Ксения Эшли - История одного приключения. Навстречу настоящей любви

– Мока, – она провела пальцем вдоль по острому когтю птицы.

За то недолгое время, что попугай был здесь, девушка очень привязалась к нему. А тот в свою очередь определил ее как свою хозяйку. Именно поэтому его клетка стояла именно в ее спальне.

Дверь открылась и в комнату вошла старая осунувшаяся женщина. Она была немного сгорбившаяся, с морщинистым лицом, и, совершенно белыми от седины волосами. Старушка посмотрела на копошащуюся Марибель и одарила ее строгим взглядом.

– Няня!

Девушка даже не пыталась скрыть своих намерений. Она подбежала к старой женщине и крепко ее обняла. Даже, если няня будет против, все равно, никому ничего не скажет, хотя бы потому, что не знает английского. И это не смотря на то, что провела вместе со своей подопечной в Британии десять лет.

– Как хорошо, что ты пришла, – Марибель взяла ее под руку и посадила за стол. – Ты как раз вовремя.

– Говори со мной по-испански, – рассердилась женщина. – Ты же знаешь, я не понимаю!

Марибель стыдливо улыбнулась.

– Прости, я совсем забегалась, – заговорила она на-испанском с ярко-выраженным кастилийский диалектом.

Няня посмотрела на мешок с одеждой и покачала головой. Марибель слегка покраснела, но затем в глазах у нее появился слегка лукавый блеск.

– Няня, погадай мне.

– Еще чего. Тебе рано.

– Мне уже двадцать лет.

Няня ткнула указательным пальцем ей в лоб.

– А в голове ты еще совсем дитя.

– Угу, – Марибель скривила лицо. – Скажи это моему отцу, который считает, что я уже достаточно взрослая, чтобы выйти замуж.

На суровом лице старой женщины появилось что-то похожее на улыбку.

– Для замужества таким инфантильным богачкам, как ты стала здесь голова вовсе не нужна.

Девушка предпочла не обращать внимания на колкость няни, а снова взмолилась, погадать ей.

– Ну, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста.

Няня не одобрила эту затею, но своей любимой девочке отказать не могла. Хоть Марибель, по ее мнению, и была трудновоспитуемым ребенком, но все же, родная, как дочка, раз женщина в таком зрелом возрасте решилась на далекий переезд ради нее.

Няня вынула из кармана старую, весьма потрепанную колоду карт, перемешала ее в руках и попросила Марибель сдвинуть ее левой рукой. Девушка расплылась в улыбке, предвкушая что-то интересное. Она аккуратно сдвинула колоду в направлении от себя, и няня раскинула карты. Она долго смотрела на них, слегка перекладывая. Марибель закусила губу, обхватив руками стул, заерзала на месте.

– Ну, что там? – сгорала она от нетерпения.

– Хм… я вижу долгую дорогу. Тебя ждут большие приключения, хотя и не мало трудностей предстоит пройти. Но ты будешь вознаграждена… ты встретишь настоящую любовь.

Щеки Марибель вспыхнули румянцем, и всю обдало сильным жаром. Она испытала такой внутренний экстаз, что на секунду ей показалось, что у нее отнялись ноги.

– Это твой единственный, – продолжала няня, – на веке веков. Самое волшебное чувство, которое ты только испытаешь. И он будет любить тебя так же сильно, но…

Няня нахмурилась, и на ее лице появилась тревога.

– Что ты видишь? – испугалась Марибель.

Няня помолчала немного, стараясь подыскать слова.

– Смерть.

– Смерть?!

– Да, но самую лучшую смерть, которую можно пожелать. Вы будите любить друг друга и умрете в один день.

– Ничего себе, – Марибель выдохнула и засветилась счастьем. – А кто он, няня? Ты видишь его? Каким он будет?

Старушка усмехнулась, но решила не портить радости своей девочки.

– Он будет таким, как ты его себе представляешь.

Марибель захотелось подняться в воздух от счастья. Ее радости не было предела. Она соскочила со стула и начала кружиться. Няня рассмеялась. Приятно видеть свою девочку в хорошем настроении. Марибель упала на кровать, закрыла глаза и мысленно стала представлять, как выглядит ее единственный, кого она полюбит всем сердцем.

У него будут голубые глаза. Да-да, они обязательно должны быть голубыми, почти синими, как на самой глубине океана… как были у родного отца. Марибель насторожилась, словно испугавшись своих собственных мыслей, но потом расслабилась и подтвердила:

«Как у родного отца».

Она просунула руку под подушку, нащупала там зеркальце, поднесла его к лицу и стала внимательно себя рассматривать. Конечно, не такая красавица, как София, но тоже не уродина. У ее сестры была ангельская внешность, а у Марибель другая, более острая. Полукруглое лицо, широкий подбородок, слегка вздернутый нос, небольшие губки в форме бантика, – вроде бы ничего примечательного. Но в сочетании с соломенным цветом волос ее карие глаза казались очень выразительными, взгляд прямым, пронзительным, словно она заглядывала людям в душу. Когда Марибель, не замечая за собой, проявляла какие-либо эмоции, ее взгляд обострялся сильнее и просто завораживал. Не зря часто любил повторять Питер: Ты неотразима, когда злишься.

Но была у нее еще одна заметная деталь на лице – большая родинка на подбородке, в форме капельки. Или, как называла ее няня, «роковая мушка».

А вот излишней худобы у нее было предостаточно, местами даже больше, чем у Софии. Тонкие плечи, маленькая грудь, изящная, стройная фигурка. «В общем, на любителя».

Марибель открыла глаза и глубоко вздохнула. Довольная улыбка расплылась на ее лице. Сегодня она вряд ли сможет уснуть. Все ее тело горело огнем, ей пришлось сделать над собой усилие, чтобы немного успокоиться. Невероятные приключения и настоящая любовь, что ей нагадала няня, были приделами ее мечтаний. Все сбудется. И она уже готова к этому.

Питер зевнул и потянулся. Ему не приходилось вставать в такую рань.

Утро в порту не было таким уж красивым, как на картинах художников. Все еще было темно. Заря только начала подниматься над горизонтом. Холодный утренний туман слегка рассеялся, но все равно еще была плохая видимость.

На душе у Питера было неспокойно. Он, чтобы немного отвлечься, поднялся на борт корабля и стал внимательно проверять все ли в порядке.

Капитан поднялся на мостик и взглянул на парня. Ему не была интересная эта очередная поездка на Гибралтар, но долг превыше всего. Он с ног до головы осмотрел одного из организаторов путешествия, пытаясь понять, что он за человек. Видимо, Питер произвел хорошее впечатление, раз на суровом, морщинистом лице капитана появилась легкая улыбка, и взгляд стал менее напряженным.

Джек по-прежнему стоял в порту, нервно перебирая пальцами.

«Придет или нет? Может, ее не отпустил отец?»

Он не отрывал взгляд от дороги, в надежде увидеть там знакомый силуэт, который так ему дорог и, который будет ему сниться в течение этих долгих месяцев разлуки. И его душевное волнение было вознаграждено. Вскоре в туманной мгле стала проглядываться приближающаяся милая его сердцу фигурка.