Кати Орлова - Двойная игра. Долина смерти

– А где его родина?

– Судя по имени, Австрия или Германия, – предположил Игорь.

– Мне это имя ни о чем не говорит, – пожала плечами Элен.

– Если честно, то мне тоже, – поддакнул Майкл, – хотя в этом вопросе я плохой консультант.

– Знаю, – усмехнулась Элен, – удивительно, что ты запомнил фамилию полицейского.

– Это особый случай, он пристал к нам с Гарри со всевозможными расспросами, при этом был так напорист, что даже бесцеремонный и грубый Квинт не мог отвязаться от него. Своё имя он повторил не менее десятка раз и даже всучил нам по визитной карточке. Согласись, что только полный дебил не смог бы повторить многократно названное имя, а я всё же не такой, – улыбнулся Майкл.

– Ты совсем не дебил, – очаровательно улыбнулась Элен в ответ, – но чтобы не попасть впросак, напоминаю, что фамилия Мэри – Джонсон, Мэри Джонсон. Запомнил?

– Да? – удивился Майкл, – вполне возможно. Надеюсь, мне не придется называть её по фамилии, не перепутать бы имя.

– Уж, пожалуйста, – попросила Элен.

– Майкл, расскажи, что ты знаешь о Квинте, – поинтересовалась Катя. – Мне тоже хотелось бы поучаствовать в пресс-конференции. О чем бы спросить его?

– Практически я его не знаю, – сознался Майкл. – Если только одно…

Но договорить им не дали, по громкоговорителю объявили о начале пресс-конференции, надо было спешить. Им вновь удалось занять первые ряды. Если во время официального открытия зал был полон, то теперь он был забит до отказа. Желающих послушать Гарри Квинта оказалось еще больше.

– Господи, откуда они все время прибавляются? – занервничала Катя.

– Скорее всего, здесь много приехавших только на пресс-конференцию, – резонно предположил Игорь.

– Похоже, что так, – озабоченно оглядываясь, сказала Катя.

– Не волнуйся, поверь мне, Кати, Дадли позаботился оповестить журналистов, поэтому такой ажиотаж, – заверила её Элен. – Они подготовили нужные вопросы, записывай или включай диктофон, наверняка, получишь максимум информации.

Дадли открыл пресс-конференцию, и вопросы посыпались градом: «Гарри Квинт – это псевдоним?», «Как вы придумываете сюжеты?», «Есть ли у вас семья?», «Кто ваши кумиры», «Что вас заставило показаться на публике? Ваши книги стали хуже продаваться?». Гарри Квинт выдерживал паузу. Последний вопрос прозвучал вызовом, и все в ожидании стихли. Сценарист оглядел зал, так и не снимая очков, и насмешливо проговорил.

– Что-то рано вы выдохлись, господа. Ну, да ладно. Начну с конца. Такой вопрос мог задать только тот, кто не знаком с положением дел на книжном рынке, а значит, он здесь лишний. Не ожидал, ждал профессионалов и знатоков. Для непосвященных заявляю, мои книги продаются так же бойко, как и раньше, а приехал я на Бенсон-Фест, потому что так решил. А теперь отвечаю на вопросы в порядке очередности. Гарри Квинт – псевдоним, и вовсе не из-за того, что моя фамилия не достаточно звучна, простоя разделяю мнение, что публичный человек имеет право на личную жизнь, и это один из способов оградить себя от нежелательного вмешательства. Гарри – типичное американское имя, даже один из президентов США носил его…

Зал рассмеялся.

– «Квинто» – по-латыни «пятый», – продолжал он, – и я выбрал это слово не случайно. Всем вам известны три «С» Хичкока: секс, страх, смех, и его виртуозное изображение саспенса:

– ожидания неминуемого ужаса, на чем и построены все его фильмы. Моя идеология сводится к пяти принципам;

– сюжеты произведений я беру только из реальной жизни;

– я патриот и уважаю закон, поэтому расследование в моих книгах ведёт не какой-то там любитель в образе частного детектива, а только и исключительно полицейский;

– я преклоняюсь перед людьми, избравшими столь опасную профессию, поэтому вы не найдете в моих книгах глупых или смешных полицейских, они герои;

– а вот преступник – преступник, он не должен вызывать сочувствие или жалость, это негодяй, который заслуживает наказания;

– и последнее – никаких сантиментов, жестко и правдиво, именно так, как бывает в реальной жизни, что роднит мои произведения с романами великих прозаиков серьезной литературы.

Зал снова зашумел.

– Вы сравниваете себя с классиками? – выкрикнул кто-то из зала.

– Мои пять принципов полностью охватили суть заданных вами вопросов, – проигнорировав реплику, повысил голос Квинт. – Если вам не о чем больше спрашивать, пора закругляться.

– В программе Бенсон-Фест есть анонс фильма «Двойная игра», – поднялась немолодая журналистка, – если верить тому, что написано, содержание фильма не соответствует перечисленным вами принципам?

– Никогда не верьте тому, что написал кто-то другой, посмотрите – и сложите собственное мнение, и если вы будете внимательны, то поймете, что я ни на йоту не отошел от изложенных позиций.

– Вы сказали, что берете сюжеты из жизни, – встал совсем юный парнишка, – у вас доступ к секретным архивам или знакомые полицейские или другие источники?

– Каждый писатель использует все существующие возможности, – кратко ответил Квинт.

– Вы хотите сказать, что знакомы с прототипами своих героев? – уточнил тот.

– Я же сказал «все», – повторил Квинт.

– О чем вы собираетесь писать в своей следующей книге? – задала вопрос хорошенькая яркая блондинка.

– О серийном маньяке-убийце.

– О, – воскликнула она, – это подлинный преступник?

– Самый что ни на есть подлинный, и убийства подлинные, только стражам порядка пока не удалось распутать истинные мотивы преступлений, а я это сделаю, – гордо закончил он.

Катя внимательно следила за происходящим.

– Удивительно, – пробормотала Элен, – абсолютно ни по каким признакам нельзя определить его характер.

– Что? – переспросила Катя.

– Я говорю, что этот Квинт поистине загадочная личность. Всем кажется, что он предстал перед публикой, а он так и остался невидимкой. Посмотри: одежда скрывает фигуру, очки и кепка черты лица, небольшая бородка-эспаньолка не дает возможности рассмотреть подбородок, который, как правило, очень многое говорит о характере человека, – пояснила Элен. – Если он переоденется, ты не узнаешь его.

– А ведь и правда, – изумилась Катя.

– Но его энергетика чудовищной силы, когда он поворачивает голову в нашу сторону, меня словно пробивает разряд тока, – проговорила Элен.

– Хорошо бы увидеть его глаза, – сказала Катя, – у нас говорят: глаза – зеркало души.

И будто услышав её, кто-то крикнул.

– А почему вы прячетесь? вы кого-то боитесь?

Квинт усмехнулся и встал, демонстрируя свой высокий рост.

– Я похож на труса?

– Тогда снимите очки!

По залу прошел тихий гул.

– Только после того, как встанешь ты сам, – парировал Квинт.