Эдди Шах - Манчестер Блю

Она снова кивнула.

– Я помню вас. Вы знакомы с Тессой?

Снова утвердительный кивок.

Он понял, что она все еще борется с тошнотой, и решил отвлечь ее внимание.

– Разведывательный отдел. У вас хорошая команда. Прекрасная работа. Помогает нам побеждать. Чем вы занимаетесь?

– Наркотиками, – ответила она тихо.

– А конкретно?

Прежде чем ответить, она сделала глубокий вдох.

– Собираю информацию. Потом анализирую, пытаюсь найти связь между отдельными фактами. Занимаюсь Мосс-Сайдом и китайской общиной.

– Дело, похоже, продвигается медленно.

– Почти не за что ухватиться, сэр. Например, я всю ночь наблюдала за вечеринкой с наркотиками. По нашим сведениям, на этот рынок собираются проникнуть китайцы, а его, как вы знаете, контролируют черные.

– И что-нибудь удалось за дежурство?

– Ничего. Хотя я могла бы арестовать торговца, за которым следила. На моих глазах он три раза передавал таблетки. Но у меня были четкие инструкции – только наблюдать. Наблюдать за китайцами или за чем-нибудь необычным. Если уж торговля наркотиками не есть нечто необычное, то я не знаю, что же тогда это? – Она вдруг почувствовала, что зашла слишком далеко. – Вообще-то я понимаю, сэр, что так и должно быть. Просто я потратила время на изучение американских методов.

Соулсон искоса взглянул на Армитеджа, но лицо того ничего не выражало.

– Какие же это методы? – спросил он Джилл.

– Общая тактика. То, как они борются с наркобизнесом.

– У них есть разведывательный отдел, УБН, да?

– Нас к нему не подпустили. Но я разговаривала с представителем УБН в Лондоне.

– Кто это?

– У них в посольстве есть некто Джон Пентанзи. Он занимается Европой.

– Вы встречались с ним?

– Нет, сэр. Только по телефону.

– И каково ваше мнение об их методах?

– Неоднозначное.

– Почему?

– Потому что они против лома идут с ломом, – ответила она осторожно, не желая открыто критиковать английские методы.

– А мы нет?

– Я не сказала этого, сэр.

– Если у вас есть свое мнение, отстаивайте его.

– По-моему, для нас это сложнее.

– Почему?

– Политика. Мы все время должны вести себя осторожно. Дабы не обидеть кого-нибудь, кого политики могут использовать, чтобы отшлепать полицию. Позволят ли нам вообще когда-нибудь действовать по-настоящему?! Я знаю, у вас связаны руки, сэр... Очень трудно со всеми ладить и честно выполнять свою работу.

– За это дают повышение, – ответил Соулсон, прикладывая три пальца к плечу наподобие сержантских нашивок. – Нам всем приходится работать в системе.

– Тогда у нас нет ни малейшего шанса на победу.

Соулсон усмехнулся.

– Мы справимся. Вам сейчас лучше?

– Так точно. Извините за слабость...

– Ничего. Как я уже сказал, к этому не так-то легко привыкнуть.

– Спасибо, сэр.

Она вернулась под арку, к ярко освещенному прожектором месту преступления. Оба начальника наблюдали за ней.

– Знаешь, она права, – сказал Армитедж.

– Ты еще мне будешь говорить!

– Пора проявить инициативу. Иначе такие убийства станут правилом.

– Черт возьми, Рой, мы играем им на руку. Если политики пронюхают, они... – Он остановился и усмехнулся. – Прежде это меня не волновало. Но это аморально. Противоречит всему, что я до сих пор отстаивал.

– Играя по правилам, нам не победить, шеф. – Армитедж кивнул в сторону Джилл Каплз. – Она права. И если это продлится слишком долго, они станут требовать твоего смещения.

Соулсон глубоко вздохнул.

– Ладно, Рой. Не думаю, что у нас есть другой выход. – Не было нужды предупреждать Армитеджа быть осторожнее, он понимал степень риска. – Боже, я не могу больше ждать, – пробормотал Соулсон, вспоминая свою исповедь и то, как он уговаривал себя повременить действовать.

– Что?

– Нет, ничего.

Армитедж не стал настаивать.

– Мы привлечем эту девушку. Она нам очень поможет.

– Ей можно доверять?

– Как любому другому.

– Она подруга Тессы.

– Поработает для нас. Я вижу, она энергична и хорошо знает свое дело. И у нее самое лучшее прикрытие для того, чтобы поехать туда. Проверить, не изменились ли с тех пор американские методы. Не беспокойся, прежде всего я тщательно ее проверю.

– Хорошо, но скрой ее расходы. Я не хочу, чтобы политики прознали об этом.

– Я на таких делах собаку съел.

Соулсон вдруг отступил.

– Нужна еще одна попытка. Еще один удар по ублюдкам, прежде чем мы выйдем за пределы наших полномочий.

– Как скажешь, шеф. Но боюсь, мы снова окажемся в этом положении. А я тем временем подготовлю девушку – на случай, если она нам понадобится.

– На нее ложится большая ответственность за наше новое дело.

– И за мою бедную пенсию. Надеюсь, она это оценит.

Управление по борьбе с наркотиками

700, Арми-Нейви-Драйв

Арлингтон

Виргиния

– Почему он поехал в Эль-Пасо?

– Он долго там работал и знает это место лучше других.

– К черту, Ронейн! – выругался второй помощник администратора оперативного отдела УБН. Открыв ящик стола и достав пачку «Кэмела», он щелчком выбил оттуда сигарету. – Это он заварил кашу. Он мог провалить нашу операцию в Мексике.

– Однако они знали, кто мы такие, – не сдавался Ронейн, стараясь прикрыть Маршалла.

– Он волк-одиночка. Он нам не нужен в деле, где следует работать командой. Никакой личной самодеятельности.

– Он у нас один из лучших.

– Он непредсказуем.

– Именно поэтому он один из лучших. Если бы не он, нас бы обвели вокруг пальца, так как им было известно, что мы из УБН.

– Ты хочешь сказать, что он что-то знал?

– Нет. Но у него есть интуиция. Шестое чувство, которое подсказывает, что что-то здесь не так. Именно поэтому он мне нужен, чтобы завершить это задание. А потом, мы бы так и не узнали, что та женщина из Кали. – Ронейн сменил тему: – Ты лучше не забывай о сигнализации.

Уже приготовившись чиркнуть зажигалкой, администратор сердито тряхнул головой и раздавил в пепельнице незажженную сигарету. Объявленное зоной, свободной от курения, здание УБН было оборудовано чувствительной сигнализацией, срабатывающей при малейших признаках дыма от сигарет тайных курильщиков.

– У нас и так хватает нервотрепки, а тут еще дергайся из-за того, что нельзя нормально покурить. – Он тяжело вздохнул. – Его методы устарели, Ронейн. Сейчас они сработали. Но когда таких людей подводит интуиция, все обычно кончается большим провалом. Многие могут пострадать.

– Он хороший парень.

– Видимо, пришло время перевести его сюда, в штаб-квартиру. После стольких лет работы. Продвижение по службе, перспективы, карьера.

– Куда вы его хотите пристроить? В отдел равных возможностей по занятости?