Андрей Константинов - Выдумщик

– Да на хуй они нужны, мараться о них… Наркоты – сами сдохнут…

– Может, бабу распишем? Пердальник-то у нее смачный…

– Уходить пора, после расслабимся…

Когда налетчики ушли, Людочка кое-как распутала веревку на руках и подползла к Валерию – он по-прежнему был без сознания… Мила дотащила его до постели, а потом побежала к телефону-автомату. Милицию вызывать она не решилась, позвонила знакомой врачихе из Мариинской больницы. Знакомая пообещала приехать утром и действительно приехала, вот только Валерий до утра не дотянул…

Допросы в милиции, хлопоты с похоронами Валерия, полное отсутствие денег и некоторая помощь со стороны этой самой врачихи из Мариинки помогли Людочке пережить «абстинентную ломку» – ей было очень худо, но она держалась, твердо решив слезть с иглы.

Надо было куда-то устраиваться на работу. Но куда? Снова идти в санитарки Милочке не хотелось – слишком уж эта работа была грязной и унылой. Да и платили за нее сущие гроши…

Помогла ей снова Жанна, оставившая к тому времени медицину ради, как она выражалась, «коммерции». По рекомендации Жанны Людочку взял продавщицей в ларек азербайджанец Мамед – маленький и круглый, словно мячик. Ларек, снабжавший трудящихся пивом, сигаретами и разной другой мелочью, располагался на месте бойком – у станции метро «Ломоносовская», наторговывать дневную норму выручки было не очень сложно, и два месяца все шло нормально, можно даже сказать – хорошо… Но в начале мая 1992 года судьба снова пнула девчонку – однажды вечером к Людмиле в ларек влез Мамед, от которого явственно тянуло анашой.

– Ты чего? – удивленно спросила Мила, у которой до того никаких конфликтов с маленьким азербайджанцем не было.

Мамед молча расстегнул ширинку, извлек оттуда член, схватил Люду левой рукой за волосы и дернул на себя:

– Луби!

А у Милы в руке был столовый нож, которым она собиралась хлеб резать, чтобы вечерний бутерброд себе смастерить… Вот этим ножом она инстинктивно и махнула по мужскому достоинству Мамеда. Хлынула кровь…

– Ай, билядь, что сделала?! – охнул разом побелевший азербайджанец и обессилено опрокинулся в угол на упаковки с пивом и кока-колой.

Увидев, что дверь ларька больше никто не загораживает, Людмила, не помня себя, выскочила на улицу и бросилась к метро…

Ей хватило ума не бежать домой – спустя час после инцидента с Мамедом Мила позвонила Жанне. Несмотря на позднее время, подружка не спала:

– Ну ты даешь, Милка, наломала дров! Все азеры на ушах, тебя ищут… Домой не возвращайся, ко мне – тоже не надо, они уже приезжали. Злые, как собаки… Из-за тебя и на меня еще наехали… Я тебя, конечно, понимаю, но – могла бы и отсосать, не отравилась… Что ты за девка такая непутевая, одни проблемы и у тебя, и у тех, кто с тобой рядом… Ладно, не переживай, подружка… Вот что: ты перекантуйся эту ночь где-нибудь, а завтра мне позвони, я тебя попробую с одним человеком познакомить – он сможет помочь… Только раньше часа дня мне не звони – меня все равно дома не будет…

Ночь Люда провела в аэропорту, пытаясь заснуть в неудобном кресле. Сон, конечно, не приходил… У нее болела голова, сердце бухало, как после долгого бега, тело все время покрывалось испариной… Несмотря на то что два месяца Мила не притрагивалась к наркотикам, ей вдруг снова очень захотелось забыться, расслабиться… Деньги у нее с собой кое-какие были – Мамед как раз накануне с ней за второй месяц расплатился… У стойки бара крутился некий тип в кепке с рыскающими глазами, а Мила давно уже научилась по повадкам распознавать торговцев кайфом.

«Может, подойти к нему?.. Нет, нет, нет!!!»

Она решительно стиснула коленки руками и начала уговаривать себя, как уговаривала ее когда-то мама, если Людочка разбивала себе ножку или ручку: «Потерпи, маленькая, потерпи, все пройдет…»

Задремать она смогла только под утро.

Вечером следующего дня Людмила встретилась с Жанной в баре гостиницы «Астория». Старшая подружка была по-деловому оживлена, а Мила, наоборот, казалась вялой и разбитой – ей хотелось помыться, переодеться, а главное, выспаться…

– В общем, так, Милка, – сказала Жанна, прихлебывая кофе из крошечной чашечки. – Сейчас сюда подойдет один человек, его зовут Александром Александровичем… Какую работу он тебе предложит – это он сам расскажет. Я тебе только одно посоветую: не ломайся и целку из себя не строй – Сан Саныч твой последний, можно сказать, шанс… Упустишь – пеняй на себя, но я тебе тогда больше не помощница… Поняла? А вот и Александр Александрович…

«Последний шанс» Людмилы оказался вполне благообразным мужичком лет пятидесяти – худощавым, с безукоризненным пробором в седой шевелюре, в хорошем костюме. Жанна вскоре после окончания церемонии знакомства упорхнула, а Сан Саныч, не желая впустую тратить время, сразу взял быка за рога:

– Не буду говорить много… Я предлагаю работу – хорошую работу, с хорошими деньгами… У тебя как с языками дела обстоят?

– Английский немного помню – в рамках школьной программы, – пожала плечами Люда.

Александр Александрович вздохнул:

– Ясно, считай – не знаешь… Ну да ладно, освоишься как-нибудь. Дело нехитрое… Значит, о работе… Мы работаем в Европе, в настоящее время, в частности, в Венгрии – на озере Балатон. Слыхала про такой курорт?

Мила покачала головой:

– Нет… А в чем суть работы, Александр Александрович?

Седовласый удивленно повел головой:

– Жанна разве не объяснила?

– Нет…

– Понятно… Работать придется в массажном кабинете…

– В массажном? – Мила удивленно распахнула глаза. – Но я не умею массаж делать…

– Ничего, – усмехнулся Сан Саныч, – научишься. Была бы охота… Но учти, в нашем предприятии правила простые: желание клиента – закон… Нам этот рынок удается держать только благодаря высококачественному обслуживанию клиентов…

– Подождите, – начала понимать кое-что Люда. – Вы что, предлагаете мне с клиентами трахаться? За деньги? Это же… Это же – проституция…

– Фу, как грубо, – укоризненно покачал головой Александр Александрович. – Зачем же так… Это просто бизнес – ничем, кстати говоря, не хуже любого другого… Есть, конечно, кое-какие издержки, но, Милочка, у каждого бизнеса существуют теневые стороны, подчас очень неприятные… Деньги в белых перчатках не делаются, так, кажется, сказал великий экономист Карл Маркс… Наверное, ты газеток каких-то начиталась со страшилками и ужастиками… Вот, кстати – думаешь, журналистика чище нашего дела, думаешь, там грязи меньше? Больше! Они-то душой торгуют, а мы только телом… А это – не самый тяжкий грех, поверь мне, не самый… И потом – тебя же никто не неволит всю жизнь этим делом заниматься… Такой бизнес возможен лишь в молодости, а молодость быстро проходит… Зато есть реальная возможность стать на ноги, заработать на дальнейшую жизнь. Молодость надо прожить так, чтобы потом не было больно за бесцельные годы – это еще писатель Горький говорил…