Лорел Гамильтон - Арлекин

Он кивнул.

–Да, ты права.

Мы уставились друг на друга на мгновение. Что-то в его лице заставило меня сказать:

–Райна действительно испортила тебя, не так ли?

Он кивнул.

–Да, она меня испортила. Когда она узнала, что я получаю удовольствие от грубости, она сделала все, чтобы я не смог найти то, что мне нужно, с кем-то, кроме нее. Она хотела меня удержать, Анита, и если бы ей не подвернулся Габриэль, я остался бы с ней.

–Нет, не остался бы, - ответила я.

Он посмотрел на меня грустными глазами.

–Почему ты так в этом уверена?

–Потому что ты хороший человек, и если бы не Габриэль, то кто-то другой. Райна не могла сопротивляться тем, кто не мог себя контролировать. Она продолжала бы напирать на тебя, пока не сломала бы. Это то, чего она хотела.

Он кивнул и вздохнул достаточно глубоко, чтобы расправились плечи.

–Я вымоюсь в общем душе.

Я хотела, чтобы он ушел, но… Он ведь так старался. Он фактически спас меня от Мамочки Тьмы.

–Ты можешь вымыться здесь.

Он покачал головой.

–Нет, не могу.

То, как он это сказал, показалось мне странным.

–Почему нет?

–Потому что мне нравится сама идея, что я сделал тебе больно. Я люблю это чувство. Я не доверяю себе, потому что могу опять причинить тебе боль.

–Я бы остановила тебя, Ричард. Ты ведь уважаешь мое право на отказ?

Он кивнул.

–А еще я знаю, какой эффект мы производим друг на друга. Я не доверяю себе, потому что могу попытаться снова соблазнить тебя, попытаться овладеть тобой, даже зная, что кровь уже идет. - Он прикрыл глаза, и дрожь пробежала по всему его телу. Не думаю, что это был признак злости, скорое это была похоть. Он был честен со мной, с собой, и точно знал, чего хочет.

–Иногда мне нравится такая грубость, Ричард, но не всегда. Прости.

Он кивнул и грустно мне улыбнулся.

–Райна могла наслаждаться даже самым грубым контактом. Она причиняла Натаниэлу такую боль, которую многие не смогли бы пережить.

–Я знаю.

Он покачал головой.

–Нет, ты даже не догадываешься. Ты думаешь, что знаешь, но ты можешь даже представить себе такого. Я видел часть из того, что она с ним делала.

–Он не рассказывал, что ты когда-либо видел его с ней, - сказала я.

–Ослепить, заткнуть уши и нос, и ты не можешь видеть, слышать или чувствовать запах тех, кто с тобой в комнате. Она пригласила меня однажды, чтобы втянуть во все это, но настоящий садизм не был тем, чего я хотел. Райне это не понравилось.

Я сглотнула и попыталась подумать о чем-то полезном, но на ум ничего не шло.

–Я не знаю, что и сказать.

–Я не знаю, почему рассказал тебе все это. Хотел ли я потрясти тебя? Хотел ли, чтобы ты думала хуже о Натаниэле? Хуже, чем обо мне? - он покачал головой и снова двинулся к двери.

Я была готова броситься к нему, но я не знала, что делать с тем состоянием, в котором он прибывал, к тому же я и правда не хотела больше секса. Сильные судороги дали мне понять, что я действительно ранена, и мне стоит с этим повременить.

Он остановился, держа ладонь на ручке двери.

–Ты осознаешь, что в твоей постели большинство мужчин, которые были с ней?

–Я не думала об этом.

Он повернулся и посмотрел на меня через плечо.

–Жан-Клод был с ней и Габриэлем, это было платой, которую она потребовала. Ты знаешь, что именно она сделала Джейсона оборотнем?

–Да, - вообще-то именно я дала Джейсону фрагменты памяти о том моменте. Она привязала его к кровати и откусывала по кусочку, пока имела его. Ей было все равно, жив он или мертв. Я была в ее голове, в ее памяти, ей было все равно. Она действительно была настоящим серийным маньяком, потому что удовольствие значило для нее больше, чем жизнь Джейсона.

Я услышала шепот в своей голове.

–Думай об этом, Анита.

Я задрожала, и мне стало от этого больно.

–Иди, Ричард, иди, хорошо?

–Что случилось?

–Мне кажется, не стоит о ней вспоминать.

–Она говорит с тобой?

Я кивнула.

–Ты считаешь, что контролируешь ее, но это только твои домыслы. Жан-Клод, я, Джейсон, Натаниэл, все мы прошли вначале через нее. Возможно, есть причина твоего увлечения ее любовниками. - На этой неприятной ноте он вышел и закрыл за собой дверь. Мне нравилось, что Ричард посещает психолога. Но сейчас выходило, что он хочет сделать психолога из меня, а я не была к этому готова.

Я быстро вымылась и поняла, что у меня нет никакой одежды в ванной. Моя одежда лежала кучей у кровати. Замечательно. Я подоткнула покрепче полотенце на голове, затем обернулась еще одним большим. Одно из преимуществ быть коротышкой состояло в том, что полотенце скрывало всю меня от подмышек до щиколоток. это вызывало странные ощущения, потому что не важно кто ждал меня в соседней комнате, любой из них скорее всего уже видел меня голой хотя бы раз. Мне нужно было всего лишь выйти и забрать свою одежду из шкафа, наплевав на всех. Но я не могла этого сделать. Я стеснялась собственной наготы. Бывали дни, когда мне казалось, что я никогда к этому не привыкну.

Еще хуже было то, что все мое оружие осталось за дверью, в комнате. Без одежды я могла прожить, но без оружия меня оставить мог только Ричард. Он заставлял меня забывать обо всем, даже о той части меня, которая не могла и пальцем пошевелить будучи невооруженной. По каким-то причинам я не могла идти туда и без оружия. Почему-то не могла. мне все еще было больно везде до самого пупка. Судороги прекратились, но я все равно чувствовала себя расстроенной и разбитой. Мне нужно было мое оружие. Оно заставляло чувствовать меня себя лучше. В этом и была правда. Я начала прятать оружие в местах, где я часто бываю. Оно было для авральных ситуаций. И то, что случилось авралом не было, но… черт возьми, это был мой пистолет. Если я хочу его, отдайте его обратно.

Я встала на колени рядом со сливом и приоткрыла дверцу. Мне нужно было уйти вглубь, под самые трубы, чтобы достать мой Файстар, примотанный к одной из труб. Было пару раз такое, что у меня не получалось остаться вооруженной или не было возможности взять оружие сразу. Тогда я подкрепила свою паранойю и припрятала его. Файстар не был моим основным оружейным резервом, так что нашел здесь свое последнее пристанище. Я извлекла пистолет на свет и рассмеялась. На ленте была надпись. Я прочла ее «пистолет Аниты», написано Натаниэлом. Он был со мной, когда я прятала пистолет. Очевидно он добавил свой штрих, пока я не видела. Он вручил мне кусок ленты с надписью, и я ее не заметила? Или вернулся позже? Надо бы спросить.

Я улыбнулась и покачала головой, отдирая ленту от пистолета. Если у меня был карман, я бы положила его туда. Пистолет очень заметен на белом полотенце. Я взвесила его на ладони. Напряжение внутри меня ослабло. Что говорит о вашей жизни факт, что оружие заставляет вас успокоиться?