Мила Бояджиева - Ядовитый цветок [= Маски любви]

«Значит, сегодня изображаем бордель, а не прием в Виндзорском дворце», — сообразил Дастин, увидев возлежащую на ложе Клер. Длинное платье из тончайшего трикотажа, имитирующего змеиную кожу, было одето на голое тело, позволяя оценить удачную работу врачей. Перед съемками в испанском мини-сериале Клер провела неделю в клинике, «поднакачав» селиконом бюст и согнав жировые наслоения на животе и бедрах. Кроме того, как поговаривали, она удалила два нижних ребра, чтобы сделать полнеющую талию девственно-стройной. Для сорока двух лет выглядела Клер потрясающе. Даже самые пристальные и въедливые наблюдатели не дали бы роскошной брюнетке тридцати. Конечно же, Клер не раз делала подтяжку, о чем свидетельствовала не только гладкость кожи и обильные смоляные пряди, спущенные на лоб и виски с высоко поднятого шиньона. Дастину к тому же было известно, что время от времени Клер пользовалась линзами интенсивного бирюзового цвета, чтобы подчеркнуть необыкновенную яркость глаз.

Рядом с «царицей» на «ложе страсти» томно возлежали две красотки блондинка и брюнетка, а у их ног — кавалеры разного цвета кожи и физических достоинств.

«Накурились травки», — с ходу догадался Дастин и решительно шагнул к хозяйке.

— Поздравляю, дорогая. Говорят, ваш фильм побьет все рекорды популярности, а ты получишь приз как самая яркая телезвезда. — Протянув орхидеи, он поцеловал протянутую руку.

— Славно, что ты не забыл о былых привязанностях. Я имею в виду критику культурных событий… Девочки, перед вами Дастин Морис, тот самый, что когда-то подавал надежды. Как журналист, разумеется. А это… — Клер хотела представить дам, но Дастин остановил её.

— У меня неплохая зрительная память, особенно, на выдающиеся достопримечательности. — Он присел возле Долли Бастер — пышногрудой красотки в стиле Мэрилин Монро, прозванной Сисястой Куколкой.

— Ну, что, Долли, — Дастин выразительно заглянул в её более чем откровенное декольте, — не похудела? По-прежнему держим планку на 122 сантиметрах?

— Ну, малыш, этого добра никогда не бывает слишком много. — Она обеими руками приподняла тяжелые груди, как это делала обычно, позируя перед объективом для эротических журналов. — Если выпадет свободная минута, залью в моих любимиц ещё полкило силикончика.

— Хорошо нашим крошкам — где надо, там и увеличили размер, заметил «секретарь» Клер, уже снявшийся в двух кинолентах. — А вот нам, мальчишкам, труднее, что выросло, то выросло. А что нет — так уж нет! Я не о себе, конечно. — Он нагло подмигнул Дастину и все засмеялись.

— Вот ты опять задираешься, Мэл. — Надула губы смуглянка, говорившая с сильным испанским акцентом. — Едва-едва от меня отвязался, теперь наезжаешь на Мориса. — Она подтянула колено в красном чулке с подвязкой так, что стало совершенно очевидно — под коротким черным платьем красотки не было трусиков.

— Напрасно стараешься, Фарра, весь мир знает, что ты предпочитаешь посещать рестораны и приемы без белья. А уж господин Морис и подавно. Тем более, зря позируешь — он без фотоаппарата. — Заметила Долли.

— Мне доподлинно известно, что очаровательная Фарра Фосетт считается самой сексапильной звездой испанского экрана. Естественно, бедняжка, не выносящая никаких ограничений, стала жертвой пронырливых фотографов. Дастин улыбнулся длинноволосой смуглянке. — Я кляну себя, что не прихватил камеру — пропускаю возможность сделать великолепный портрет. — Он показал глазами на раздвинувшуюся юбку актрисы. Сжав ноги, она привстала. Черную ткань оттянул тяжелый бюст.

— У вас в Америке так любят сплетничать! Написали, что мне 47 лет и я усиленно занимаюсь вакуумной стимуляцией сосков… И поэтому «Плейбой», якобы, на меня клюнул. — Оскалив крупные зубы, фыркнула Фарра.

— Так что тут ложь, милочка? — Клер удивленно приподняла высокие тонкие брови. — Хотя больше сорока пяти тебе, действительно, не дашь.

Присутствующие живо загалдели, пытаясь то ли разжечь, то ли предотвратить скандал. Всем было хорошо известно, что Клер и Фарра, снимавшиеся в сериале в роли закадычных подруг, не сумели поладить. Они без устали третировали друг друга, подчиняясь лишь команде «Мотор!». Тогда в ход шли обворожительные улыбки и горячие слезы сочувствия, ведь у героини Клер обнаружился неизлечимый недуг.

Дастин под шумок скрылся. Он решил перехватить пару рюмок коньяка, прежде чем попросить Клер о короткой беседе наедине. Идеально было бы затеять шумную сцену прямо здесь или лучше всего — где-то поблизости, но непременно так, чтобы гости стали свидетелями побоища. Конечно, в том случае, если Клер откажется заплатить за компрометирующие снимки.

Дастину удалось избежать пьяных компаний, пытавшихся втянуть его в разговор, и притаиться на террасе второго этажа, откуда площадка увеселений просматривалась как футбольное поле из кабины комментатора. Выпитое спиртное разожгло аппетит. Снизу доносились запахи жарившегося на открытых грилях мяса. Клер выпивала с кем-то у бассейна, в лучах прожектора искрилась бриллиантовая диадема и пудовое колье из оправленной в алмазы бирюзы.

Подсвеченная розовыми лампочками вода в бассейне напоминала пенящийся яблочный сидр, а яркие фигуры гостей на темной зелени лужаек — угощения праздничного стола. Обтянутая змеиной кожей Клер выглядела легкомысленным украшением. Дастин наслаждался мыслью, что все это скоро разрушится по его воле. Подобное волнение испытывает, наверно, пилот бомбардировщика, пролетающего над мирно веселящимися селениями. Нет, — над станом лживого, коварного врага. Буйствуя в мыслях, Дастин знал, что сумеет проявить на деле необходимую выдержку. Месть Клер — самое приятное из всей программы, можно отложить на десерт. В первую же очередь следует попытаться вытянуть из неё все, что возможно, мирным путем. Это было бы лучшим результатом встречи. Оружие Дастин пустит в ход лишь в крайнем случае… Но уж тогда держитесь, миссис Ривз!

На нервной почве, как обычно, у Дастина разыгрался аппетит. Проклиная себя за невоздержанность, он спустился вниз, нагрузил полную тарелку мясного ассорти и по внутренней лестнице, не известной гостям, снова вернулся на свой наблюдательный пункт. Он не успел насладиться трапезой из-за лавровых кустов, растущих в огромных вазонах, вынырнула темная фигура. Горячее тело прильнуло к его груди, быстрые руки, скользнув под пиджак, спустились к брюкам.

— Эй! Я только что приступил к ужину. — Дастин слегка оттолкнул Фарру Фосетт. — Не так жарко, детка, я же не испанец! — Задрав юбку, Фара широко расставила ноги. Над красными чулками с кружевными подвязками призывно блеснул старательно выбритый лобок. Дастин отвернулся к своей тарелке. — Не перенапрягайся, детка!