Александр Грич - Месседж от покойника

– Да. Хотел… Мне никак не положено бросать тень на корпорацию, называя имя одного из ее сотрудников, но nobles oblige. Я обязан.

Дело в том, что человек, который по ночам несет дежурство на кладбище, вызывает у руководства серьезные нарекания. Зовут его Мартин Дэвис.

– Как давно он у вас работает?

– Строго говоря, он не наш сотрудник, а «Вестерн Секьюритис», охранной компании. На нашем объекте – уже года три. Но до последнего времени никаких проблем у нас не было.

– А теперь – какие?

– Ничего крупного, знаете ли… Но то рабочие доложили, что один из особых участков парка утром оказался незапертым (у нас есть такие участки, куда без ключа не войти). То в «Мавзолее патриотов» до утра свет горел… Мелкие нарушения, но досадные. Дэвиса предупредили.

– Могли бы и заменить, если недовольны! – буркнул Хопкинс.

– Не так легко найти человека, чтобы каждую ночь проводил десять часов на кладбище, – вздохнул Грейслин. – Он же не в конторке сидит. У нас каждый час нужно объезжать территорию. Так что, помню, пока мы этого Дэвиса нашли, народу там сменилось много. А он, как говорится, пришелся ко двору. Долгое время был даже образцовым… – Вице-президент покачал головой. – Но, конечно, сменим, если придется…

– Он сейчас отдыхает? – спросил Потемкин. – Но адрес-то его у вас наверняка есть?

Грейслин нажал кнопку на селекторе:

– Командира охраны… Эрик, привет, Грейслин. Срочно пошли кого-то с адресом и телефоном Мартина Дэвиса ко мне в офис.

Если скажет вам какой-то человек, что знает Лос-Анджелес как свои пять пальцев, – не верьте ему. Можно знать как свои пять пальцев город – даже очень большой. Но нельзя так знать страну. А Лос-Анджелес – это целая страна, причем страна неожиданная. В ней есть все – и пустыня с космодромом, и уютные горные озера, и океанские пляжи – не хуже легендарного Копакабана, только протяженностью намного больше, и даунтаун с самыми высокими к западу от Миссисипи небоскребами, и уютные прибрежные деревни, где у каждого дома – свой причал для яхт, и жуткие трущобы, куда страшно войти даже днем, и районы, где роскошь просто бьет в нос… Многое в эту страну вмещается, очень многое…

«13 миллионов человек, около двухсот городов и поселков, 242 языка, и все это – один город», – непременно дал бы справку Лайон О’Рэйли, сотрудник Группы и ближайший помощник Потемкина. Лайон имел IQ больше 160 и был начинен сведениями решительно обо всем. Сведениями этими Лайон без сомнений делился в любой момент, просили его об этом или нет. Потемкин сначала недоверчиво относился к этой особенности своего сотрудника, но скоро привык.

О’Рэйли ехал для разговора к охраннику Мартину Дэвису, который жил тут же, неподалеку, в Блемдэйле. Но как раз тогда, когда GPS-навигатор заставил Лайона свернуть на узкую горную дорогу, Лайон и стал думать, что зря считает, что хорошо знает Лос-Анджелес. Уж Блемдэйл-то, считал О’Рэйли, он точно знает назубок – а вот надо же: именно в этой его части агент никогда не оказывался. Необычная была дорога – она прижалась к горному склону над живописной долиной с лужайками, озерцами, купалами деревьев…

«Здесь бы отличное поле для гольфа получилось», – подумал Лайон, и не ошибся: сразу за очередным поворотом открылись цветные рубашки игроков, электроповозки, нагруженные длинными баулами с клюшками, флаги, трепещущие на ветру.

«Неплохо, однако, живет трудящийся класс, охраняющий «Изумрудные Луга», – хмыкнул О’Рэйли. И был прав, конечно, – около гольфовых полей, как правило, живут люди небедные.

Все еще раздумывая, как же так получилось, что он никогда в жизни не оказывался в этой части города Блемдэйл, Лайон поднялся ко входу в двухэтажный небольшой дом. Еще раз по бумаге сверился с адресом – вроде все верно.

Дверь была солидная – тяжелая, резная, красного дерева. Вставка из цветного стекла. «На кладбище, что ли, заказывал? – подумал Лайон, вспомнив витражи в мавзолеях и церквях «Изумрудных Лугов». – Да нет, вряд ли. Скорее этот охранник – студент, который взял себе ночную смену для подработок. Удобно, и от начальства далеко».

На звонок долго никто не отзывался. Лайон позвонил снова, потом постучал негромко сначала, но настойчиво.

– Какого черта? – раздалось наконец за дверьми.

Приоткрылась щелка, и за ней показался черноволосый заспанный парень лет двадцати пяти.

О’Рэйли поднес к дверям бумажник с жетоном.

– Надо поговорить.

– Раз вы из полиции, вы знаете, что я ночью работал, – пробормотал Дэвис. – Имею право отдохнуть.

– А то, что ночью на «Изумрудных Лугах» произошло убийство, это вам известно? – поинтересовался Лайон. Нет, Дэвис ничего не знал… Или был отличным актером – О’ Рэйли за такой этюд поставил бы ему высший балл.

– Что вы болтаете, какое убийство? – забормотал Мартин, протирая глаза. – Чушь какая-то. – Он распахнул двери. – Посидите в гостиной, я сейчас…

Он взбежал по лестнице наверх, хлопнула дверь, запела вода в трубах – парень принимал душ.

Вскоре он спустился вниз, в серой майке с надписью Special, поправляя влажные волосы…

– Какое еще убийство?

– Настройтесь, пожалуйста, на долгий разговор, – попросил Лайон. Этот смуглый черноволосый парень с крепкими руками и спортивной осанкой вызывал симпатию – и наверняка знал это. – Давайте по порядку: когда вы заступаете на дежурство? Что входит в ваши обязанности?

– Заступаю в десять вечера. – Дэвис понемногу прогонял остатки сна. – Обязанности… Что обязанности? Вы видели «Изумрудные Луга»? Там территория такая – Швейцарию можно разместить. И в мои обязанности входит охрана этой территории. А для этого мне придается патрульный грузовичок с двумя прожекторами. И вот ночью, во тьме кромешной, включаю я эти прожектора и езжу среди могил и мемориалов, памятников, статуй и мавзолеев.

И что вам сказать? Цветы шевелятся, кусты, деревья. То тут, то там на газонах у могилок свечи теплятся. Китайцы и вообще ориенталы обожают еще цветные фонарики ставить. А теперь ведь технический прогресс – они днем подзаряжаются, а ночью горят. Ветер дует, тени колышатся, филин ухает – красота! Так бы и сдох на месте. Еще живность всякая бегает. Опоссумов полно, лисы… Волки, говорят, тоже есть, но я их, честно, не видел. Представляете: ночью из темноты на тебя выбегает что-то!

– А привидения? – спросил Лайон серьезно.

– И привидения есть, – ответил не менее серьезно его собеседник. – Кого там только нет по ночам!

– Что, страшно?

Мартин посмотрел на Лайона иронически.

– А то нет? Приглашаю провести со мной ночное дежурство разок – тогда, может, что и поймете. Бывает, в мавзолеях свет сам собой загорается. Бывает – зайдешь в церковку, запереть, а из темноты как завоет кто-то. Врубаешь свет – нет никого…