Алексей Пшенов - Ржавчина

– И для этого террористы приехали в Карпелье на роскошной яхте, и зачем-то запугали её письмами от неожиданно воскресшего мужа, – иронично обыграл эту версию Вадим.– Кстати, забыл сказать тебе самое важное – ноутбук Жанны исчез.

– То есть, как исчез? – удивлённо выгнула брови Диана.

– Я сам ничего не понимаю, – озабоченно нахмурил лоб Морозов.– Ещё сегодня утром ноутбук лежал в незапертом ящике письменного стола и был почему-то не запаролен. Я достал его, прочитал письма от мнимого Волокитина и положил обратно. А когда инспектор Лурдес при мне выдвинул тот же ящик, то в нём уже ничего не было…

– А может, инспектор тоже прочитал письма, и забрал ноутбук как вещественное доказательство?

– Если бы он прочитал эти письма, то непременно упомянул о них. Ноутбука в столе не было – его кто-то украл.

– А может, ты просто положил его в какой-то другой ящик?

– Все остальные ящики были заперты, и Лурдес спрашивал, нет ли у меня ключей. Я даже вывернул перед ним свои карманы! А доктор Брашар и полицейские искали эти самые ключи во всех книжных шкафах. Дался инспектору этот стол!

– А ты не мог унести этот ноутбук с собой?

– Да что я, по-твоему, идиот?! – не выдержал этого неожиданного допроса Вадим.

– Пока – нет. Но если продолжишь пить, то вполне можешь им стать, – спокойно резюмировала Диана и задала последний каверзный вопрос.– А почему ты ничего не сказал Лурдесу ни о пропавшем ноутбуке, ни о письмах от покойного Волокитина?

– А зачем мне ему об этом говорить? Если уж ты подумала, что это я унёс ноутбук Жанны, то что бы подумал этот прозорливый инспектор? Я и так у него главный и единственный подозреваемый, – вполне логично объяснил своё поведение Морозов и с нескрываемым подозрением добавил.– А ты сама от кого узнала об анонимном письме в полицию? От Лурдеса?

– От Лурдеса?

– От его начальства. Я позвонила, чтобы узнать к кому тебе лучше подойти с заявлением, а мне сказали, что Жанну Волокитину уже ищут.

– Полицейское начальство отчитывается перед тобой?

– Ты меня низко ставишь, – высокомерно ответила писательница.– Мой предпоследний муж был министром внутренних дел нашей страны. И хотя это было тридцать лет назад, но у меня до сих пор остались очень хорошие связи в полицейском департаменте на самом высоком уровне.

– С отставными пенсионерами? – не удержался от ироничного укола Вадим.

– Ну, почему же, – оскорблённо нахмурилась Диана.– Наш нынешний министр тридцать лет назад возглавлял полицию Сан-Рабело и был большим поклонником моих романов о Кларе Брант.

– И ты можешь запросто позвонить ему? – недоверчиво спросил Морозов.

– Представь себе – да. И не только ему, но и, как ты видишь, начальнику местного полицейского управления, который находится гораздо ближе к твоему делу, – с надменным апломбом пояснила писательница.– Так что, тебе следует всегда прислушиваться к моим полезным советам…

– Это точно, – на словах согласился Вадим, а про себя подумал: «Если у тебя такие связи, то лучше рассказывать тебе поменьше. Кто знает, что и как ты перескажешь своим полицейским друзьям».

– А какой почтовый адрес был у мужа Жанны?

-Romvol@mail.ru, —без запинки ответил Морозов, когда-то посылавший на этот адрес рукописи своих первых криминальных романов.

Диана тут же забила адрес в свой планшет.

– Если ты не возражаешь, то я узнаю в полиции, не с этого ли адреса пришло письмо.

– Если письмо пришло с этого адреса, то его написал преступник, взломавший почтовый ящик Романа Волокитина и похитивший Жанну. Я только не понимаю, зачем ему так афишировать свои действия? Не проще ли было всё сделать по-тихому и без всяких писем?

– Этого я тоже не понимаю, – обескураженно развела руками Диана.– Преступник, кто бы он ни был, пытается убедить тебя и полицию в том, что Роман Волокитин жив. И что он, спустя столько лет, приехал в Карпелье, чтобы демонстративно разобраться со своей неверной женой. Может, он хочет таким образом запугать тебя? Скажи честно: ты уверен в том, что муж Жанны действительно погиб?

Вадим утвердительно кивнул головой.

– Бывает, что бизнесмены с криминальным прошлым в силу разных причин инсценируют собственную смерть. Ты сам должен хорошо это знать, – задумчиво произнесла писательница.

– Я не сомневаюсь в том, что муж Роман Волокитин погиб.

В детстве Вадим Морозов и Роман Волокитин жили по-соседству в одном из подмосковных городов-спутников и учились в одной школе, правда, в параллельных классах. Дружбы между собой они не водили, и ничего общего у них не было. Вадим был домашний мальчик из интеллигентной семьи, его родители работали научными сотрудниками в каком-то отраслевом НИИ, а Рома был обычный дворовый пацан, воспитывавшийся матерью-одиночкой, которая всю жизнь протрудилась ткачихой на местном ковровом комбинате. Морозов был хорошист, то есть учился только на четвёрки и пятёрки и после школы без проблем поступил в один из технических вузов на факультет криотехники, а Волокитин кое-как перебивался с двойки на тройку и после восьмого класса отправился в ближайшее ПТУ, учиться на слесаря-инструментальщика В институте, где учился Вадим не было военной кафедры, и, получив диплом, он отправился на полтора года в Советскую армию. Сначала Морозов попал в учебную часть под Ашхабадом, где полгода изучал сапёрное дело, а оттуда отправился в Афганистан. Первым и самым ярким впечатлением от этой дружественной страны была встреча в аэропорту Кандагара. Там возвращавшиеся на родину счастливые дембеля весело кричали, указывая на новобранцев: «Чижи прилетели!», а потом, набросив на шею воображаемую верёвку, со смехом добавляли: «Вешайтесь!». Но в реальной жизни все оказалось не так уж и страшно. В отличие от других подразделений, где действительно царила свирепая дедовщина, в инженерно-сапёрной роте, в которую попал Вадим, было относительно спокойно. В ней служили в основном ребята, окончившие институты и техникумы, большинству было уже за двадцать лет, и они имели определённый жизненный опыт. Конечно, и в этой роте существовало строгое разделение на чижей, слонов, черпаков и дедов, но здесь деды и черпаки не заставляли остальных стирать за себя портянки и подшивать подворотнички. Однако работы у сапёров было значительно больше, чем у остальных – практически каждый день они выезжали либо на разминирование, либо на ремонт дорог. В качестве прикрытия вместе с ними всегда отправлялись мотострелки, которые рассредоточивались по окрестным высотам. На обед они по очереди спускались к полевой кухне, но всегда садились в стороне от сапёров. Однажды от группы обедавших мотострелков отделился высокий широкоплечий боец и, подойдя к Морозову, бесцеремонно толкнул его в плечо: