Николас Блейк - Личная рана

Мой собеседник явно был сбит с толку. (Теперь не переусердствовать!)

Последовала пауза.

- Вам не казалось, что миссис Лисон была способна на самоубийство?вкрадчивым голосом заявил он.- Она никогда не угрожала вам...

- О господи! Нет! Кто угодно, только не она! Вы сказали: "была способна"?- Мой голос сорвался в непритворном отчаянии.- Лучше расскажите мне все, ладно?

Конканнон пронзил меня взглядом.

- Сегодня ранним утром Гарриет Лисон была найдена мертвой.

Это, должно быть, самый трудный момент для убийцы. Какое из наигранных переживаний - шок, удивление, недоверие, ужас - может достоверно прозвучать для натренированного полицейского слуха? Но слова "Гарриет" и "мертва" воскресили в моей душе образ живой Гарри, и я словно впервые осознал ее смерть. Поэтому мой ответ прозвучал искренне:

- О нет!

Конканнон и сержант молча пялились на меня. Чуть зарубцевавшаяся рана снова открылась, и я зарыдал. Через некоторое время мне удалось справиться со своим горем.

- Но она не могла себя убить!- воскликнул я.- Это невероятно!

- Она и не убивала. Ей нанесли несколько ножевых ударов в грудь и живот,- невыразительным тоном пояснил Конканнон.- Ее труп обнаружили у реки. Удивительно, но под ней было много высохшей крови, хотя женщина лежала на спине, когда ее нашел О'Донован. Он утверждает, что не переворачивал тело.

- На траве? Не на лужайке, примыкающей к усадьбе Лисонов?- взволнованно спросил я.- В сотне ярдов от дома?

- Именно там.

- Мы... мы часто ходили туда,- вздохнул я, поддавшись наплыву воспоминаний.

- По ночам?- поинтересовался полицейский.- Вы не назначали там свидания вчера вечером?

Я покачал головой.

- Вы договорились о встрече, а потом решили не ходить?- настаивал детектив.

- Ничего подобного!- возразил я.

Тогда что она там делала раздетая? Ночная рубашка лежала рядом с ней,внезапно перешел в наступление Конканнон.

Я пожал плечами. Уши шарлоттестаунского сержанта постепенно приобретали свекольный оттенок.

- Неужели она разделась не для вас?- продолжал офицер полиции.- ...Ведь не для собственного же мужа?

- Надеюсь, что Фларри здесь ни при чем. Она как-то обмолвилась о еще одном своем любовнике,- заметил я осторожно.

- И кто он такой?- недоверчиво спросил детектив.

- Она заявила, что Кевин Лисон.

- Прости господи!- вырвалось у сержанта.- Прошу прощения, сэр.

- Но я не уверен, возможно, она просто хотела вызвать мою ревность,добавил я.- Скажите, она сильно страдала?

- Удар, убивший ее, пришелся прямо в сердце,- сухо информировал меня Конканнон.- Но были и другие, нанесенные раньше, судя по кровотечению. Конечно, произведут вскрытие.

(И тогда они узнают о ее беременности. Последний гвоздь в крышку моего гроба. А может, и нет?)

Конканнон продолжил допрос, спокойно и безжалостно, откровенно пытаясь поймать меня в ловушку противоречий или просто вывести из себя. После часа дотошных расспросов он расслабился:

- Я в любую минуту ожидаю появления своих людей. Вы не будете возражать, если они проведут обыск коттеджа, мистер Эйр?

- Нисколько.- Я пожал плечами.- Я начинаю привыкать к обыскам.

Старший офицер одарил меня улыбкой ледяной вежливости.

- И вы не должны никуда отлучаться из этих мест до конца расследования.

- Хорошо. Я надеюсь, что ваше дознание не затянется настолько, как расследование покушения на меня.

Бычье лицо сержанта стало кирпично-красным. Его ирландский пуританизм и так уже был оскорблен упоминаниями о сексе и обнаженных женщинах.

- Вы позволите мне проучить его, сэр?- предложил он Конканнону.

- Не позволю!- отрезал детектив.

Прибывшие из Голуэя двое в штатском явно работали с особой тщательностью. Под надзором Конканнона они осмотрели каждый предмет моей одежды, заглянули в каждую дыру и обшарили каждый укромный уголок. Позднее я заметил, что они обыскивали даже маленький садик, разбросав весь мусор, и залезли в мою машину.

- Ну?- осведомился я у Конканнона, когда они закончили.

- Результаты отрицательные, мистер Эйр,- спокойно ответил офицер.Надеюсь, и в дальнейшем они окажутся таковыми по отношению к вам. Вы больше ничего не желаете мне сообщить?

- Мне нечего вам сообщить,- решительно заявил я.

Конканнон странно посмотрел на меня.

- Знаете, если бы миссис Лисон поджидала вас прошлой ночью, это разъяснило бы множество загадок,- произнес он доверительно.- А у нее не было привычки разгуливать в одной рубашке по ночам?

- Только на свиданиях, насколько мне известно.

- Вы считали Гарриет неразборчивой женщиной?- внезапно спросил полицейский.

- Опытной, определенно. Но неразборчивой? О господи! Да оставьте вы меня в покое!- вырвалось у меня.

У двери Конканнон обернулся.

- Фларри Лисон в ужасном состоянии, мистер Эйр.

Он вперил в меня суровый взгляд, словно ангел Судного дня, а потом направился к своей машине...

***

Только следующим вечером Фларри послал за мной. Я нашел его сидящим на кухне в компании Шеймуса. Он выглядел обуглившейся развалиной, всеми покинутой, а его лицо казалось еще более землистым, чем обычно.

- Это ужасно, Фларри! Не знаю, как...- сочувственно начал я.

Его лишенные блеска глаза воззрились на меня.

- Все в порядке, Шеймус!

Ирландец наградил меня непроницаемым взглядом и вышел из комнаты.

- Возьми себе стакан,- заплетающимся языком произнес хозяин.- И лучше налей мне сам, у меня руки трясутся.

Я сделал, как он мне велел.

- Поверить не могу!- бормотал Фларри.- До сих пор не могу поверить!

Глаза у него косили от обильных возлияний.

- Ее будут хоронить в пятницу,- невнятно продолжил он.- Ты составишь мне компанию?

- Конечно,- заверил я.

Ты был ей другом. Ты для нее много значил.- Он поднял дрожащую руку.Запомни, я тебя ни о чем не спрашиваю. Я не хочу знать ничего больше. Ты понял?

Я тупо кивнул.

- Может, она и была гулящей девкой. Но это мое дело. И мне не нужны всякие твердолобые святоши, разглагольствующие, что я должен следить за ней. Я любил эту женщину, Доминик. Любил, понимаешь? Она могла лечь в постель хоть с моим собственным братом, если это делало ее счастливой! Если в ее глазах зажигался огонь. Мы понимали друг друга. Конечно, я сознавал, что эта забытая богом дыра не может дать ей желаемого. Но я старался как мог. Она единственное, что у меня оставалось.

Это были его слова. Я никогда их не забуду. На бумаге они выглядят слишком сентиментальными. Но они наполнили меня глубоким раскаянием. Как мне могло прийти в голову, что Фларри избил пьяного парня в кабаке из-за проигранных денег? Мне следовало бы понять его чувства, увидев, как он бросился под копыта лошадей и баюкал Гарриет на руках. Теперь он преподал мне урок настоящей любви. Этот едва волочивший ноги деревенский алкоголик любил Гарри с таким самоотречением, что я устыдился.