Кати Орлова - Двойная игра. Долина смерти

– Док подтвердил мои предположения, это отравление мышьяком. Хорошо, что я сделал всего несколько глотков.

Мэри прекрасно слышала Гарри, но не могла видеть ни его, ни его собеседника.

– Да, он приходил ко мне днём и предлагал свою исповедь в обмен на большие деньги. Я всё сделал, как мы договорились, назначил ему встречу на завтра, откуда же я мог знать, что он отравит вино в графине! Хорошо, что яд безнадёжно испортил его вкус, и я сделал только один глоток. Но зато теперь я уверен, его ничто не остановит!

В этот момент раздался шум на лестнице, и Мэри бегом бросилась в сторону зимнего сада. По коридору промчался Дадли, видимо доктор решил не брать на себя ответственность, и сообщил о случившемся. Но Гарри не собирался сдаваться и при появление хозяина отеля разразился нецензурной бранью. Дверь в комнаты захлопнулась и, поразмыслив, Мэри решила покинуть зимний сад, здесь ничего нового она уже не услышит. Но теперь её путь лежал не к Элен, а назад в свой номер, она твёрдо решила разбудить Адама и обсудить инцидент с ним.

Как оказалось, суперинтендант ещё не ложился и, сидя у распахнутого окна, курил и листал папку с документами. Посмотрев в горящие глаза Мэри, Адам нахмурился.

– В чём дело?

Мэри уселась на подоконник, но прежде чем приступить к рассказу выглянула на улицу. И хотя соседние окна оказались закрытыми, она после некоторого колебания, переместилась в кресло и тихо сообщала.

– На Гарри Квинта совершено покушение, его пытались отравить мышьяком.

Мэри поведала всё, что произошло в апартаментах сценариста, и с нетерпением ожидала реакции Адама.

– Что ж, это очень приятная новость, – потирая руки, проговорил тот, – моя информация подтвердилась и значит, я не зря приехал на Бенсон-Фест.

– Может, объяснишь мне цель своего приезда? – не удержалась от вопроса Мэри.

– Конечно, теперь я рассчитываю на твою помощь, – кивнул суперинтендант, – у нас из тюремной больнице сбежал очень опасный преступник, может, слышала, его называют «Ишерский импрессионист».

– Ещё бы не слышала! – воскликнула Мэри, – но в газетах было сообщение о его задержании…

– Да, была проведена блестящая операция, вскоре дело дошло бы и до суда, но адвокаты потребовали проведения психиатрической экспертизы, а из здания больницы маньяк бежал.

– Судя по тому, что я читала в газетах, психиатр ему был очень нужен.

– Согласен. Его потому и ловили так долго, что не могли понять мотивов поведения и вычислить следующую жертву.

– Ну, положим мотивы преступления маньяка нормальному человеку понять невозможно, – проговорила Мэри, – но мне ясно, что ты имеешь в виду. Должна быть какая-то закономерность в поведении, в выборе жертв, в способе и месте убийства.

– Да, – снова закурил Адам, – а у нас совпадал только способ убийства. Жертвами маньяка были люди разного возраста, разного пола, разного цвета волос, кожи и глаз. Убийства совершались в разных местах, различных городах. Чего мы только не перебрали! Объединял все эти дела только зверский способ убийства. Маньяк выпускал из тела жертвы кровь в какой-нибудь подручный сосуд, а затем рисовал на стенах или стёклах, а то и на асфальте, картины, используя кровь жертвы в качестве краски.

Адам вынул из папки и протянул Мэри несколько фотографий. Она просмотрела их и пожала плечами.

– Картинами это конечно трудно назвать, но в фантазии ему не откажешь.

– Импрессионистом его окрестили журналисты, как это обычно бывает, а Ишерским назвали потому, что там было совершено первое убийство, – пояснил Адам.

– Послушай, а почему ты ищешь его здесь? – удивилась Мэри, – и если ты уверен, что он действительно приехал на Бенсон-Фест, то нет проблем задержать его!

– Подожди, подожди, – прервал её Адам, – не считаешь же ты меня таким тупицей, что я не могу арестовать маньяка, зная, где он находится. Дело в том, что «импрессионист» в своём обличии не смог бы покинуть Англию, вся полиция королевства начеку.

– Тогда в чём дело?

– У меня появились сведенья, что он сделал пластическую операцию и получил документы на новое имя. Как и многие маньяки «импрессионист» вёл вполне благопристойный образ жизни. Он происходит из состоятельной благополучной семьи, ему сорок лет, он холост, занимал высокий пост в одном из частных банков. В его прошлом не удалось найти ни одной зацепки, которая дала бы ключ к объяснению этой патологической жажды крови. Единственная черта характера, которую можно было причислить к аномальным, это гипертрофированное самолюбие и жажда славы. Последнее, правда, открылось неожиданным образом. – Адам нахмурился и сердито засопел, – После поимки «импрессиониста» мы допустили непростительную ошибку. К руководству Скотланд-Ярда обратился известный писатель с просьбой взять интервью у маньяка. Он собирался написать книгу о его зверствах. Я был категорически против, и поэтому была разрешена только одна короткая встреча, но и этого хватило, чтобы заронить в больную голову грандиозные планы. Догадываешься, как звали писателя?

– Догадываюсь, – усмехнулась Мэри, – это был Гарри Квинт?

– Он самый, этот стервятник почуял кровь даже через океан. Он предложил «импрессионисту» рассказать всему миру о его жизни, и тот пришёл в восторг от такой перспективы. Видимо, несмотря ни на что, он был достаточно нормален, чтобы понимать, до мировой славы ему не дожить, сразу после суда его повесят, поэтому и спланировал побег из клиники, нашёл пластического хирурга, а новые документы могли быть заготовлены заранее. Я не исключаю, что здесь не обошлось без помощи Гарри Квинта.

– А мне показалось, что сценарист не на шутку перепуган, – не согласилась Мэри.

– И всё же, после отравления, он почему-то не сомневается, что это дело рук маньяка, – сказал Адам, – разве это ни странно? И почему он не поднял всю виллу на ноги, не хочет чтобы «импрессиониста» поймали раньше, чем он расскажет ему о своей жизни?

– В этом есть логика, – ответила Мэри, – возможно, он и боится маньяка, но желание получить сенсационную информацию из первых рук сильнее страха. К тому же, кто-то был в номере Гарри, возможно, охранник, которого он заранее привёз вместе с собой на Бенсон-Фест.

– А это не мог быть телефонный разговор? – предположил Адам.

– Мог, – подумав, ответила Мэри, – скорее всего это был телефонный разговор, и не сегодня-завтра надо ждать новых персонажей в окружении сценариста.

– Если у него будет дополнительная охрана, мне спокойнее, а нам с тобой и так хватит хлопот. Попробуем завтра сузить круг претендентов на роль «импрессиониста». Нам известен его рост – чуть выше среднего, цвет волос – русый, глаза – серые, возраст сорок лет, особых примет нет.