Людмила Бояджиева - Золотая рыбка

— Что ты несешь? Я не смотрю порнуху. — Глен включила телевизор, почувствовав неладное.

— Сейчас пойдет по восьмому. Желаю приятных впечатлений! — Арон отключил связь, исчез в пространстве, оставив звучать в ушах Глен дьявольский хохот.

Вначале она увидела то, о чем предпочитала никогда не вспоминать. Мерзкий извращенец не просто заснял лесбийские игры — он снял жуткую, смердящую нечистотами пародию… Трудно представить что-либо гаже, чем её грубо размалеванное лицо и те позы, которые в экстазе придавал ей Дирк совместно с черной мерзавкой, ловко скрывавшей свое лицо.

— Шид! — Глен запустила в экран пепельницу. Грохот взорвавшегося кинескопа и звон стекла привели её в чувство. Немедленно звонить в полицию и к адвокату…

Немедленно прекратить…

На экране появилось удрученное лицо диктора:

— Уважаемые зрители, мы приносим извинения за технические неполадки.

Пиратская телестудия прервала наши передачи, подключив порнографический фильм. Будет проведено соответствующее расследование.

Глен зарычала. Снова зазвонил телефон.

— Вы можете объяснить, что произошло, мисс ле Бланк? Меня предупредили анонимно… такая мерзость.

— Мистер Стифенс, вы мой адвокат, а не телевизионный критик. Вам предстоит серьезно поработать над этим выпадом. Я буду настаивать на самом серьезном расследовании… Я могу дать соответствующие показания…

— Но студии «Картечь» и «Лира» показали этот материал вполне официально. Они специализируются на разоблачениях частной жизни звезд, занимающихся порнобизнесом. — Голос адвоката звучал кисло.

— Они сядут в тюрьму за сфабрикованные оскорбления…

— Я приеду через час. — Он вздохнул. — Боюсь, мы мало что сможем поправить.

… Два последующих дня превратились для Глен ле Бланк в сплошной кошмар.

Загримированная до неузнаваемости, в парике и костюме почтовой служащей она миновала толпы журналистов и через хозяйственный выход покинула виллу «Сирень». Уже в самолете, вылетевшем в Монтеррей, где находилось одно из ее мексиканских имений, она узнала, что у американцев появился новый кумир — из плена террористов освобожден Рэй Берри, отважно боровшийся с подпольным производителем секретного оружия, известным под кличкой Крафт.

— У меня были кое-какие долги. Но я их успешно роздал. — Рэй улыбнулся в камеру и подмигнул.

Глен отвернулась от висящего в салоне самолета телеэкрана и трясущимися руками открыла пакет, предназначенный для особо чувствительных к переадам давления особ. Рвотные спазмы сотрясали её. Сидевшие рядом пассажиры спешно покинули свои места.

Август в Москве считается теплым летним месяцем. Его лучше провести дома, особенно, если дом стоит среди елок, а в ближайшем леске прорва опят. Вот только кому они и на кой черт сдались?

Алла Писецкая и её соседка по коттеджу сидят на нижней веранде котежда, выходящей прямо к газону и большому надувному бассейну. От зонта падает на одетых в купальники дам разноцветная тень, журчит среди кустов вращающаяся поливалка, на столе возвышается гора вываленных из корзины грибов — переросших, на длинных жилистых ножках, вперемешку с древесной корой, мхом и каким-то мусором, очевидно, с раздавленными сыроежками. Добычу таскают из ближнего леса мужья подруг и требует иногда грибного супа, что не позваляет тут же отправить её на помойку.

Катя Растегина — крупная, белотелая сорокалетняя блондинка в соломенной шляпе и черных очках, поглядывает на свои выставленные под солнце ноги.

— Ну и что? Уже час пекусь, весь флакон масла на себя вылила никакого эффекта.

Не верю я рекламе. Где «лоснящаяся бронзовым загаром здоровая кожа»?

— Завтра облезешь, — успокоила её Алла. — Ты на меня не равняйся, я от природы цыганистая. Весь год могу хвастаться, что только с Канар вернулась. Она отбросила нож, которым чистила грибы. — Руки черные. Слушай, давай все на фиг выкинем? Скажем — червивые. Да они и не спросят. Таскают, таскают каждый день что попадется. И возвращаются поддатые. Словно нельз дома, как полагается, за столом выпить.

— Романтика, мужское братство. Им обязательно что-нибудь втихаря урвать надо. Три дня свободных выкроили, да так и глядят, куда бы смыться. То авторынок, то рыбалка, теперь вот по грибы зачастили. Думаю, суп лучше из шампиньонов сварить, а эти отварим и замаринуем. Сами есть не станете друзьям скормите. Дачный промысел, экзотика. — Катя потянулась. — Благодать такая, патриархальная… Скажи, Алка, почему я всегда Лесковскую «леди Макбет» вспоминаю? Да не жуть там всякую, а как она с Сергеем своим роман крутила. Под яблонями, да с самоваром, да в жарком саду… Благодать…

— Ну, это ясно. Образование у тебя литературное. Отсюда неспортивность, умственность, ассоциации дурацкие. — Алла ссыпала грибы в пластиковое ведро.

Закопаю или в компостную кучу выкину. — Она посмотрела на подругу с сомнением. — Какая же тут благодать и причем, честное слово, Макбет? Неудовлетворенность, тоска. С нашими мужиками только о молоденьком кобельке и мечтать. Лесков там или, как его? Ди Каприо.

— Не все ж в одни руки! Это только в кино: состояние утроил, в Японию на совет директоров слетал, по дороге устранил несимпатичных компаньонов, конкурента фейсом об тейбл размазал, а потом теннис, душ — и к жене под бок. «Все ради тебя, любовь моя. Ты одна способна дать мне силы и волю к борьбе». А сам старый хрыч, не чета нашим спортсменам, сплошной фак-символ, значит.

— Так то ж в Америке… — Алла сосредоточилась. — Я, знаешь, как рассчитываю?.. Вот смотри: домик на Ривьере подберу. В трех конторах целый список выдали, в сентябре еду смотреть. Но проживание там недешевое. Советуют поступить разумно прикупить недвижимость в приличном районе Парижа, гдем сейчас стоимость жилплощади почти как в Москве. Удобная квартирка, рядом школа вполне достойная. Забираю я Павла у свекрухи и осваиваю Париж. На зиму домик на Ривьере сдаю в аренду и на эти бабки проживаю в столице. Летом наоборот. Главное, все время при деле и в Москву ну совершенно наведаться некогда. Выкрою разве что недельку, что бы мужа единоутробного приласкать, потом на пару дней он ко мне в рабочем порядке подскочит. Вот тебе и «полноценная семейная жизнь».

— Неплохо, многие так устраиваются. Если, конечно, возможности позволяют. Мой то ли жмется, то ли прибедняется, не пойму… Зарплату ведь у них не проверишь.

Говорит, радуйся, что коттедж отгрохали, за матерью и дочкой приглядывай. И не очень-то, вроде, пасть разевай. Он, естественно, деликатно выражается: необходимо соизмерять желаемое в возможным… Крохобор!

— Зря ты, Кэт. Твой Петька только второй год в этой структуре задействован. Забыла, как в блочном доме в Бескудниках сидела? А теперь — царские хоромы. Ты его не торопи — дорожка скользкая. Петя отличный специалист, как юриста его ценят.