Александра Маринина - Воющие псы одиночества

- Мне сказали, что вы говорите по-русски, - проговорила она, пытаясь изобразить сомнение.

На самом деле сомнений у нее не было, но приходилось играть.

- Да. Снимайте купальник, пожалуйста, и ложитесь на живот, головой к окну, ноги на валик.

Он деликатно отвернулся, хотя этого Настя понять уже не могла.

Зачем отворачиваться, если все равно она сейчас будет лежать перед ним совершенно голая? Но это и к лучшему. Она вытащила спрятанный в полотенце бумажник, вынула из него несколько бумажек по пятьдесят евро и засунула под простыню в том месте, где должна быть ее голова.

- Я готова.

Массажист начал разминать ее плечи.

- Много работаете за компьютером? - спросил он понимающе.

- Да. Заметно?

- Конечно. Вот так больно?

Он сжал свои сильные пальцы вокруг ее предплечья, и Настя взвизгнула от боли.

- Ничего себе! Что это было?

- То самое. При длительной работе на компьютере ущемляется этот нерв. Вы надолго приехали?

- На два дня. А что?

- Жаль. Если у вас есть постоянный массажист, скажите ему, чтобы обратил внимание на ваши руки. И вот здесь у вас ущемление, - он нажал куда-то в районе четвертого позвонка. - За один сеанс это невозможно разработать, нужно систематически проходить курс.

- Сколько времени длится наш сеанс?

- Тридцать минут.

- Значит у нас, герр Форст, всего тридцать минут, чтобы решить все вопросы.

Его руки остановились у Насти на спине, нажим стал слабее.

- Боюсь, я вас не понял.

- Герр Форст, я приехала из Москвы по поручению господина Лозинцева, мужа Веры.

- Ах вот как! - Его руки снова стали проминать позвонки. - Но Вера в разводе… Что ему нужно? Она свободная женщина.

- Она не так уж свободна, как вы думаете. Их развод оформлен договором, и в нем господин Лозинцев выставил ряд условий, при которых он будет продолжать финансировать жизнь Веры. И он прислал меня, чтобы я выяснила, соблюдает ли его бывшая жена эти условия.

С этими словами Настя вытащила из-под простыни одну бумажку в пятьдесят евро. Она даже не успела заметить, каким образом и куда бумажка исчезла. Но она исчезла, это точно,- потому что ее больше не было, зато голос Георгия Форста стал куда более мягким.

- Вы хотите, чтобы Вера не знала о нашем разговоре?

Догадливый. Тем лучше.

- Разумеется.

Она вытащила вторую бумажку.

- И еще я хочу, чтобы вы отвечали мне правдиво и ничего не утаивали.

Вторая бумажка исчезла так же незаметно, как и первая.

- Спрашивайте, я постараюсь быть вам полезным.

«Да уж постарайся, голубчик», - мысленно попросила Настя.

Задача у нее была непростой, ведь Георгий заинтересован в том, чтобы Вера оставалась состоятельной женщиной, стало быть, отвечая на вопросы, он должен быть уверен, что не причиняет Вере никакого вреда.

В противном случае, если верить Настиной легенде, бывший муж прекратит переводить ей деньги. Над легендой она ломала голову все утро, стараясь не упустить ничего из того, что накануне рассказывал Саша.

Муж Веры запретил ей спускать его деньги в казино. Это первое условие.

Второе: она не должна пытаться родить ребенка. Третье: она не должна употреблять наркотики. Четвертое условие: Вера не должна встречаться со своим любовником, который живет в Испании. Вопросы должны крутиться вокруг этих тем и, отвечая на них, Георгию так или иначе придется рассказать кое-что о жизни своей подруги.

Он и рассказал. Нет, никаких разговоров об Испании Вера не вела и никуда из Баден-Бадена не уезжала. То есть в окрестные города она, конечно, ездит регулярно, например, в Раштадт, но туда все ездят, там очень хороший шоппинг. Но в Испанию - нет, ни разу, Казино? Да, Вера ходит туда регулярно, но почти не играет, во всяком случае, он ни разу не видел, чтобы она делала ставки на рулеточном столе. Если она и присаживается поиграть, то только в «блэк джек», и совсем понемногу. Сам он, конечно, играет, а Вера стоит рядом и смотрит или гуляет по залам, разглядывает публику, пьет коктейли или кофе, ужинает. Нет, о том, что она спускает деньги в казино, и речи быть не может. Наркотики? Ни в коем случае! У нее, конечно, есть странности в поведении, но этим ведь грешат все дамы определенного возраста, разве нет? Резкие перепады настроения, периоды мрачности и, наоборот, периоды веселья, но ведь это нормально, правда? Она очень следит за собой, вероятно, переживает, что стареет, хочет выглядеть моложе, оставаться привлекательной, поэтому иногда одевается очень уж по-молодежному, даже парики носит. Употребление наркотиков быстро сказывается на внешности, особенно у женщин, а Вера весьма печется о своей красоте. Ребенок? Нет, она бережется и о ребенке ни разу с Георгием не заговаривала. Другой мужчина? Нет, вряд ли.

Правда, на этом месте голос у Георгия потерял былую уверенность. И хотя он продолжал настаивать на том, что никакого другого мужчины у Веры нет и, стало быть, ребенка рожать ей не от кого, Настя поняла, что массажист в этом вовсе не убежден. Значит, личная жизнь Веры ему не полностью открыта, и он это отчетливо понимает. Есть оставшиеся без объяснений поступки, отлучки, разговоры, и у герра Форста более чем достаточно оснований полагать, что Вера ему изменяет. С кем - для Насти неважно, и неважно, изменяет ли ему Вера на самом деле, важно, что эти основания есть. То есть существуют отлучки, поступки и разговоры, объяснений которым Георгий дать не может.

- Вера вам полностью доверяет? - спросила она.

- Не думаю, - спокойно ответил он. - Она вообще, как мне кажется, никому не доверяет.

- У вас есть ключи от ее квартиры?

- Нет.

Ответ получен. Но перед ним была пауза, совсем небольшая, в сотые доли секунды, но она была. Снова Настины пальцы нырнули под простыню и вынырнули с очередной бумажкой, уже третьей.

- У вас есть ключи от квартиры Веры? - повторила она.

- Есть. Но Вера об этом не знает. Она думает, что потеряла их.

- Понятно. А зачем они вам, если вы ими не пользуетесь?

- На всякий случай. Вера - человек очень замкнутый, у нее здесь нет ни друзей, ни приятелей, никого, с кем она поддерживала бы постоянные близкие отношения, кроме меня. Если с ней что-то случится… Я должен иметь возможность войти в квартиру и оказать ей помощь.

- Конечно, - согласилась Настя. Она достала еще одну бумажку.

- Я могу получить эти ключи? Через два дня вам их вернут. Может быть, даже завтра.

Бумажка исчезла не так быстро, как три предыдущие. Вероятно, Георгию потребовалось время для размышлений. Одно дело отвечать на вполне безобидные вопросы и пообещать никому ничего не говорить, и совсем другое - дать в чужие руки ключи от чужой квартиры. Это уж как-то совсем… Но когда Настя достала из-под простыни пятую бумажку, вопрос решился. Ну еще бы, двести пятьдесят евро, больше месячной зарплаты российского милиционера. Кто бы отказался!