Владимир Петровский - Подарок от Призрака. детектив

– Ну!.. – торопил Малинин. – Ну!.. Давай!.. У нас тут спецвыход. Не один я им пользуюсь, даже, вон, машина кого-то из наших стоит. Быстрей, не подводи.

Капитан помедлил. Не его дело, не его… бежать надо. И доверился интуиции, подошел к двери, толкнул ногой. Там кто-то лежал. Он шагнул внутрь, нагнулся. Женщина. Осторожно ладонью повернул голову лежащей. Расправил светлые волосы, спутанные на лице, нащупал пульс на шее. Ах ты… ёксель-моксель, подумал он. А ведь думал, что это она его сюда упекла. Выходит, наоборот… увидела, поехала выручать… так, что ли?.. Нервно глотнув, повернулся к Малинину.

Тот стоял совершенно ошалевший, уставясь на него широко раскрытыми маленькими глазками.

– Понял теперь? – спросил капитан. – Я на ФСБ работаю. Если с ней что случится – лично ответишь.

– Да я… неужели, – закивал Малинин. – Я и сам так же.

– Действуй. Быстро вызывай «Скорую». Скоро приеду, будем у вас тут копать, что это все такое значит… Ну, вперед!..

Малинин побежал по коридору, а капитан, спрыгнув с подоконника на тротуар, быстро пошел прочь.

Ну и денек выдался. В восемь вечера Елагин стоял на Пушкинской, наглотавшись анальгина и разжевывая целую пачку мятной резинки, и гадал, как выглядит Миков. Самому интересно было, с какого раза угадает. Вышло с первого. Среднего роста парень. Ну, не такой уж и парень. Лет тридцать. Лицо обычное, приятное даже. Капитан не знал, как должен выглядеть конник, но этот был похож. Непонятно, чем и как, но вот конник, точно.

Подойдя и поздоровавшись, капитан представился частным сыскным агентом. Он уже устал притворяться, да с Миковым это было и проще. Всего-то пара вопросов. Тот подождал, не предъявит ли капитан хоть какое удостоверение, но тот сохранял на лице такую невозмутимость, что спрашивать Миков не решился.

– С вашим конем связана одна неприятность, – начал Елагин. – Вы в курсе?

Миков пожал плечами, вопросительно глядя на него, и тот продолжил:

– Человека убили возле конюшни на ипподроме…

– У Линькова? – сразу перебил Миков.

– Да.

– Кого? – спросил тот, помолчав.

– Сороку.

Миков провел по лицу ладонью, покачал головой. Не привык такие вещи слышать, подумал капитан.

– Приехали давно? – спросил он.

– Да вот, сегодня. Несколько часов. – Миков посмотрел на Елагина и удивленно добавил: – Если вы… вы что, думаете, что я?.. Да у меня, вон… и документы, и свидетели…

– Нет, нет, – слегка даже улыбнулся капитан. – У меня совсем другие вопросы. Кому принадлежит Подарок?

– Ну… заводу. Или, вроде, там акционерное общество какое-то организовали. Может, ему, – ответил Миков, все еще нервно покачивая головой. – Но фактически все это там, в заводе, поэтому я в такие детали не лезу… какая там форма собственности, или еще что. Я вот, как раз, только с Сорокой на эти темы и говорил. Он, как бы, представитель владельца. А его… прям убили?.. За что?..

– Я попытаюсь вам это объяснить по ходу разговора, – уклончиво сказал Елагин, не знавший, что ответить. – А вот это акционерное общество… много ему лошадей принадлежит?

Капитан не слишком разбирался в заводских делах, поэтому спрашивал наугад, следуя тому же принципу, что и обычно: побольше услышать, а потом уж выделить из этого что поважней.

– Одна, – ответил Миков.

– Одна-а? – удивился Елагин. – Это сколько ж… сколько она стоит?.. Или это общество такое небогатое? А что за лошадь?.. А, ну да. Вот эта самая и есть?

Миков кивнул. Видно было, что говорить ему не хочется. Он так и спросил:

– Ну, чего вы, собственно, меня сюда вызвали?

Елагину вдруг пришло в голову, что, если этот спортсмен и впрямь был бы совсем ни при чем, то не приехал бы он сюда. Ну с какой стати?.. Потребовал бы кучу объяснений, а потом послал. И был бы прав.

Поэтому капитан задумчиво посмотрел на Микова: вот еще одна загадка. Впрочем, чем больше непонятного тумана, тем быстрей он потом рассеивается. Бывает, что и вообще без следа. Хорошо, если хоть что-то останется по существу.

И тогда он решил снова блефовать, потому что по-прежнему не оставалось ничего другого. Как любой следователь, он знал одновременно и больше, и меньше всех. Пугнув Мамтеева, он узнал про Микова. Теперь настало время пугать и его. Самая сильная привязка Микова в этом деле – лошадь. Все остальное он может проигнорировать, но лошадь – его работа. Тут уж никуда не денешься. Мысленно найдя себе оправдание, что действует в интересах пусть и нелегального, но, все же, раскрытия преступления, Елагин сказал:

– Есть опасность… для всех, кто связан с этой лошадью. По крайней мере, сейчас. Большего вам сказать не могу, но, возможно, убийство Сороки связано тоже с ней. Поэтому я вас сюда и вызвал… пригласил. Если что-то странное заметите, будьте осторожны. Особенно, повторяю, важны все странности, связанные с лошадью. Запоминайте, наблюдайте, только осторожно. Это в ваших интересах, повторяю. Я вам…

– В общем-то да… – перебил его Миков, сразу как-то нахмурившийся, когда капитан заговорил о лошади, и тот даже подался вперед, вслушиваясь. – Есть странность одна… Только не знаю, наверно, ерунда какая-то.

– Да вы говорите, говорите, – подбадривал Елагин.

– Наверно, это несущественно. Просто показалось… ну, знаете, бывает так, что заметишь мелочь какую-то, и кажется важным, а потом, если кому-то сказать, так и выходит ерунда. Не знаю, в общем…

– Ёксель-моксель! – не выдержал капитан и даже рукой отмахнулся от этого припева всей Малининской жизни, прилипшего намертво уже ко многим на его памяти. – Да вы скажите, а я уж сам решу, важно или нет.

Поколебавшись, Миков рассказал про две машины, которые заметил на шоссе. Потом, еще поколебавшись, отчего капитан снова принялся его торопить, про аварию. Но про предстоящие вечерние разборки говорить не стал. В такие дела лучше ни власти, ни таких вот частных сысковиков не впутывать, подумал он, опасаясь раскручивания конфликта. Разберемся. Зусёк надежнее.

Елагин задумался. Миков посмотрел на часы и сказал, что у него еще дела сегодня. Надо идти. И вообще завтра он едет в конзавод, и это удача, что капитан застал его сегодня дома. Редкость.

– А как связаться с вами? – спросил Елагин.

– Пока что только мобильник. Завтра утром еду.

Капитан продиктовал свой, тоже мобильный, потом записал Миковский и предупредил:

– Только мой сейчас сломан. С завтрашнего дня по нему звоните.

Это была правда. Он хотел стребовать с Левы за ремонт, но в кафе про это забыл. Может, потому что дома мобильник оставил. Но так, наверно, даже и лучше. После этого вытрезвления валялась бы сейчас его «моторола» неизвестно где.

– Значит, до связи. Насчет этих ваших машин мы выясним… Жалко, что номера не запомнили. В любом случае, за информацию спасибо. – Капитан пожал Микову руку, и они пошли в разные стороны.