Полина Кацуро - Японистка. Книга первая. Хищная Сакура

– Поехали в «Джэки», мы в двух минутах езды, – сказал Мару так, как будто всё было уже давно решено.

– Тебе же надо писать реферат! – удивлённо отреагировала Дана.

– Какой реферат, о чём ты?

– О’кей, – согласилась Дана, потому что и сама хотела о многом расспросить своего приятеля.

– Кампай! – сидя за стойкой, они чокнулись холодным пивом в заледеневших кружках.

– Вау! Мама – убийца, это ясно как день, – с широкой улыбкой выпалил Мару сразу после первого глотка.

Дана аж поперхнулась.

– Подожди, подожди, давай по порядку. Ты вообще творил сегодня чудеса. Что с тобой случилось? Мне надо очень много у тебя спросить, – откашлявшись, взмолилась Дана.

– Ну, давай, спрашивай, только недолго, мне очень хочется обсудить то, как гениально я раскрыл это дело.

– Во-первых, что это за ящик стоял в гостиной?

– Это буцудан, место, где поминают умерших родственников или дорогих людей, – начал со скучающим видом Мару. – На кладбище же нечасто удаётся сходить, а посредством буцудана мы показываем нашим умершим родным, что помним о них. Мы делимся с ними едой и ставим на буцудан небольшое количество риса или сладостей.

– И долго так? – поразилась Дана. В её голове это представлялось так, будто японцы просто переносят кладбище к себе домой. Последняя надежда была на то, что может быть, ненадолго.

– Всю жизнь, – спокойно сказал Мару. – Они всегда на нас смотрят и поддерживают. А мы, в свою очередь, показываем, что мы о них помним и благодарны им за их жизненный путь. Ну, всё? Допрос закончен?

– Нет, конечно. А как ты догадался, что она из Киото?

– Ха! – самодовольно начал Мару. – Жители Киото и самые их ортодоксальные представители ставят на буцудан только белые хризантемы. А потом я видел, как она наливала чай, по всем движениям было видно, что она училась чайной церемонии именно в Киото.

– А ты откуда это знаешь? – не скрывая удивления, спросила Дана.

– Я в детстве учился чайной церемонии. И нам рассказывали, что в зависимости от школы и касты чайных домов, движения несколько различаются. Мама очень хотела, чтобы я стал приличным человеком и играл в тихие игры. Но, как видишь, не получилось.

– Прямо скажем, я не ожидала от тебя знаний в области чайной церемонии, и теперь уверена, что ты приличный человек.

– Но-но-но! Как ты с сэмпаем разговариваешь? – с улыбкой проговорил Мару. – Ну, давай, спрашивай дальше.

– А что, за коллекцию чашек действительно можно купить дом?

– Да, это возможно. Хорошие чашки для чайной церемонии стоят очень дорого. Это авторская работа, а учитывая, что она из дома сэнсэя по чайной церемонии, скорее всего, чашки были старинные и имели не только культурную, но и историческую ценность. Антиквариат! Ты знаешь, что одно настоящее кимоно стоит приблизительно как новая машина? – Дана покачала в ответ головой и сделала круглые глаза. – Теперь знаешь, ну вот, а все предметы для чайной церемонии и тем более чашки стоят тоже очень и очень дорого. Чайная церемония – это занятие для богатых и очень богатых людей.

– Понятно. Вот уж никогда бы не подумала, что за чашки для чая можно купить дом. Приятно узнавать новое, – оценила Дана и продолжила свой опрос. – А это у вас так принято – помогать подавать чай в чужих домах?

– Нет, – ответил Мару и прямо-таки засветился самодовольной улыбкой. – Это было с моей стороны очень даже нагло. Но я это сделал специально.

– Это был твой план? И в чём же он состоял?

– Понимаешь, японцы очень трепетно относятся к холодному оружию – мечам, кинжалам и всему в таком роде. Это чувство распространяется и на кухонные ножи и ножницы. Так как ножи не терпят влаги, очень часто они хранятся в вертикальном положении на солнце, то есть подвешенными к стене. Каждый нож обязательно имеет своё место в зависимости от размера.

– Ничего не понимаю, а при чём здесь чай?

– Чай ни при чём. Мне нужно было посмотреть на ножи. В случае с мамой Аски это было проще простого. У неё был набор ножей одной фирмы с одинаковыми чёрными ручками. А один нож был новый, с коричневой ручкой, сразу было видно, что куплен совсем недавно.

– Подожди, подожди, – начала догадываться Дана, – нож с чёрной ручкой средней величины. Это тот, что нам показал Тамура-сан и которым убили Аску?

– Вот именно! Нож, которым убили Аску, был из её собственного дома.

– Вот это да! А почему же полиция не заметила этого? – не верила удаче Дана.

– А они и не смотрели. Помнишь, как быстро закрыли дело? Они сразу решили, что убийца – Масахиро. Орудие убийства нашли, и никого не волновало, откуда оно взялось на месте преступления.

– А почему же им на это не указала мама Аски? Она бы точно узнала свой нож.

– А зачем им это? Убийца есть, орудие есть. С их точки зрения, незачем лишний раз волновать женщину, которая и без того была в предынфарктном состоянии, – объяснил Мару.

– Прямо так и хочется сказать, что я была лучшего мнения о японской полиции.

– Здесь, как и везде, никто не хочет делать лишнюю работу. Ведь убийцу нашли, дело закрыли. А кому надо копаться в уже закрытом деле? Поэтому-то Тамура-сан и попросил нас помочь ему.

– Тоже верно, – согласилась Дана. – А почему тогда ты решил, что это именно мама убила Аску? Что, у неё был мотив?

– Да, вся ее жизнь – это мотив преступления. Неужели ты не поняла? Смотри, она жила в богатом доме с известным в своих кругах отцом. Понятно, что она была не красавица, но шансы удачно выйти замуж у неё были, учитывая связи отца. Тут её соблазняет какой-то мужчина и бросает, как только узнаёт, что отец не даст денег на их содержание. И в один день молодая женщина из рая попадает в ад. И, как ты понимаешь, теперь без связей, денег и красоты, да ещё и с ребёнком на руках, шансов выйти замуж у неё нет. Она растит единственную дочь, работает на заводе, едва сводит концы с концами и во всём винит того мужчину, который обрёк её на такое существование. И тут у дочери появляется любимый человек, с которым они серьёзно строят планы на будущее. А тут ещё этот отъезд в Токио на учёбу в другом университете. Ты помнишь, как она сказала: «Я бы никогда не смогла жить вдали от дочери»? А отъезд Аски означал только одно – разлуку. И мать, узнав, что у дочери свидание с любимым, проследила за ней, пришла в аудиторию, чтобы убить Масахиро. Там у них вышел спор, и в порыве ярости мама резанула по шее дочь. И, может быть, с её точки зрения, всё выглядит так, будто она уберегла своё чадо от роковой ошибки и несчастной жизни.

– Очень интересно… – задумчиво произнесла Дана. – Но тогда непонятно, почему Масахиро-сан повесился.

– Я предполагаю, что он это сделал в состоянии аффекта и от горя, понимаешь?

Дана покачала головой, потому что такого слова по-японски она ещё не знала.