Алекс Бэлл - Белый Слон

— Черт, — сквозь зубы выругался журналист. Он нажал еще раз, и получил тот же ответ.

— Надо проверить качественный ли товар, — послышался голос медсестры. — Сегодня звонил Шахматист, предупредил, что какие-то упыри доставили подделку.

При слове «Шахматист» Игорь едва не выронил телефон. Охота удалась! Если бы не телефон с его долбанной «памятью», то все было бы в шоколаде! Но теперь придется довольствоваться фотографиями.

Игорь успел сделать снимок до того, как медсестра закрыла нишу обоями.

— Сейчас проверим… — она прищурилась и посмотрела в сторону двери. Семерядов мог поклясться, что до ее слуха долетел стук его напуганного сердца. И сам про себя подумал, что не годится в шпионы. Слишком уж это страшно и опасно для жизни. Нет, он — гениальный журналист Игорь Семерядов — создан для того, чтобы лежать на пляже где-нибудь на отдаленном островке, попивать вино из личных виноградников, строчить разгромные статьи и купаться в лучах славы. А не сидеть под дверью наркоторговцев, которые того и гляди его прихлопнут.

Но, женщина ничего не заметила, и отошла к столу. Игорь больше не мог ее видеть, но слышал.

— Я еще не успела снять пробу.

После этих слов послышалось шипение, как при растворении аспирина в воде.

— Отлично, — усмехнулся инвалид. — Все в порядке, он ошибся. А что с бумагами?

— Об этом можешь не беспокоиться, — медсестра снова появилась в поле зрения, и опять открыла нишу. Игорь едва успел сделать снимок, поймав момент, когда она положила на место пачку таблеток. — Все проходят как аспирин.

Игорь попытался сделать еще один снимок. Непослушная рука дрожала и не могла навести объектив на женщину. Снимок получился размытым. Ладони вспотели, и телефон выскользнул из рук.

— Черт! — снова выругался Игорь, подхватывая сотовый.

— За нами следят! — прошипела медсестра.

Послышались шаги, но когда дверь открылась, коридор был пуст. Семерядов успел спрятаться за углом, между передвижным столиком для анализаов, и панельной батареей.

Шаги из соседнего коридора приближались, и Игорю показалось, что сейчас он потеряет сознание от страха. Но медсестра и инвалид прошли мимо.

Игорь встал и на онемевших ногах побежал в обход. Он успел вернуться в палату за пару секунд до прихода своего свирепого соседа.

Когда инвалид открыл дверь, взгляд его первым делом скользнул по койке журналиста. Игорь едва успел укрыться, и теперь лежал тихо, боясь пошевелить пальцем.

— Олух, — сплюнул неандерталец, и проехал на кресле к окну. Немного посидел там, и прорычал. — Если я найду того, кто это был, на части разорву!

Журналист сжался под одеялом, и до самого утра мечтал оказаться как можно дальше от этой больницы. Грела лишь одна мысль — дело сделано, и скоро все узнают, кто такой Игорь Семерядов.

Лера стояла под липой и думала. Думала целых пять секунд.

Труп лежал в метре от нее — казалось, вот сейчас возьмет, и встанет. Было не по себе. Люди проходили по ту сторону кустов, за деревьями — поэтому никто до сих пор не обнаружил тело. Но Рижская подумала, что женщина умерла не так давно, потому что иначе ее бы все равно кто-нибудь нашел. В этом парковом закутке с обшарпанной скамейкой редко кто-то появлялся, но днем сюда иногда заглядывали пожилые люди в поисках тишины и покоя.

Вот сейчас Даша позвонит в полицию, приедет Иванна, начнутся расспросы… Что Лера делала в парке? А что она делала — гуляла… Ну хорошо, врать сыщица ненавидела. Она бы сказала правду — искала свидетелей. И обещание, данное Елину, не нарушила. Ведь не сама искала, с Дашей…

Как вы уже поняли, все это происходило еще до того, как Арчи сорвался с поводка и бросился за французом. Пока что пес мирно сидел возле дерева и старательно обнюхивал следы, Лера мысленно вела диалог с Иванной, Даша набирала «02».

— Полиция? — журналистка отошла в сторону. — На южной окраине парка труп женщины…

Лера не слушала, что говорила ее подруга. Поначалу думала, что за один день второе убийство — это слишком. Непонятное чувство — как у зверя, почуявшего охотника — заставляло ее озираться по сторонам. Все было спокойно.

Но скоро опасение сменилось отстраненной уверенностью, что все утрясется без ее — Валерии — участия. Эта уверенность была похожа на последнюю надежду утопающего.

Случайностей не бывает. Это сыщица знала твердо.

В тот момент, когда мысли начали выстраиваться в цепочку, раздался посторонний звук — тонкая писклявая мелодия доносилась со стороны трупа. Точнее — из его кармана.

Звонил телефон, допотопный и древний, как и его обладательница. Мелодия отдаленно напоминала «К Элизе» Бетховена — так отдаленно, что Лера ее не узнала. Она замерла в нерешительности всего на секунду. Потом присела на корточки, натянула перчатки и вынула телефон. Номер не определился, но показался смутно знакомым.

— Слушаю, — осторожно произнесла девушка. Она была уверена, что звонит кто-то из родственников погибшей.

— Здравствуй, Леся, — прозвучал голос маленького мальчика.

— Я не… — Лера хотела объяснить, что произошло, но почему-то замешкалась. Из-за плохой слышимости она не сразу поняла — голос принадлежит маленькому мальчику. Сначала он показался ей знакомым, а имя…

— Леся, ты что, меня не узнала? Эх ты, Лера-леся куралеся.

— Вы… ты, наверное, звонишь своей бабушке? — Лера взяла себя в руки, стараясь стряхнуть наваждение. В трубке шипело и скрежетало — видимо, динамик не выдержал удара о землю, когда женщина упала.

Нет, это не может быть тот, о ком она подумала. Это точно звонит внук погибшей…

— Нет, Леся. Я звоню тебе. Я соскучился и хочу поиграть. Ты ведь любишь игры?

— Что?

Валерия едва не выронила телефон из рук, но в последний момент стиснула его так, что старый сотовый затрещал.

— Нет… — прошептала она. — Нет, — повторила твердо, и в третий раз почти крикнула. — Нет, это не можешь быть ты! Чья бы это ни была шутка, она очень и очень неудачна. И если я узнаю…

— Леся, кто может знать о твоей тайне? Глупая, я думал, ты соскучилась, — говорил мальчик совершенно спокойно. Лера прислушалась и заметила, что звук голоса напоминает магнитофонную запись — старую, с шипящим фоном. Это шипение накладывалось на шуршание трубки, и разобрать слова порой было очень сложно. Но это явно была не запись — мальчик отвечал на вопросы и говорил совершенно осознанно.

Но еще Лера знала одно — даже если это он, тот о ком она подумала… он давно уже должен быть юношей. Последний раз она видела этого мальчика, когда ему исполнилось девять лет. Это было больше десяти лет назад.