Олег Соловов - Жирик: История не одной жизни. Повесть о настоящей собаке

Ночь выдалась трудная. Бездомные дворняжки так и лезли. Приходилось неоднократно подниматься, поочередно подходить к гаражным воротам и входной двери, и усиленно лаять, помогая Пирату защищать дом. Лишь утром удалось уснуть в зале, растянувшись перед телевизором. Спал глубоко и сытно – снились сочные шкурки. Такого сладко похрапывающего, да еще чавкающего во сне меня нашел хозяин. Он разбудил меня словами:

– Жирбан, вон твоего бывшего соседа показывают, Владимира Вольфовича. Смотри, Жирик. Ну и чешет он – точно язык без костей.

“ Что это еще за сосед такой”, – подумал я, плохо соображая спросонья. – “К тому же Вольфович”. Заинтересовался и посмотрел в телевизор. На собаку этот Вольфович похож не был. Но не удивляйтесь. Он был похож на меня. А я – на него. Почему так – история долгая.

Давно это было. Но помню. Нас было шестеро. Плюс мама – большая собака, от брюха которой можно было покормиться. Вначале было хорошо. Уткнемся к ней в брюхо, сосем и дремлем. Потом стало тесно. И молока на всех хватать перестало. Мы начали ходить на поиски другой еды. Комната была тесная и грязная. Иногда еда в ней обнаруживалась. Тот, кто находил ее первый, хватал и пытался прятаться. Другие отбирали. Мне не всегда доставалось. Иногда приходилось засыпать голодным.

Потом пришли они. Двое, один побольше и взрослый, другой поменьше, еще почти мальчик. Тот, который побольше посмотрел на наш выводок и позвал: – Жирик. Я понял, зовут меня. Приведя хвост в рабочее положение и усиленно им, размахивая, я подбежал. Он взял меня на руки и спросил: “Ты – Жирик”? От него пахло собакой и едой. Я понял, что он – Хозяин. А я – Жирик. И мы поехали домой.

Пока ехали, молодой хозяин держал меня на руках. Было ласково. Я немного поегозился и стал смотреть по сторонам. Все вокруг было новое и непонятное. Впечатления улицы переполнили мою голову, и я задремал. Проснулся уже в доме. Молодой хозяин спустил меня на пол. Комнаты были большие, и их было много. Пол был чистый. Я пошел осмотреться. Обнаружил миску с молоком. Возле нее никого не было. Не уж–то никто не хочет? Попил. Хозяин сказал: “шкурка” и дал мне кусочек колбасы. Я взял его зубами и по привычке стал искать укромное место. Все вокруг незнакомо, как знать, где безопасно, где не отберут. Побегав с колбасой в зубах, я не удержался (уж очень вкусно колбаса пахла) и начал есть. Съел. В животе образовалась приятная тяжесть. Хозяин с очень довольным видом взял меня на руки и начал говорить что то хорошее. Тяжесть в животе начала давить в сторону хвоста. Я понял, что сейчас произойдет, и попытался сообщить об этом хозяину. Но до него моя речь не дошла. Дошло то, что давило в сторону хвоста. Он спустил меня на пол и пошел мыть руки. Мне стало очень неудобно. Виляя хвостом и пытаясь лизнуть ноги хозяина, я старался загладить вину. Вроде получилось. Хозяин снова взял меня и понес. На улице я увидел очень большую собаку. Больше мамы. Почти с хозяина. Его хвостом меня можно было обернуть как полотенцем, а в его пасть я, наверное, помещусь целиком. Вдруг страшный вопрос затмил все остальные впечатления. Зачем меня несут к нему, к его огромной пасти? – Я ведь маленький, я не нарочно! Но пасть собаки не открывалась, а хвост добродушно вилял. Подойдя к собаке вплотную, хозяин сказал:

– Вот, Пират, это – новый Жирик. Знакомься. Не выпуская из рук, поднес к Пирату совсем близко. Тот начал меня обнюхивать и показывать, что он рад знакомству.

Когда меня спустили на землю возле Пирата, я уже не боялся. Потрогал его лапой, обнюхал. Понял, что Пират – друг, а хозяин не сердится. Дома мне дали еще колбасы, снова сказав “шкурка”. Я уснул, даже не доев колбасу. Спал в запахе колбасы, а в голове звучало это вкусное слово “шкурка”. Это было одно из первых слов, которые я запомнил. Слово очень емкое, означало оно всякие вкусные вещи – кусочки колбасы, сыра, сосиски, косточки.

Проснулся я оттого, что запах колбасы исчез. Вместо него рядом со мной была черная кошка с белым галстуком. Она выгнула спину и зашипела на меня. Такое я видел впервые. На всякий случай попятился и попробовал зарычать. Не получилось. Кошка махнула на меня лапой и пошла с видом победителя. Я понял, что не все в этом доме так хорошо. Долго сидел в углу и трусил.

Подошел хозяин. Погладил. Насыпал каких–то зернышек с запахом мяса. Из вежливости я съел несколько. Против колбасы полная гадость. Но настроение улучшилось. Хозяин вынес меня на улицу. Я заковылял по высокой траве. Начал делать пометки – моя территория. Как выяснилось, молока перед сном было выпито недостаточно. Обнаружилось и много чужих меток, как я определил, не Пирата. Возникло чувство беспокойства и опасности. Я очистил живот и понял, что заблудился.

Окрик хозяина “Жирбан” вернул мне ориентиры. Подбежал к нему. Он отнес меня в дом. Здесь все было уже хоть немного знакомо. Я сам нашел тарелку с едой и подкрепился. Тарелку я определил как центр, главную точку дома. Стараясь не терять ее из виду, я начал изучать окрестности. Обнаружил много новых, но вроде нестрашных предметов и запахов. Но ничего из прошлой жизни. От этого, и от усталости я затосковал и уснул.

Постепенно я привыкал к новой жизни. В целом, все сложилось неплохо. С кормежкой было очень даже недурно – в тарелке всегда каша, давали и шкурки. Хозяева относились ко мне хорошо. Гладили по спине, почесывали брюхо и за ушами. Дом просторный, чистый. Гулять выпускали часто, в большой загон. Туда же во время прогулки выносили миску с едой. Однако, первое время, меня постоянно норовила обидеть Катя, так звали черную кошку. Отбирала шкурки, отталкивала от тарелки, шипела, всем своим видом показывая, что она здесь главная, а я – так себе. Но это пока я был совсем маленький, меньше ее. Потом, когда я подрос, мой лай стал гораздо громче ее шипения, и я стал гонять ее по дому, таскать за хвост, несильно покусывать. Сообразив, что власть переменилась, она стала стараться наладить отношения. Ласково мяукала, рассказывая, какой я сильный и красивый приносила мне мышей и птиц. Я не злопамятный, мышей, конечно, не ел, но и угнетать ее не по делу перестал. Позволял даже спать на моей спине, и делать мне массаж лапами, что ей очень нравилось. Не позволял только брать шкурки и лезть вперед меня в тарелку.

Со вторым псом в доме – Пиратом мы подружились сразу. Его характер не совсем соответствовал породе – будучи достаточно чистой кавказкой овчаркой – этот огромный пес по отношению к своим был очень добродушным. Жил он в большой конуре из пустых бутылок с деревянным полом. Над конурой был навес, вокруг нее – деревянный настил. Жить в таких условиях было бы совсем не плохо, если бы не цепь.