Тесс Герритсен - Смертницы

Эйб выложил мозг на препаровочный столик. Изучая рентгеновские снимки, он точно определил местонахождение второй пули и первым же надрезом высвободил ее из углубления в истекшей кровью ткани.

– Что вы ищете? – поинтересовался Эйб, когда Габриэль поместил обе пули под увеличительное стекло.

– Один калибр. Обе около восьми граммов...

– Они и должны быть одинаковыми. Ведь их выпустили из одного пистолета.

– Но они не идентичны.

– Что?

– Посмотрите, какое основание у второй пули. Это не очень заметно, но все-таки.

Эйб подался вперед и, нахмурившись, уставился в лупу.

– Немного скошенное.

– Вот именно. Скошенное.

– Возможно, деформация произошла при столкновении.

– Нет, пуля сделана так изначально. Основание скошено под углом девять градусов, чтобы ее траектория немного отличалась от траектории первой. Две пули изготовлены так, чтобы в полете они расходились.

– Но гильза была одна.

– И входное отверстие тоже одно.

Маура хмуро разглядывала рентгеновские снимки черепа, вывешенные на проекторе. Две пули ярко выделялись на фоне более бледных очертаний черепа.

– Двойной патрон, – догадалась она.

– Вот почему вы слышали только один выстрел, – сказал Габриэль. – Потому что выстрел и был один.

Маура молчала, не сводя глаз с экрана. Рентгеновские снимки при всей их выразительности не давали представления о тех кошмарных разрушениях, которые вызвали пули в мягких тканях. Порванные сосуды, поврежденное серое вещество. Память целой жизни растерзана на куски.

– Двойной патрон предназначен для максимального поражения, – констатировала она.

– В этом и смысл.

– С чего бы охраннику вооружаться такими пулями?

– Думаю, нам уже ясно, что этот человек не был служащим больницы. Он вошел в здание в фальшивой форме, с подделанной биркой, вооруженный пулями не для обороны, а для убийства. Это единственное разумное объяснение, которое приходит на ум.

– Эта женщина должна была умереть, – тихо произнесла Маура.

Воцарилось молчание.

Его нарушил голос секретаря Мауры.

– Доктор Айлз! – донеслось из интеркома.

– Да, Луиза.

– Извините, что беспокою вас, но я подумала, что вам и агенту Дину следует знать...

– В чем дело?

– Что-то происходит на той стороне улицы.

Они выбежали на улицу, в такую удушливую жару, что Габриэлю показалось, будто он погрузился в горячую ванну. На Олбани-стрит царил хаос. Офицер полиции, руководивший оцеплением, истошно вопил: "Назад! Назад!", сдерживая толпу репортеров, которая все напирала, угрожая смести все на своем пути. Взмокшие спецназовцы рассредоточились по периметру здания. Один из них обернулся к толпе, и Габриэль заметил выражение растерянности на его лице.

"Этот офицер тоже не знает, что происходит".

Дин обернулся к женщине, стоявшей в нескольких шагах от него.

– Что случилось?

Она покачала головой.

– Не знаю. Копы словно взбесились и ринулись к зданию.

– Там стреляли? Вы слышали выстрелы?

– Я ничего не слышала. Я просто подошла к клинике, и тут поднялся этот крик.

– Тут все как с ума посходили, – заметил Эйб. – Никто ничего не знает.

Габриэль бросился к трейлеру командного пункта, но путь туда преграждала толпа репортеров. В отчаянии он схватил за руку какого-то телеоператора и оттащил его в сторону.

– Что случилось?

– Эй, парень, полегче!

– Скажи только, что произошло!

– Кто-то прорвал их чертово оцепление. Просто прошел через него.

– Вооруженная женщина сбежала?

– Нет. Кто-то пробрался внутрь.

Габриэль уставился на оператора.

– Кто?

– Никто не знает.

Половина служащих бюро судмедэкспертизы собралась в конференц-зале у телевизора, настроенного на местный канал. В кадре на фоне полицейского оцепления появилась блондинистая корреспондентка по имени Зоя Фосси. У нее за спиной среди припаркованных машин мельтешили полицейские, наперебой звучали смятенные возгласы. Габриэль выглянул в окно на Олбани-стрит и увидел ту же картинку, что на экране.

– ...совершенно неожиданный поворот в развитии событий, такого явно никто не ожидал. Только что какой-то человек прошел в здание, прямо в зону оцепления, которая начинается прямо за моей спиной. Он держался спокойно и невозмутимо, и, видимо, это сбило полицию с толку. К тому же человек был вооружен и одет в черную униформу, очень похожую на полицейскую. Его легко можно было принять за офицера войск специального назначения...

– Какой-то парень прошел в здание с улицы, и никто его не остановил! – фыркнул Эйб Бристол, не веря своим ушам.

– ...нам сообщили, что оцепление идет и по внутреннему периметру. Но, поскольку оно находится в самом здании, его отсюда не видно. У нас пока нет информации о том, удалось ли неизвестному пройти через вторую линию. Но, если учесть, что он довольно легко миновал внешнее оцепление, можно предположить, что ему не составит труда пройти внутрь. Я уверена, что полиция сосредоточила все свое внимание на террористке. И, видимо, не ожидала, что в здание войдет вооруженный посторонний.

– Они должны были это учесть! – возмутился Габриэль, с недоверием глядя на телеэкран. – Этого следовало ожидать.

– ...прошло уже двадцать минут, но мужчина до сих пор не вышел. Сначала предполагалось, что это какой-то Рэмбо-самозванец, предпринявший попытку в одиночку провести спасательную операцию. Не нужно говорить, последствия таких действий могут быть катастрофическими. Но до сих пор не слышно никакой стрельбы, и пока нет признаков того, что вторжение спровоцировало новый виток насилия.

– Зоя, сейчас мы прервемся на ретрансляцию, – перебил журналистку ведущий новостей, – чтобы зрители, которые только что присоединились к нам, могли увидеть начало событий. Итак, мы возвращаемся на двадцать минут назад. Наши камеры поймали тот момент, когда это произошло...

Зоя Фосси исчезла с экрана, и вместо нее дали кадр с видом на Олбани-стрит. Поначалу Габриэль даже не сообразил, на чем следует сосредоточиться. Но вот на экране появилась стрелочка – графический помощник, услужливо предоставленный телестанцией, – которая указывала на темную фигуру, двигавшуюся вдоль нижнего края экрана. Мужчина целеустремленно шагал мимо патрульных автомобилей и трейлера командного пункта. Никто из полицейских, стоявших в оцеплении, не остановил его, хотя один из них как-то неуверенно покосился в сторону незнакомца.

– Мы увеличили изображение, чтобы вы могли лучше разглядеть этого субъекта, – пояснил ведущий. – Картинка застыла, и экран заслонила фигура самозванца. – Судя по всему, у него за спиной винтовка и какая-то сумка. Темная форма практически такая же, как у окружающих, так что наш оператор не сразу понял, кого снимает. На первый взгляд это обычная униформа полицейского спецназа. Но, если приглядеться, на спине отсутствует эмблема, указывающая на принадлежность к этой команде.