Александра Маринина - Воющие псы одиночества

Из окна машины она совсем не сумела разглядеть Баден-Баден. Казалось бы, они только что въехали в город - и вот уже отель, у которого Саша останавливает машину. При виде гостиницы у Насти отлегло от сердца. Она никак не может быть дорогой: маленькая, без признаков роскоши, даже постоянно дежурящего портье нет, ключ от входной двери выдается каждому постояльцу вместе с ключом от номера. Лешка не станет сердиться.

- Это какая часть города? - спросила она Сашу. - Окраина?

- Да ты что, Настюша! Самый центр. Вот это, - он показал рукой на огромное старинное здание через дорогу от гостиницы, - Фридрихсбад, водогрязелечебница, мы с Дашкой ходим сюда на процедуры, массажи, грязи, ванны, талассотерапию. А вон то здание - видишь? - метрах в двухстах отсюда, это и есть Термы, в которых работает интересующий тебя массажист.

- А Лозинцева живет далеко отсюда?

- Здесь не существует понятия «далеко», - засмеялся Саша, - здесь все близко. До дома Лозинцевой минут десять пешком. Ну все, ребята, идите к себе в номер, бросайте вещи, я жду вас в машине, поедем обедать, нас уже Дашка заждалась.

Номер оказался маленьким и непритязательным, но очень уютным, чистым и удобным.

- А пешком нельзя? - спросила Настя брата, когда они вышли из гостиницы. - Ты же сам сказал, что здесь все близко.

- Мне нужно машину поставить в гараж отеля, - пояснил Саша, - так что сейчас проедемся, а потом будет сплошная пешая ходьба.

- А в Термы когда? - продолжала упрямиться Настя. - Они же вот, рядом. Может, я сразу туда пойду и найду этого массажиста?

- Настюша, я уже был там сегодня утром. Герр Форст сегодня не работает, у него выходной. Он будет завтра с восьми до двух.

Все, что происходило потом, слилось у Насти в одно общее ощущение рая. В этом ощущении не было конкретных деталей, зато был восторг, накатывавший на нее огромными волнами, под толщей которых она почти задыхалась. Какие-то немыслимой красоты деревья с голубыми цветами, растущие из клумб, засаженных цветами розовыми и белыми, огромные многовековые деревья, старинные замки высоко в горах, изумительно вкусный воздух, аккуратные трех- и четырехэтажные здания, не обезображенные навесными кондиционерами и вразнобой застекленными балконами, «эскарго» - улитки в чесночном соусе с белым багетом, пирожные в «Кафе де Пари», фонтан на Лихтенталерштрассе, парк Лихтенталераллее, тот самый, в котором собирались и прогуливались герои тургеневского «Дыма», и Тринкхалле, куда они же ходили пить целебную воду… И казино, в котором Достоевский и Толстой испытывали судьбу. И чувство глубокого покоя и безопасности, неизвестно откуда появившееся и окутавшее Настю плотным коконом.

- Это ужасно, - пожаловалась она Леше поздно вечером, укладываясь спать в тесном номере отеля, - этот город развращает. Я за весь вечер ни разу не вспомнила о деле. Не понимаю, как здесь вообще можно работать. По-моему, здесь можно только отдыхать и быть счастливым.

- Ты просто ошалела от впечатлений, - объяснил ей многоопытный Чистяков, - потому что никогда по-человечески не отдыхала. Если бы ты прожила здесь две недели, то на третью уже прекрасно смогла бы работать. Но имей в виду, у тебя нет двух недель. Только два дня, - тут же напомнил он.

- Два дня, - пробормотала Настя и мгновенно провалилась в сон.

Сон был крепким, уютным и счастливым. Проснулась она полностью выспавшейся и страшно удивилась, когда оказалось, что еще шесть утра.

- В Москве-то восемь, твой организм еще не перестроился, - снова пришел ей на помощь Чистяков со своими объяснениями. - Для меня всегда первые два-три дня в Европе самые приятные, потому что встаю рано, выспавшийся и много чего успеваю.

- А что же делать? - огорчилась Настя. - Я больше не хочу спать. Я есть хочу.

- Придется потерпеть, завтрак в гостинице с семи часов.

- А Термы когда открываются?

- В восемь.

- Ну вот, - жалобно проныла она. - И чем заняться?

- Можно подумать, ты не знаешь, - произнес Леша голосом, в котором было столько лукавства и хитрости, что Настя вмиг сообразила, как можно с приятностью провести оставшийся до завтрака час.

Отель был и в самом деле недорогим, что очевидным образом следовало из скудного «континентального» завтрака: булочки, масло, джем, кофе или чай, сок из пакета. Но это не испортило Насте настроения, она и дома ничего более существенного на завтрак, как правило, не ела. Они сложили в пластиковую сумку купальные принадлежности и полотенца и ровно в восемь утра вошли в Термы Каракаллы. Саша с семейством уже ждал их внизу, возле широкой лестницы.

- Держите, - он протянул им входные карточки-билеты, - массаж у герра Форста я уже заказал. Он ждет тебя в восемь тридцать. Пошли, я вам все покажу.

Через пятнадцать минут Настя, изнемогая от восторга, лежала в открытом бассейне под мощной стеной падающей с высоты воды и чувствовала, как размягчаются и расправляются напряженные мышцы плеч и спины.

Но счастье ее было, увы, недолгим. Через несколько минут Саша подплыл к ней.

- Пойдем, я тебя провожу, покажу, где массажные кабинеты.

Они вплыли во внутреннюю часть бассейна и вышли из воды. Саша подошел к шезлонгу, на котором лежали их полотенца и сумки с телефонами, кошельками и сигаретами, и выудил откуда-то из-под кучи вещей плоский бумажник.

- Возьми, - он протянул бумажник Насте. - Я немножко знаю эту публику. Просто так он вряд ли тебе многое расскажет, а в деньгах этот массажист наверняка нуждается.

- Ты думаешь? - усомнилась она.

- Иначе он не стал бы связываться с Верой. Я на него посмотрел. Молодой красивый парень. Она старше его лет на пятнадцать. Он мог бы найти себе более подходящую пару.

- Ты уверен, что они - любовники? А что, если нет? Если они просто знакомые, и она по дружбе устраивает ему рекламу среди соотечественников?

- Настюша, ты еще не поняла, город здесь не очень большой. То есть жилые зоны и районы дорогих вилл простираются достаточно далеко, но там ничего нет, кроме жилья. Магазины, рестораны, концертные залы, театры - все расположено на крошечном пятачке, на котором тусуется публика. Здесь, в центре, можно вечером увидеть всех. В этом городе просто больше некуда пойти. Я видел Веру с этим Форстом. Они - любовники, можешь мне поверить. Так что возьми деньги, они тебе сейчас очень пригодятся.

- Разумно, - согласилась Настя. - Спасибо, Санечка.

Герр Георгий Форст был действительно молодым и красивым. На Настин вкус, даже слишком красивым. Высокий, широкоплечий, в белых брюках и желтой трикотажной рубашке-униформе здешних массажистов, со светлыми густыми волосами и четко очерченным лицом, он казался скандинавским богом, неведомо какими путями попавшим в земли Вюртемберга. Настя протянула ему металлический жетон на резиновом браслете - знак того, что она оплатила массаж.