Сергей Качуренко - Восьмая поправка

Но после того как я назвал фамилию Георгия Юрьевича, интонация голоса кардинально изменилась.

– Приношу извинения. Почему пан не мог сразу сказать, от кого он звонит? – заискивающе «щебетал» Элвис. – Сейчас я пью каву «У Швейка» на Леси Украинки возле собора. Приходите – буду рад.

Через десять минут, поставив машину на стоянку возле ЦУМа, я уже подходил к знакомому кафе.

Среди немногих посетителей, сидевших за столиками под тентом летней площадки, своей колоритной внешностью выделялся статный мужчина лет сорока пяти. Осанка, поворот головы с приподнятым двойным подбородком и плавные движения рук свидетельствовали об аристократизме натуры. Но первое впечатление немного «размывала» излишняя холеность и своеобразное чувство меры. Ослепительно белая рубашка смотрелась не по возрасту, так как сильно обтягивала мясистый торс и подчеркивала выступающий живот. А еще я сделал вывод, что данный гражданин явно переусердствовал с золотишком. На обеих руках поблескивали тяжелые перстни-печатки. Золоченый браслет с часами тоже был на виду, а увесистая витая цепь на шее увенчивалась большим крестом, украшенным мелкими красными камушками. И завершали «позолоченный» образ авторитетного господина маленькие очки в золоченой оправе, непонятно как сидевшие на кончике бугристого чуть вздернутого носа. Запасные очки в такой же оправе, только с темными стеклами были сдвинуты на высокий морщинистый лоб. Прическа тоже заслуживала внимания. Темно-каштановые волосы с легкой проседью зачесаны назад и аккуратно уложены с помощью геля. В общем, полный контраст на фоне раскрепощенной футболочно-джинсовой публики, сидящей в кафе. А ко всему пан Везовский, а это был именно он, курил сигару. Это уже полный эпатаж.

– День добрый, – поздоровался Алоиз, издали определив во мне посланца от Слепчука. – Прошу пана присаживаться. Хотите кавы?

Не дожидаясь ответа, он поднял руку, после чего из помещения кафе выскочил бойкий официант и принял заказ.

– Как я могу к Вам обращаться? – присаживаясь за столик, спросил я.

«Авторитет» оценивающе осмотрел меня поверх своих очков и, улыбнувшись, ответил:

– Для официоза я Алоиз Брониславович, но теперь это не к месту. Для друзей – просто Алоиз. Ну, а для «деловых» – Элвис. Как пану будет удобно, так и называйте. Кстати, можно на «ты».

– Понятно, – закивал я. – Ко мне можно обращаться по имени. Я Сергей. Тоже можно на «ты».

– Так что тебе нужно, Сергей?

– Пока ничего конкретного. Просто хотел познакомиться и заручиться поддержкой на будущее. Дело из-за которого я здесь весьма серьезное. Сразу скажу, что Слепчук ранен, поэтому вместо него здесь я…

– Матка Боска! – изменившись в лице, воскликнул Алоиз. – Мне пан Георг, что брат родной! Он меня из такого дерьма вытащил. Я готов тебе помогать, Сергей. Пан может из меня вить веревки.

Я видел, что Везовский действительно обеспокоен и говорит искренне. Но не стал посвящать в детали ранения Слепчука и тем более не рассказал о том, что всю информацию по делу собираюсь получить от Деревянко. Ведь Алоиз, наверное, знает Василия Васильевича или слышал о нем.

Допив кофе и распрощавшись с Везовским, вернулся к машине и поехал на рынок. Там быстро реализовал список покупок, после чего вернулся домой. Жена уже прихорашивалась, собираясь на званый обед.

Вася построил трехэтажный особняк в самом центре города, в лесопарковой зоне на берегу маленькой речушки, которую местные жители называют Сапалаевка. Раньше здесь стояли вросшие в землю лачуги и кирпичные бараки довоенной польской постройки. Теперь этот район называют «луцким Беверли Хиллз». Я уже видел похожие коттеджные поселки в Одессе и Николаеве. Кстати, вычурный фасад дома Деревянко чем-то напоминал «замок» Вити Зимбера.

Нас радушно встретили и проводили на просторную террасу, где был сервирован обеденный стол.

Людмила Владимировна всегда вкусно готовила. Вот и сегодняшний обед оказался выше всяких похвал. В особом почете у Васиной мамы были блюда грузинской кухни. Поэтому в качестве первого блюда подали настоящий суп харчо со свежеиспеченными хачапури. Потом принесли пряную острую поджарку из баранины с кукурузной кашей и гранатовым соусом. Все это запивалось холодным грузинским вином и минеральной водой «Боржоми».

После обеда Людмила Владимировна отправилась отдыхать. Жена Василия Васильевича Лиза – высокая, стройная шатенка с голубыми глазами, быстро нашла общий язык с Олей. Они пересели в глубокие кресла, стоявшие тут же на террасе, и о чем-то негромко беседовали. Оставшись за столом одни, какое-то время говорили о доме и о Васином бизнесе. Увидев в моих глазах нетерпение и немую мольбу, он начал рассказывать:

– Около года назад я задумался о расширении бизнеса. Компаньоны на меня тогда налетели, мол, не время сейчас. Финансовый кризис, непонятки с законами. Но я не поддался. Деньги не должны лежать мертвым грузом. Город стал тесен для моих возможностей, поэтому и нацелился на область. Давно меня к себе манили Шацкие озера. Люблю этот край. На озере Свитязь выкупил несколько пансионатов и отелей. Привел их в порядок. Помог наладить работу заповедника. В общем, все шло нормально. Но ты же знаешь, что Шацкие озера – это около двух десятков живописных лесных водоемов, а на Свитязе все уже застроено и освоено. Вот и притянуло меня другое озеро – Лиховель.

– Ну и названьице, – не удержался я. – Попроще ничего не нашлось?

– Ну, почему? Можно было выбрать, к примеру, Люцимер, – заулыбался Вася.

– Ну, про это озеро я слышал. Оно где-то недалеко от Шацка.

– Прямо в черте города, поэтому я его сразу отбросил. А вот Лиховель – это находка. Озеро в глубине лесов, в окружении болот и совсем недалеко от границы. А легенды, какие о нем рассказывают! Местные даже побаиваются туда ходить, поэтому и пляжей на озере нет. Вот и решил освоить Лиховель. Правда появилась одна загвоздка: озеро-то расположено в другом районе. С Шацкими властями у меня полный контакт, а Лиховель – это уже территория соседнего Невирьевского района.

– Даже не знал, что есть такой район на Волыни.

– А он всегда был как будто в тени. Инфраструктура никакущая – одни леса и болота. Зато туристический бизнес и охотничьи угодья можно развернуть с большим размахом. Природа нетронутая, рядом пограничная зона. Туристы сразу поедут из Польши, из Беларуси.

– А пропускные пограничные пункты? – поинтересовался я.

– Вот! – Деревянко поднял вверх указательный палец. – В этом-то все и дело. В районе есть два «окошка за бугор», которые открывают по выходным дням. Ну, родственники туда-сюда шастают, интернациональные базары устраивают. А ведь можно же построить полноценные терминалы. Кстати погранцы и таможенники не против. Потому что подъездные дороги есть – еще поляки до войны строили. Если заработает инфраструктура, тогда можно будет и дороги реконструировать. Цивилизация в район придет.