Леонид Амстиславский - По моему хотению. Сборник детективов

Это, так сказать, морально-этическая, нравственная сторона проблемы. Есть еще много доводов за политику.

Ну что меня ожидает в будущем? Да, по большому счету, ни-че-го! А политик… Это совсем другой коленкор! Речи в газетах, выступления на ведущих телеканалах. Каждая твоя фраза, каждое слово имеет вес. Ты живешь полной жизнью!

С другой стороны – «на хрена козе баян?» Признайся честно, что славы захотелось, чтобы на улицах узнавали и автографы просили. Самоутвердиться и «оставить след в истории». Наследить, так сказать.

Чего тебе сейчас не хватает? Деньги есть. Если с умом распорядиться, а не просрать все по мелочам – на развлекуху и ширпотреб, то старость, считай, обеспечена. К тому же с твоими нынешними, невесть откуда взявшимися возможностями думать о благосостоянии – полнейший абсурд! Если ты можешь «убедить», в смысле заставить любого плясать под свою дудку, то любой олигарх – от Ваксельберга до Гейтса – будет «спонсировать» тебя всю жизнь!

Вот такой приблизительно «диалог» состоялся у меня с самим собой. Но это так, для очистки совести. В душе я твердо решил попробовать себя в политике. А для этого не мешает сменить имидж. Вместо удобных кроссовок – туфли. Вместо привычных джинсов, свитеров – приличный костюм. А самое главное, – бриться! Не через день, а ежедневно.

Кстати, о бритье. Я потер рукой двухдневную щетину и отправился в ванну. Никогда не откладывай на завтра то, что все равно придется сделать.

Короче, через пару часов я уже был в магазине. Пара часов, пара тысяч баксов, и я вышел из магазина «элегантный, как рояль». Твидовый пиджак подчеркивал кипенную белизну сорочки, а туфли мягко облегали ступню не хуже моих разношенных кроссовок.

Все старые вещи были аккуратно сложены продавцами в фирменный пакет, который я бросил в багажник своей машины. Я переложил в карманы нового пиджака только бумажник с деньгами и документами, сигареты и зажигалку.

Кстати, не мешало бы сменить свою Хонду на нечто более приличное. Например, на последнюю модель Лексуса…

Около дома, загораживая въезд на паркинг, стоял какой-то потрепанный Бьюик, а сидевшая в нем дородная матрона трепалась с кем-то по телефону.

Я пару раз просигналил – никакой реакции.

«Ты хочешь отъехать отсюда немедленно!» – я мысленно передал ей команду.

Никакой реакции!

Не может быть.

«Ты хочешь уехать, ты жутко опаздываешь!»

Никакой реакции…

Все. Вот и пришел конец всем мечтам, политике и твоим уникальным способностям…

Что же теперь?..

Взяв первый дипломат, Грутов не спеша покинул здание. Часа через полтора забрал и второй.

Так сложилось, что после этого разговора Грутов должен был срочно отбыть в очередную командировку, потом отлеживался в госпитале. Встреча и обещанный Серовым «более подробный разговор», так и не состоялись.

А в ноябре 1994 года в лаборатории Серова произошла утечка то ли газа, то ли какой-то жидкости. В результате похоронили всех троих – генерал-майора Серова, полковника, доктора наук Кирова и того самого «молодого да раннего», но уже майора и кандидата наук – Махова. Хоронили всех троих на Троекуровском кладбище. Первоначально Грутову даже в голову не пришло связать гибель товарищей с теми дипломатами, которые хранились у него. Да и не было его в Москве на момент этой катастрофы….

Проведенное тщательное служебное расследование результатов не дало. Полностью подтвердилась первоначальная версия о несчастном случае. Гибель сотрудников лаборатории произошла по их собственной небрежности из-за утечки токсичного газа мгновенного действия. Кроме троих погибших в лаборатории никого не было, никто до этой аварии не заходил. А значит, и нет злого умысла или, упаси бог, диверсии. Элементарная халатность. Расслабились. Последнее время работали очень напряженно, практически без выходных. Конкретно, кто из троих виновен в злополучной утечке, установить не удалось, да и особенно не искали. Люди погибли при исполнении своего служебного долга, на рабочих местах. Как герои. Героями и похоронили.

Но кое-что все-таки обнаружить удалось. Личные записи Серова. Обрывочные, тезисные. Кое-какие формулы. Записи не раскрывали ни причин аварии, ни хода той работы, при которой эта авария произошла, но наводили на кое-какие размышления.

Комиссия в своем отчете (Строго секретно! В одном экземпляре!) отметила, что записи не носят личного характера, а относятся, скорее всего, к служебным и свидетельствуют о работе над каким-то прибором, который не был до конца разработан. И, несмотря на то, что тема была давно закрыта и признана бесперспективной, Серов и его погибшие коллеги продолжали определенную работу по этому проекту. Хотя до результатов и испытаний дело так и не дошло. На том дело об аварии в лаборатории и о трагической гибели сотрудников РГУ и ушло в архив.

Прошел июль – месяц гибели Рохлина. А уже в августе, на внеочередном съезде ДПА, был избран новый председатель. Грутов не мог даже предположить, что им станет Вьюгин. Да и не для одного Грутова избрание Вьюгина, бывшего прокурора Генпрокуратуры, человека, бывшего далеко не на первых ролях в руководстве ДПА, стало неожиданностью. Сам Вьюгин в своем выступлении просил поддержать другую кандидатуру. Но выбрали именно его. Видимо, кому-то очень не хотелось видеть достойную личность в руководстве ДПА – движении, набравшем накануне смерти Рохлина достаточно большую силу. И ставка на Вьюгина оказалась достаточно верной. Новоиспеченный председатель делал все от себя зависящее, чтобы ДПА топталось на месте. Но и это стало понятным несколько позже. Вместе с тем…

На этом месте записки оборвались…

Было заметно, что все остальные страницы, вплоть до обложки потрепанной толстой тетрадки, были вырваны.

Седой мужчина в штатском отодвинул тетрадь и нажал кнопку звонка. В кабинет, отделанный потемневшим от времени деревом, вошел полковник.

– На завтра вызовите ко мне всех, кто имел к этому отношение. К десяти утра.

– Весь отдел?

– Не «весь отдел», а ВСЕХ! Вплоть до этого **удака, начальника рязанской зоны. И его зама по оперативной работе. Всех!

Полковник сделал пометку в блокноте.

– Разрешите исполнять?

Исполняйте.

Москва.

За несколько лет до описываемых в Нью-Йорке событий.

Начальника ГУИН (Главного управления исполнения наказаний), генерала ****, начальника Главного следственного управления МВД РФ, генерала ****, начальника рязанской зоны, полковника **** и начальника оперативной части этой же зоны, подполковника **** привезли на Лубянку одновременно. Их не «пригласили» и не «вызвали». Их привезли!