Кати Орлова - Двойная игра. Долина смерти

– Доброе утро, мадам, – сиплым старческим голосом поприветствовал он Элен, – вас заинтересовал мой товар?

– Доброе утро, – лучезарно улыбнулась Элен киоскёру, – хотела узнать, как продаётся ваша продукция, наверно от покупателей нет отбоя?

– Надеюсь, что так и будет, мадам. К сожалению, я открылся только сегодня. Следовало начать торговлю после вчерашней пресс-конференции Гарри, но к несчастью я только сегодня утром смог сделать это, – старик сокрушённо покачал головой и покосился в сторону Криса, – если бы не этот молодой человек, то вообще неизвестно, когда мне удалось бы попасть на Бенсон-Фест. Вчера утром, когда я оборудовал свой киоск, то обнаружил, что забыл в аэропорту самую большую коробку с книгами, пришлось ехать за ней. Я думал, что мне удастся быстро обернуться туда и обратно, всё время забываю о своём возрасте. Но всё оказалось не просто. Книги уже сдали в камеру на хранение, пока я их разыскал, пока уладил все формальности, наступил вечер. Мне бы следовало остаться ночевать в аэропорту, а я поехал в отель.

Старик вздохнул и внимательно посмотрел на Элен, словно хотел убедиться, что она всё ещё слушает его. Увидев на её лице вежливую заинтересованность, он с энтузиазмом продолжил рассказ о своих злоключениях.

– По дороге у меня сломалась машина. Представляете, мадам, водитель я не ахти какой, на улице ночь, вокруг долина Смерти и жуткая жара, мотор в моём стареньком автомобиле заглох, и кондиционер не работал.

– Вам повезло, что была ночь, днём бы вы сварились в крутую, – ответила Элен, которой уже надоело слушать всю эту ерунду.

– Вот-вот! Вы меня понимаете, мадам, – радостно закивал старик, – и если бы не этот молодой человек, который тоже ехал на Бенсон-Фест и подобрал меня на дороге, неизвестно, чем закончилась бы для меня эта история.

– Ничего страшного не произошло бы, – проговорила Элен, – не он, так кто-нибудь другой обязательно поехал бы в «Койот» и выручил вас из беды.

– Вероятно, мадам, так и было бы, – закивал головой старик.

Элен положила на прилавок книгу, которую всё время вертела в руках и уже собиралась попрощаться, но тут к киоску подошли Катя и Козырев.

– Мы везде искали тебя, Элен, а ты всё же решила купить книгу Квинта? – вместо приветствия, как всегда радостно-возбуждённо проговорила Катя, и не дожидаясь ответа, обратилась к старику, – Вчера у меня произошла неприятность, я забыла в баре книгу с автографом Квинта, надеюсь, что она найдётся, но всё же куплю ещё один экземпляр.

– Непременно найдётся, сударыня, а эту подарите своим друзьям в России. В память о нашей давней дружбе Гарри доверил мне издание своего последнего творения и поверьте, это лучшее, что он создал.

Старик протянул Кате книгу в серой обложке.

– «Невидимка», – прочитала Катя, – я ещё вчера хотела спросить, о чем это?

– Вот прочтёте и узнаете, – хрипло засмеялся киоскёр и закашлялся.

– А вы, как я понял, давно знакомы с господином Квинтом? – поинтересовался Козырев.

– О, да! Это я, Рик Бейкер, открыл Гарри миру! Я решился напечатать рассказы никому неизвестного писателя, когда все крупные издатели не видели в них ничего интересного!

Старик гордо обвёл глазами своих слушателей, и Элен с ужасом поняла, что рискует остаться сегодня без завтрака. Она посмотрела на часы и прервала киоскёра.

– Прошу извинить меня, господа, но у меня через полчаса первое заседание совета жюри и мне до этого хотелось бы выпить чашечку кофе.

– Ох, прошу прощения, мадам! – засуетился старик, – я совсем заговорил вас.

– Мы ещё обязательно придём к вам, и вы расскажите о начале писательской карьеры Гарри, – проговорила Катя, – мне, как журналисту, это очень интересно.

Старик, улыбаясь и кивая головой, махал им вслед, и Элен, Катя и Игорь, наконец, добрались до бара.

– У меня совсем не осталось времени, – сокрушалась Элен, – не люблю завтракать впопыхах, а какие у вас планы на утро?

– Мы хотим посмотреть две телевизионных программы из серии «Закон и порядок», – сказал Игорь, – ток-шоу на нашем телевиденье пока большая редкость, хотелось бы посмотреть, как это делают профессионалы.

– Ну что ж, удачи вам, увидимся днем, – улыбнулась Элен, и быстро расправившись с круасаном и кофе, прежде, чем покинуть бар, обратилась к Кате.

– Кати, можно тебя на пару слов, – и когда они отошли в сторону, продолжила. – Хочу предупредить тебя, если ты встретишь ещё кого-то из наших общих знакомых, сделай вид, что не знаешь их.

Глаза Кати загорелись любопытством.

– Кажется я догадываюсь о ком ты. Не волнуйся, я же понимаю, что вы на работе!

– Вот и умница, – улыбнулась Элен.

Катя вернулась к столу, и они с Игорем закончили свой завтрак не спеша. До начала просмотра программ у них ещё было время побродить по выставочному павильону, но всё же в малый зал они пришли одними из первых.

– Очень хорошо, сядем на первый ряд, – обрадовалась Катя.

– Не думаю, чтобы было много народа, – отозвался Игорь, оглядывая полупустой зал.

– Не соглашусь с тобой, – заявила Катя, – американцы очень любят ток-шоу. Вон смотри, на третьем ряду сидит Эрни Смит с компанией, а на последнем ряду юноша, который на пресс-конференции предложил Гарри снять очки.

Однако правым в этом разговоре оказался Игорь, показ телевизионных программ не вызвал у гостей фестиваля интереса. Зал так и остался полупустым, и даже появление членов жюри не сделало его более значительным. Но данный факт нисколько не отразился на настроении Кати. За то время, которое она проработала в Англии, она не перестала удивляться умению журналистов поднимать в программах острые темы и, хотя вопросы преступности интересовали Катю меньше всего, она, затаив дыхание, впитывала формы построения шоу и манеру их проведения. В последнем сюжете на одном из ток-шоу разговор касался произведений Гарри Квинта. Эта программа показалась Кате наиболее скучной, так как, судя по однообразным высказываниям, автора многочисленных кровавых сценарием никто не знал лично, а желание прослыть продвинутыми критиками было велико.

Наконец, экран погас, в зале загорелся свет и одновременно с этим по помещению разнёсся громкий, удивлённый возглас.

– Черт возьми, это что, розыгрыш?!

Сидевшие в первых рядах обернулись и замерли, с ужасом созерцая кровавую картину, представшую их глазам. В проёме распахнутой двери стоял Гарри Квинт. Его значительная фигура в яркой гавайской рубашке резко выделялась на фоне белой стены, а рядом, словно неотъемлемая декорация к спектаклю, сияло кровавое панно. На светлом дереве стены, крупными красными мазками было изображено подобие солнца и падающих листьев. В звенящей напряженной тишине раздался чей-то голос.