Иван Державин - Любовь распята. Я должен жить

Довольно быстро поднявшийся маньяк несколько раз потряс головой и тоже глянул на дверь, явно не желая, чтобы видели его позор. С лица его исчезла улыбка, и оно стало сосредоточенным и злым. Он принял боксерскую стойку и вновь двинулся к Наде. Каждый раз, когда он приближался к ней, она отскакивала в сторону, бросая взгляд также и на дверь. Убедившись, что в нее никто не заглядывает, он всерьез стала подумывать, не воспользоваться ли ею. В словах Стаса ей почудилось желание помочь ей. В какой-то момент она не рассчитала и оказалась зажатой в углу. Маньяк громко крикнул, сделал выпад левой рукой вниз ее живота и, когда она метнула туда руки и наклонила голову, он отбросил ее вверх сильным ударом правой руки в подбородок. Не дожидаясь, когда она опомнится, он подставил ей подножку и повалил на пол. При падении она больно стукнулась виском о шведскую стенку и потеряла сознание.

Когда она открыла глаза, то увидела свои поднятые колени и плешивый затылок между ними. Она отпрянула, прижалась к шведской стенке. Маньяк, оставаясь на коленях, выпрямился и поднял красное лицо с полубезумным взглядом. Надя ухватилась руками за перекладину над головой, придвинула к животу колени и со все силой, как тогда Альберта, толкнула маньяка в живот. Душераздирающий звериный рев заставил ее вскочить, и она увидела извивавшуюся на полу скрюченную фигуру.

Дверь распахнулась, в зал вбежали несколько человек и сгрудились над продолжавшим реветь маньяком.

Воспользовавшись тем, что на нее не обращают внимание, Надя бочком подобралась к двери и прошмыгнула в нее. Она оказалась в коридоре с еще тремя дверями. Она с ходу толкнула торцевую дверь, но она оказалась запертой. Бокова дверь рядом открылась, и Надя очутилась в комнате со столом посередине, заставленным едой и бутылками. Звучала музыка. Еще одна дверь была распахнута. Она вывела Надю в длинный узкий коридор со многими дверями. Она стала поочередно их открывать, попадая то в туалет, то в раздевалку, то в обдавшую ее жаром сауну. Заглянув в в следующую дверь, она увидела плавающую в бассейне девушку.

Неестественно голубая вода, яркие цветы на подставках в виде женских обнаженных фигур, нежная мелодия и эта мирно наслаждавшаяся жизнью девушка наполняли истерзанную Надину душу такой реальной надеждой на спасение и защиту, что она рванулась всем телом навстречу купальщице и тут же отпрянула назад, словно наткнулась на колючий кустарник. В двух шагах от себя она увидела развалившегося в кресле и закатившего глаза в потолок двойника Альберта, только молодого и не такого жирного, на коленях перед ним стояла девушка и судорожно трясла наклоненной вниз головой.

– Эй, прыгай ко мне! – крикнула Наде купальщица.

Надя увидела на противоположной стороне бассейна ступеньки, ведущие вверх. Не раздумывая, она обежала Альберта – младшего с девушкой, подхватила с пола халат и поднялась по ступенькам к двери. Напрасно она поворачивала и дергала ручку – дверь не открылась.

За спиной послышались крики. Убегая от Рыжего, она поскользнулась и упала в воду. Надеясь утонуть, она открыла рот и стала глотать воду. Ее быстро подняли наверх и отнесли в тот же зал.

Маньяк сидел на матраце, привалившись к стене. Альберт и Стас натягивали на его ноги брюки. Рыжий подтащил к нему Надю и, швырнув на пол, наступил ей ногой на горло.

Не глядя на нее, маньяк дал надеть на себя ботинки, рубашку, галстук и пиджак. Его подняли под руки. Брюки у него были расстегнуты, из ширинки вылезало полотенце, и это никак не увязывалось с его гневным взглядом, устремленным на Надю. Вот он махнул вверх подбородком, и Рыжий рывком поднял Надю за волосы. Лицо маньяка вдруг исказилось, он затрясся и закричал, размахивая кулаками перед ее лицом:

– Курва! Паскудина! Убить тебя мало!

В руке у него была сигарета, она обожгла ему пальцы, он хотел ее бросить и вдруг, оскалившись, ожесточенно вдавил ее в Надину грудь. Она зашлась в крике, а он, повернувшись к Альберту, бросил:

– Не мне тебя учить. Знаешь, чем рискуем оба.

Альберт приказал Рыжему:

– Изолировать! Ждать меня!

Маньяка увели. К Наде подбежал уже одетый Альберт – младший, поцокал языком и исчез.

– Добрыкалась, падла, – сказал ей весело Рыжий. – Все, падла, теперь тебе крышка.

Она это знала и молила бога, чтобы это случилось без боли. Она ее очень боялась. Это видел Рыжий и еще крепче стягивал узлы веревки, которой привязывал ее к тренажеру.

Ее истязали и насиловали непрерывно несколько часов. Один бил ее по глазам за то, что она с ненавистью смотрела на него, другой – за то, что их закрывала. Ее били за то, что она кричала от боли и за то, что молчала, стиснув зубы. Разжимая их, они сломали ей два передних зуба и в образовавшуюся щель лили вино. Потом они стали наливать его в нее внизу, засовывая бутылку. Их смех она уже не слышала – была без сознания. Но ее тело продолжало вздрагивать от боли, когда они гасили о грудь сигареты.

***

Очнулась она от боли в голове. Ее руки метнулись вверх, и она поняла, что висит на волосах, едва касаясь ногами пола. Она застонала.

– Тише, – прошептал рядом женский голос, и сквозь туман Надя увидела перед собой девушку, в которой узнала купальщицу. – Попытайся встать мне на спину и отвязать от каната волосы. Я не достаю.

Превозмогая боль, Надя кое-как взобралась на спину опустившейся на колени девушки и дотянулась до узла каната. Их было несколько, и сквозь них волосы уходили к потолку.

– Ну как? – нетерпеливо шепнула девушка.

– Не получается. – Надя с трудом выговаривала слова. Узлы тугие. Я не смогу.

– Тогда слезай. Я принесу нож.

Девушки не было целую вечность. Вернувшись, она протянула Наде нож и маникюрные ножницы и тут же опустилась на колени.

– Попробуй разрезать узлы. Только скорее, пожалуйста. Они ушли наверх. Могут вернуться в любую минуту. На всякий случай назови свой домашний телефон и скажи, как тебя зовут.

Надя сказала. Нож был столовый, с тупыми зазубринами, и у нее ничего не получалось: канат был слишком толст. Тогда она, не раздумывая, стала отрезать ножницами волосы.

– Умоляю, быстрее, – просила девушка. – я не могу оставаться здесь дольше. Они меня убьют, если застанут тут. Ключ висит справа от решетки. Откроешь ее и попробуй открыть окно. Если не получится, попытайся пролезть в форточку.

Надя отрезала последнюю прядь и спрыгнула.

– Все, спасибо. Как тебя зовут?

– Оксана. Я из Харькова. Только никому не говори мое имя. Вот, возьми халат. И верни ножницы и нож. Их нельзя оставлять здесь.

Оксана подбежала вместе с Надей к окну, помогла найти ключ.

– Спаси тебя бог и помилуй. Я бы с радостью с тобой убежала, но у нс другое дело. Прощай. Я попробую отвлечь того, кто дежурит у входа. Кажется, Борис.