Дональд Гамильтон - Сеятели смерти. Задание — Токио

Стоя в узком проходе, Даррелл смотрел на раскинувшуюся внизу панораму огней вечернего Нинзе. А ведь было всего шесть часов. Рядом дрожала Йоко. Ее лицо находилось в тени и Даррелл не видел его выражения.

— Вы хорошо знаете этот район? — спросил он.

— Я провела здесь много летних месяцев со своим… Со своим бедным дедушкой. — Ее голос вдруг окреп, в нем появились гневные нотки. — За что они убили его? Он был добрый и безобидный старик, который делал чудесные куклы для детей…

— Им нужны вы, Йоко.

— Но — почему? Я просто теряюсь в догадках. Я боюсь. Я перенесла очень тяжелую болезнь.

— Они хотят увезти вас в Китай, — сказал Даррелл.

Глаза девушки изумленно расширились.

— Почему?

— Позже объясню. Вы знаете, как выбраться отсюда на дорогу?

— Да, я много бродила по этим лесам.

— Тогда давайте поспешим.

— Я боюсь. Я так устала… У меня просто коленки подгибаются.

— Я вам помогу.

— А Билл и в самом деле ждет меня? Это правда? Он где-то здесь?

— Да, — соврал Даррелл, чтобы подбодрить ее. — Нам нужно непременно выбраться к мосту, прежде чем они сумеют настигнуть нас.

Держа Даррелла за руку, Йоко, идя впереди, провела его по узкой дорожке, которая тянулась вдоль самого обрыва. Домик Камуру теперь оказался у них над головами — темнеющая тень на фоне звездного неба. Полковника По и его подручного как будто след простыл.

Они пересекли мост и приблизились к стоявшей в кустах машине, довольно новому «датсуну». Но ключей в замке зажигания не оказалось. Даррелл поспешно затолкал девушку в автомобиль, где она сжалась калачиком на переднем сиденье. Дарреллу показалось, что Йоко плачет, но ему было некогда успокаивать ее.

— Следите за дорогой, — велел он.

Ему понадобилось около полутора минут, чтобы закоротить проводки в замке зажигания. Скрючившись под приборной^ панелью, он оставил пистолет на сиденье. Внезапно Йоко испуганно ойкнула, и в тот же миг Даррелл услышал шаги. Он выбрался из-под панели и, схватив пистолет, в ту же секунду выстрелил в китайца, склонившегося над машиной. Уже стреляя, Даррелл с разочарованием разглядел, что это не По Пинг-тао. С другой стороны, за смерть Лиз Прюитт мог отвечать любой из китайцев или даже оба. Размышлять было некогда — в их деле порой приходилось больше полагаться на чутье, чем на логику. Вдобавок, полковник По нарушил неписаный закон людей их профессии, совершив убийство с немыслимой и бессмысленной жестокостью.

Огромный китаец охнул и схватился за продырявленный живот, изумленно глядя на кровь, которая стекала между его толстыми пальцами. Даррелл бткрыл дверцу и резким ударом ноги оттолкнул истекающего кровью противника.

По Пинг-тао нигде не было видно.

Даррелл запустил мотор, развернулся и покатил вниз по дороге, в сторону Нинзе. Погони не было. Даррелл даже подумывал вернуться и разделаться с По, но потом решительно отмел прочь мысли о мщении. Главное, что Иоко была с ним. Планы мести придется отложить на более позднее время.

Даррелл стиснул зубы и прибавил газу. Он чувствовал себя разочарованным.

Даррелл набрал номер доктора Фрилинга.

Занято…

Тогда он позвонил домой Биллу Черчиллю.

Никто не ответил…

Из телефонной будки, расположенной в углу ресторана суси, Даррелл мог спокойно наблюдать за Йоко Камуру, которая в напряженной позе со скрещенными на груди руками сидела за столом. Перед ней стояли тарелки с дымящейся пищей, но девушка к ней не прикасалась. Она показалась Дарреллу даже красивее, чем на фотографии, которую он нашел в квартире Билла. Была в ней какая-то удивительная утонченность, воспетая в японской романтической поэзии.

Он позвонил Мелвину Каммингсу. И вновь к телефону никто не подошел.

Машину, отобранную у По, Даррелл оставил за углом ресторана, отогнав ее в темный закоулок. Жизнь в Нинзе кипела — Даррелл удивился, что было еще только семь часов вечера. Впрочем, поезда уже не ходили, а ближайший автобус с крохотного автовокзала отходил только через час. Дарреллу было не по себе: ждать помощи ниоткуда не приходилось, а По уже вполне мог бросить на их поиски дополнительные силы. Йоко нужно было во что бы то ни стало переправить в более безопасное место. На гостиницы рассчитывать не приходилось — судя по всему, курорт был забит людьми до предела, — да и в любом случае гостиничный номер мог оказаться еще худшей ловушкой.

Когда он сел на свое место за столиком, Йоко даже не взглянула на него.

— Зачем вы это сделали? — пробормотала она.

— Что?

— Убили этого человека. Китайца.

— У меня не было выбора. В противном случае он бы расправился с нами. Меня убил бы, а вас захватил.

— Я знаю. Но то, как вы это сделали…

— Что вы имеете в виду?

— Быстро. Не думая. Хладнокровно. Как… Словно запрограммированный робот.

— А как, по-вашему, они убили вашего дедушку? — резко спросил Даррелл, чувствуя, как внутри закипает гнев. Он понял, что должен проявить жестокость, чтобы встряхнуть Йоко. — И они не слишком церемонились, когда убивали вашу подругу Ниси в Доме кукол.

Голова девушки резко вздернулась.

— О, нет, — прошептала она.

— Увы, да.

— Негодяи!

— Как вы себя чувствуете? — быстро спросил Даррелл, чтобы перевести разговор на другую тему.

— Сейчас уже гораздо лучше. Я была очень больна. В Хатасиме вспыхнула какая-то непонятная эпидемия… Но сейчас я почти ничего об этом не помню. — Губы Йоко задрожали. — Меня это даже пугает, потому что я совершенно не понимаю, что происходит. Должно быть, я сделала что-то ужасное, ведь и полиция, и все эти люди… И вы… Все меня преследуют. — Она содрогнулась. — Неужели я кого-нибудь убила?

— Нет. Все как раз наоборот.

— Вы уверены? Это правда?

— Да, вы ни в чем не виноваты. Напротив, вы можете многих спасти. Кстати, я должен доставить вас к одному врачу.

— Почему? Я уже выздоровела.

— В том-то и дело. Вы выздоровели, а вот все жители Хатасимы уже умерли или умирают.

Йоко уставилась на него непонимающими глазами. Потом потрясла головой и потупилась. Ресторан был забит шумными посетителями, звенела посуда, играла музыка. Снаружи сгущалась ночь, но назойливые неоновые огни рекламных щитов и вывесок заливали городок переливающимся радужным светом. Йоко была одета в простенькое голубое платьице, скорее напоминающее форму школьницы, и дешевый легкий плащ, который, должно быть, прихватила где-то уже во время бегства.

Пальцы у нее были тонкие и длинные. Ни колец, ни каких-либо иных украшений художница не носила. Было в ней что-то настолько тонкое, беззащитное и притягательное, что Даррелл мог легко понять, почему Билл Черчилль так в нее влюбился.

— Вы должны доверять мне, Йоко, — настойчиво заговорил он и ободряюще улыбнулся. — Мы должны выбраться отсюда, потому что опасность грозит нам обоим. Я не смог дозвониться Биллу и мне не удалось связаться с нужными людьми в Токио, да и на помощь местной полиции мы вряд ли можем рассчитывать.