свидетельство о рождении, а вот свидетельство Одри.

Мартин разложил бумаги на столе.

— Дороти-Одри Торрингтон, — прочел он, и его глаза заблестели. — Как твое второе имя?

— Нина-Дороти Бедфорд. Бедфорд было именем матери до ее замужества с Торрингтоном, — ответила Дора.

— Я могу изменить Одри на какое-нибудь другое имя… Одри не годится. Ты напишешь ей, Дора, — торопливо сказал он, — и сообщишь ей со слезами или без слез, — это как тебе угодно, — что она твоя старшая сестра.

— Но это невозможно… — начала она.

— Ты скажешь ей это. Возраст нельзя установить точно. А если она помнит все слишком ясно… — его лицо приняло жесткое и решительное выражение. — Мне жаль эту девушку, — продолжал он. — Я говорю тебе, что если бы я тогда мог помочь Одри или если бы я теперь мог помочь ей, я бы сделал это. Но тут вопрос идет о миллионах, и я решил их получить.

— Ты хочешь сказать… — почти шепотом начала она.

— Что ты — Дороти Торрингтон.

— Но если она помнит? А она наверное помнит, Бонни! Ведь я носила прическу, когда она еще бегала с косичкой.

Он кивнул головой.

— Тогда ей придется убраться куда-нибудь и забыть, — сказал он. — Никто не знает, что она дочь Торринггона.

Послышался стук в дверь, вошла горничная.

— Вы можете принять мистера Смита, сэр, — сказала она, — мистера Смита из Чикаго?

Наступило молчание, затем Мартин сказал:

— Впустите его сюда. Ты знаешь этого человека? — спросил он Дору.

— Я один раз видела его. Я думаю, что могу уйти.

— Нет, подожди, — ответил муж. — Он один из тех ловких мошенников, которые, помножив два на два, получают десять. Интересно знать, что ему нужно?

Сказать, что мистер Смит был просто в хорошем настроении, было бы мало. Казалось, он явился прямо с блестящей свадьбы. Его хорошо сидящее светлое пальто, его начищенные до блеска ботинки и белые гетры, его шелковый цилиндр, который он бережно положил на стул, — все было роскошное.

— Простите, что помешал вам. Вы уходите, сударыня?

Он посмотрел на дверь. Дора была одета для прогулки, так как собиралась уходить, когда вернулся Мартин.

— Я был бы здесь раньше, но мне нужно было избавиться от сыщика, который следил за мной.

Лицо Мартина омрачилось.

— Разрешите вам заметить, что в таком случае вы могли не заходить ко мне.

— От сыщика я удрал, — спокойно улыбнулся Слик. — Нет такого сыщика в мире, который мог бы выследить меня, если я решил скрыться с его горизонта. Даже лучшие сыщики Стормера не могут угнаться за мной.

Он торжественно достал из кармана на груди серый шелковый носовой платок и вытер губы, а затем спрятал его.

— Да, я собиралась уходить. Вы простите меня? — сказала Дора.

— Очень жаль, — серьезно сказал мистер Смит, — мне нужно сказать вам кое-что, и, думаю, это заинтересует вас. Один из членов семьи Бедфорд вступил в почтенную корпорацию сыщиков.

— Что вы такое говорите? — спросил Мартин.

— Я пришел к вам с известием о том, что Одри, ваша уважаемая невестка, поступила в полицию.

Мартин нахмурился. Он охотно обошелся бы без информации Смита.

— Что за ерунду вы тут рассказываете? — грубо спросил он. — Одри поступила в полицию?

— Если я сказал «полиция», то это преувеличение, хотя агентство Стормера почти то же самое.

— Вы хотите сказать, что она поступила к Стормеру? — спросил Мартин.

Мистер Слик кивнул головой:

— Я узнал это случайно, — сказал он. — Я видел, как она входила в контору с Виллитом, помощником Стормера. Я хорошо знаю агентство Стормера: оно, кажется, следит за мной с самого дня моего рождения. Я не помню такого времени, когда бы Стормер не вмешивался в мою жизнь и не мешал бы мне в моей профессии. Конечно, я очень интересуюсь его агентством. Я знаю его методы. Он ввел в Англии небывалую до сих пор систему, которую никто не знал, систему особых значков. Всякий агент Стормера имеет такой значок, маленькую серебряную звездочку с его именем, выгравированным на задней стороне. Теперь такие значки стали использовать и здесь, но раньше они использовались только в Америке. Я начал следить за девушкой, когда она вышла опять с Виллитом и отправилась к Лобеллу, ювелиру на Чипсайде, который, как мне известно, снабжает их этой звездой надежды. Мне не нужно было входить туда, можно заглянуть внутрь магазина через нижнюю часть окна, и, конечно, она там заказывала себе звезду. Они простились у дверей. Виллит отправился в ближайшую телефонную будку, — и что вы думаете он сделал?

— Позвонил, — ответил Мартин. Мистер Смит засиял от восхищения.

— Как вы догадливы, Элтон! Да, сэр, он позвонил в отель «Ритц-Карлтон». Позвонил и заказал там комнату для этой леди.