Александр Грич - Вилла мертвого доктора

Тем не менее внешне они еще долго выглядели идеальной парой. Возможно, и в самом деле Анжелика не шла ни с кем дальше обычного флирта. Может быть, она и вообще никогда Джею не изменяла. Но вот на сцене появился Генри Шоэн – преуспевающий бизнесмен, строитель, инвестор, который вкладывал деньги во все, что можно, – и в нефтяной бизнес, и в золотые прииски – и вкладывал удачно, везде выигрывал. Он стал потихоньку пробовать силы и в кино. Один фильм, другой… А третий фильм, «Джипси», – слезливая мелодрама – принес ему настоящий коммерческий успех.

В начале тридцатых он стал другом четы Джей – Анжелика. И вот через какое-то время Джею после большого перерыва предложили роль – разумеется, в фильме, где продюсером был Генри Шоэн. И разумеется, он принял это предложение. Фильм получился так себе, но фильм есть фильм, Джей снова стал получать какие-то деньги, приободрился – и казалось, что жизнь налаживается.

Джей даже после долгого перерыва встретился с моим отцом (а надо сказать, жилец он был очень аккуратный, что бы там у него ни происходило – плату за аренду дома вносил день в день, одним словом – мечта владельца дома…). Перерыв в их встречах был потому, считал мой отец, что самолюбивый Джей не желал, чтобы домовладелец его видел не в привычном публике образе героя. А теперь вот Джей снова договорился о встрече, посидели они с моим отцом, выпили, Джей заплатил за три месяца вперед, чего уже давно не делал, и пригласил моего родителя на премьеру нового фильма.

Отец рассказывал мне, что выглядел Джей как в лучшие времена – бодрый, цветущий, полный планов на будущее. Тем не менее это был последний раз, когда отец видел Хонкина живым.

Прошла премьера фильма, а через неделю Джей и Анжелика исчезли.

Просто исчезли, никому ничего не сказав, никого ни о чем не предупредив…

Вначале это не вызвало особого беспокойства – Голливуд есть Голливуд, и прихоти здешних обитателей привычны.

Обыватель что считает? Раз это звезды, они просто должны себе позволять то, чего он, обыватель, позволить себе не может. Тем более что у четы Хонкин в последнее время все было в большом порядке.

Через неделю, однако, началось беспокойство. Первым забил тревогу Брайан Уэлси – режиссер следующего фильма, который продюсировал Генри Шоэн. Как вы понимаете, у него Джей тоже должен был сниматься. Но не появился ни в назначенный день и час, ни на следующий день.

Брайан приехал в Шеппард-Хауз, где не нашел никого, кроме изнывающих от безделья служанки и шофера – вполне уверенных, впрочем, что все в порядке и хозяева не сегодня завтра вернутся.

Ничего не дал и звонок Шоэну – тот решительно ничего не знал или, по крайней мере, сказал, что не знает. Шоэн, отвечая своему режиссеру, тоже не проявил внешне особого беспокойства, но человек он был активный и деятельный – а потому, не сказав ничего Брайану, тут же предпринял свои шаги – нанял знакомого частного детектива, который уже не раз выполнял для него всякие щекотливые поручения, связался с общими приятелями – без успеха, впрочем, и, прождав еще три дня, велел Брайану найти другого актера на роль, которую должен был играть Джей.

Бизнес есть бизнес, тогда вообще средний фильм снимался за месяц, а деньги терять никакая дружба не заставит.

Особенно долго ждать, однако, не пришлось. Частный детектив позвонил из Солт-Лейк-Сити, где в гостинице застрелился Джей Хонкин. Он там провел в одиночестве последние три дня, по словам менеджера отеля, пил беспробудно, а на четвертый день утром горничная, пришедшая в его номер убирать, застала его за столом, уставленным бутылками с шампанским (он почему-то все эти дни пил только шампанское), с пулевой раной в правом виске и пистолетом, валявшимся рядом. У полиции не было сомнений, что произошло самоубийство, на том и порешили. Зенит славы Хонкина к тому времени давно миновал, да и приехал он в таком виде, что узнать в нем прежнего экранного героя было трудновато.

Правда, когда стало известно, кто именно покончил с собой в номере отеля «Сплендид», туда кинулись журналисты не только из Солт-Лейк-Сити, но и со всей страны. Имя Джея, как в былые времена, появилось на первых полосах газет, репортеры терялись в догадках, полиция Юты и Лос-Анджелеса не так много могла прибавить к известному. Выяснилось, что Джей уехал из Лос-Анджелеса на старом автомобиле, который купил в предыдущий понедельник утром у владельца какой-то заштатной автомастерской. Приехал он сначала в Лас-Вегас. Вегас тогда только начинался. И вот в первом казино, «Пэр-о-Дайс», он провел три дня. Играл в блэк-джек и опять же пил не просыхая. Менеджер, давний знакомый Джея, был удивлен: никогда в прошлые приезды Джей себя так не вел, но мало ли? В Неваде (а Лас-Вегас – уже Невада), в отличие от Калифорнии, официально разрешена проституция. По словам сотрудников отеля, Джей Хонкин этой услугой широко пользовался. Вы еще не устали, молодой человек?

– Я здесь, чтобы вас слушать. – Лайон совершенно не представлял, как эта давняя история возвышения и краха актера может отозваться на убийстве, которое он расследует. Однако Олег учил его, что никогда не знаешь, что именно в расследуемом деле будет важным, – а Лайон относился к Олегу трепетно, и его профессиональные советы были для Лайона почти катехизисом. – Я вот хочу спросить, а что же стало с Анжеликой?

– Молодой человек, я ведь опытный рассказчик, как вы заметили. – Митчелл довольно улыбнулся. – Я и паузу сделал для того, чтобы вы имели возможность задать этот вопрос… Да, а где же Анжелика? А нигде. Уже и тело Джея привезли в Лос-Анджелес и устроили пышные похороны на кладбище Форрест-Лоун (платил за все, разумеется, Генри Шоэн), уже и газетная шумиха смолкла, ушли работать к новым хозяевам англичанка и шофер Хонкина, уже и три месяца, оплаченные Джеем, прошли, и мой отец стал не торопясь подумывать о том, кому сдать особняк – а от желающих отбоя не было. Наши люди, как вы знаете, обожают соприкасаться с чем-то, связанным с жизнью знаменитостей. А тут звезда первой величины – смерть Джея временно вернула его в этот ранг. Так что было много желающих поселиться в Шеппард-Хаузе, но мой отец не спешил. Он был такой вообще человек – никогда не спешил. Особенно если решение выглядело очевидным.

Такая у него привычка была – дать событиям «отстояться» и тогда уже сделать окончательный шаг. Он мне так говорил: «Время часто решает многое само по себе. Иногда промедлишь час – и упустишь миллион. Но чаще промедлишь месяц – и найдешь этот самый миллион. В этом и есть мудрость бизнесмена: решать где ждать, а где спешить…»

Что-то, видимо, ему мешало сдать этот особняк немедленно, неужели он что-то чувствовал? – поверить не могу. Однако, раньше или позже, въехали в Шеппард-Хауз новые жильцы. Понаслаждались тем, что живут там, где жили легендарные личности, – и все пошло своим чередом. Вскоре все и думать забыли об этой истории – люди вообще все быстро забывают. Разве что время от времени появлялась в какой-нибудь бульварной газетенке статья типа «Тайна Анжелики и Джея». Или «Таинственное исчезновение красавицы»…