Федора Кайгородова - В Москве-реке крокодилы не ловятся

— Ах, да! — смутилась я. — Я и не заметила, что тебе тяжело!

— Стараюсь! — бодро ответил он. — Ребята! Вы никуда не уходите? — обратился Саша к сидевшим на берегу рыбакам какого — то непрезентабельного вида. — Посторожите наши авоськи!

— Ну, конечно! — дружно ответили они, начиная сматывать удочки, что было заметно как в прямом, так и в переносном смыслах.

Мы постояли рядом, сомневаясь, оставлять ли продукты, но, тем не менее, пожалев себя, понадеялись на «авось» и оставили.

Плавкран хорошо просматривался с высокого берега. На нем царило затишье. Пустынные палубы казались вымершими. Лишь на крыше одной постройки, заслонившись курткой от северного ветра, загорал какой — то смельчак. Октябрьское солнце по — прежнему не стремилось скрыться за тучами, но от этого теплее не становилось. Запахнув куртки — с воды тянуло свежим прохладным ветром — мы с Сашей пошли вниз по течению.

Недалеко от пристани резвился Чарли вместе с хозяином. Раз за разом поднимая палку, которую бросал ему командир, Чарли бегал туда — сюда, от радости повизгивая. Завидев нас, собака остановилась, не выпуская палки из пасти, и зарычала.

— Сидеть! — приказал хозяин и оглянулся.

Мы как будто застали его врасплох. Нескрываемая злость блеснула в глазах хорошего человека Дмитрия Перова, которого на берегу ждали какие — то нерешенные проблемы и который собирает чужих собак по чужим балконам. Эта злость обожгла меня ядовитым всплеском и заставила попятиться назад.

— Давай лучше поднимемся выше! — предложила я Саше. — Пока эта овчарка вместе со своим хозяином нас не сожрали!

Мы поднялись на высокий откос и неторопливо пошли дальше, но нас уже не так радовало позднее солнце, неторопливая река и остатки зеленевшей травы.

В полном молчании мы дошли до невзрачных дачных построек, где стояло несколько автомобилей. Возле одной из них, приоткрыв дверцу, женщина напряженно всматривалась в речную даль. Увидев нас, она села в автомобиль, торопливо захлопнула дверцу и закрылась газетой. «Где — то я уже это видела! — подумала я. — Так и есть! Голубой «Форд»! И немолодая дама с биноклем! Только инспектора Краги не хватает для полноты картины! А ведь все это было только вчера! Надо ж как время летит! Или, может, у меня уже все в голове перепуталось?»

— Слушай, Саш! У тебя бывает это, как его, де — жа — вю?

— А это хорошо или плохо? — засмеялся Комаров.

— Ни хорошо, ни плохо! — нетерпеливо возразила я. — Ну, возврат памяти. Когда кажется, что это уже было!

— О, Наталья! — с уважением ответил мой спутник. — Если у тебя есть знакомый психиатр, то не отказывайся от его неназойливой помощи!

— Я вот от твоей назойливой помощи сейчас откажусь точно! — довольно сердито ответила я. — Просто мне кажется, что я уже видела эту даму.

— Которую? Ту, что в голубом автомобиле? Ух, от сердца отлегло! Вы меня так напугали, мадам, этим своим дежавю! Спешу тебя успокоить, эт — то не то, что ты думаешь! Это действительно было! И еще будет! Не раз! — заключил Саша.

— Что все это значит? — вконец разозлившись, спросила я, но он молчал, слегка поигрывая прутиком. — Ладно, если ты мне не говоришь, я сама разберусь! — и я направилась прямо к даме.

— Подожди! — крикнул Саша, но я уже закусила удила.

Мне надоели все эти загадки вокруг, да около. Мне надоело, что со мной обращаются, как с ребенком! Я решительно пошла прямиком к голубому «Форду». Женщина, сдвинув газету, исподтишка наблюдала за моей независимой походкой, вид у нее был несколько удивленный. Саша застыл на дороге с прутиком.

— Не скажите ли, как называется этот дачный пункт? — спросила я самым обычным тоном, каким спрашивают дорогу.

Дама опустила газету и приподняла очки на рыжую челку, открыв сильно подведенные глаза.

— Сей населенный пункт называется тоже Ивановским. Вас, вероятно, смутило, что кучка домов стоит на некотором расстоянии от поселка? Раньше такие места называли выселками, — спокойно пояснила она. — Здесь селились изгои, а сейчас их любят ценители тишины.

— Вы тоже здесь живете? — спросила я, чтобы поддержать разговор.

— О, нет! — женщина сдержанно улыбнулась. — Я живу в другом месте, а здесь я изучаю жизнь во всех ее проявлениях.

— Изучаете? Но ведь здесь же никого нет?

— Ошибаетесь, милая девушка! — дама вышла из машины, видно, разговор ее увлекал или она давно ни с кем не говорила. — Ошибаетесь! Жизнь есть везде! Существует стрела времени! Вы что-нибудь слышали об этом?

— Нет!

— Эта стрела пронизывает не только время, но и пространство. Она соединяет всех нас. И вот когда я слышу зов стрелы, я мчусь туда, куда она зовет.

— Вы мчитесь? И сюда, вы хотите сказать, вас позвала стрела времени? В это пустынное место?

— Мы стремительно вошли в информационное поле, — не слушая меня, продолжала дама. — Не все оказались к этому готовы. Мы пока не можем понять законов мира. Когда я говорю «мы», я имею в виду общество. Для меня и моих сподвижников это сравнительно легко — Планета стала нашим любимым размерчиком, — но вы, вы, любезная девушка, ваш неподготовленный мозг пока не готов к восприятию этих истин. Поэтому отправляйтесь — ка спокойно на вашу баржу…

— Не на баржу, — я машинально поправила ее и тут же осеклась: откуда она знает, кто мы?

— Отправляйтесь — ка на вашу баржу вместе со своим спутником, он уже вас заждался, — я оглянулась.

Саша стоял на том же месте, где я его оставила. Прутик застыл в его руках.

— Тем более, — продолжала загадочная незнакомка, — что сейчас прозвучит сигнал гонга.

— Какого гонга? — пролепетала я, совершенно растерявшись от ее потока красноречия.

И тут же на корабле зазвонил колокол, возвестивший, что пора возвращаться на борт.

Мы с Сашей, который, безусловно, слышал все от первого до последнего слова, поспешно вернулись к пристани. Даже слишком поспешно, как будто торопились покинуть странную и неприятную даму.

Ни купленных накануне апельсинов, ни сока, ни даже самих рыбаков на берегу не было, а искать мошенников не оставалось времени. Мы заскочили на урчавший буксир с пустыми руками. Чарли проводил нас равнодушным собачьим взглядом и остался сидеть на том месте в центре буксира, которое указал хозяин. Чарли, как видно, был послушным псом. Вокруг собаки со своим хозяином образовался легкий кружок свободного пространства.

— Наташа! — окликнул меня Дмитрий Перов. — Я заметил, что вы испугались моей собаки. Хотите познакомиться с ней поближе? — его миролюбивый тон сбивал с толку.

— Ну, предположим, хочу, — уныло ответила я. — Что из того? — на самом деле мне хотелось поближе познакомиться не с собакой, а с ее хозяином — в интересах дела, разумеется.

— Я сейчас проведу Чарли по всему плавкрану, — продолжал командир. — Собака должна знать свой дом, даже, если он временный. И она должна охранять всех, кто в нем живет.