Жан-Кристоф Гранже - Полет аистов

– Господи! Вы это серьезно?

– Доктор, вспомните об исключительной совместимости тканей реципиента и донорского органа. Вспомните также титановую капсулу: с помощью нее хирург специально оставил свой «автограф», чтобы держать Бёма в своей власти.

Катрин Варель закурила очередную сигарету. Пока еще хладнокровие ей не изменило. Она спросила:

– Вы знаете, кто этот человек?

– Нет. Но он продолжает оперировать – то в одной стране, то в другой. По непонятным причинам он уже похищал и продолжает похищать сердца у живых людей в разных концах планеты. Он располагает колоссальными возможностями.

– Вы хотите сказать, речь идет о торговле человеческими органами?

– Не знаю. Интуиция подсказывает мне, что здесь что-то другое. Тот человек безумен. И фантастически жесток.

Варель выдохнула дым.

– Что вы имеете в виду?

– Он режет свои жертвы по живому.

Доктор опустила голову. Несколько раз переложила сигарету из одной руки в другую, с трудом разжимая пальцы. Наконец вытащила из кармана халата записную книжку и прошептала:

– Что... что я могу для вас сделать?

– Этот хирург в августе семьдесят седьмого работал на границе Конго и Центральной Африки. В то время у него было что-то вроде лечебницы, прямо в джунглях. Я думаю, он уже тогда скрывался – но волей-неволей непременно должен был оставить какие-нибудь улики. Ведь ему нужно было закупать оборудование, лекарства... Я уверен, вы сможете отыскать его след. Позвольте еще раз напомнить вам, что речь идет о высококлассном специалисте, человеке, сумевшем произвести пересадку сердца посреди джунглей, да еще в те годы, когда удачные операции такого рода были редкостью.

Катрин Варель подробно записала все, что я ей сообщил. Она спросила:

– Какой он национальности?

– Он франко-говорящий.

– Вам известно, с какого времени он жил в Африке?

– Нет.

– Как вы считаете, он все еще там?

– Нет.

– Вы хотя бы приблизительно представляете, где он сейчас может находиться?

– Полагаю, он связан с «Единым миром».

– С гуманитарной организацией?

– Я думаю, он использует ее структуры, чтобы осуществлять свои дьявольские эксперименты. Доктор Варель, уверяю вас, я говорю правду. Каждый следующий день оборачивается новым кошмаром. Этот человек продолжает действовать, вы понимаете? Возможно, сейчас, когда мы с вами беседуем, он мучает невинного ребенка где-нибудь на другом конце земли.

Варель проворчала:

– Не обольщайтесь. Я сделаю несколько звонков. Надеюсь, что получу для вас информацию, может, сегодня вечером, или завтра, или позже. Я ничего вам не обещаю.

– Как вы думаете, вам удастся получить список врачей «Единого мира»?

– Это сложно. «Единый мир» – организация очень закрытая. Посмотрю, что можно будет сделать.

– Если я прав, доктор, – и если, конечно, убийца не сменил имя, – то данные должны совпадать. Постарайтесь все разузнать поскорее.

Внезапно Варель уставилась на меня своими черными глазами. Мы стояли в углу коридора, на блестящем линолеуме. Я тоже посмотрел на нее напряженно, но доверчиво. Я знал: она не станет звонить в полицию.

В Париж я вернулся к десяти часам вечера. Яне получил никаких ответов ни из посольств, ни из судебных инстанций, не было известий и от доктора Варель. Только Джурич передал по факсу отчет о вскрытии тела Райко. Я принял обжигающе горячий душ, потом приготовил себе взбитую яичницу, добавив к ней кусок лосося и картошку. Заварил черный русский чай, потом в надежде заснуть залез в кровать, положив «Глок» рядом с собой. Около одиннадцати зазвонил телефон. Это была Катрин Варель.

– Ну что? – спросил я.

– Пока ничего. Завтра утром мне должны прислать список французских и франко-говорящих врачей, работавших в странах Центральной Африки с шестидесятого по восьмидесятый год. Еще я позвонила нескольким друзьям: они смогут дать мне более подробную информацию. Что касается «Единого мира», то получить список врачей нет никакой возможности. Но еще не все потеряно. Я знаю одного молодого офтальмолога. Он собирается устраиваться к ним на работу и обещает мне помочь.

Пока что провал по всем направлениям. А время идет. Я постарался скрыть свое разочарование:

– Очень хорошо, доктор. Благодарю, что вы мне поверили.

– Пустяки. Я немало поездила и повидала, вы же знаете. Но то, о чем вы рассказали, переходит все мыслимые пределы.

– Я обязательно все вам объясню – когда сам в этом разберусь.

– Будьте осторожны. Завтра я вам позвоню.

Я повесил трубку. В голове у меня было пусто. Оставалось только ждать.

Еще не рассвело, когда вновь раздался телефонный звонок. Я снял трубку, одновременно взглянув на кварцевый будильник у изголовья. 5 часов 24 минуты. «Алло!» – хрипло произнес я.

– Луи Антиош?

Голос был низкий, с явным восточным акцентом.

– Кто говорит?

– Это Ицхак Дельтер, адвокат Сары Габбор.

Я так и подскочил на кровати.

– Слушаю вас, – четко произнес я.

– Я звоню вам из Брюсселя. Кажется, вчера вы связывались с нашим посольством. Вы хотели встретиться с Сарой Габбор, я правильно понял?

– Совершенно верно.

Адвокат прочистил горло. Его голос звучал низко, как контрабас.

– Вы должны понимать, что при настоящем положении вещей это очень трудно.

– Мне необходимо ее увидеть.

– Я могу спросить, что вас связывает с мадемуазель Габбор?

– Личные отношения.

– Вы еврей?

– Нет.

– Сколько времени вы знакомы с Сарой Габбор?

– Около месяца.

– Вы познакомились в Израиле?

– Да, в Бейт-Шеане.

– Вы полагаете, что у вас есть важная для нас информация?

– Думаю, да.

Кажется, мой собеседник задумался. Потом он вдруг выпалил единым духом:

– Мсье Антиош, это дело сложное, очень сложное. Мы все оказались в затруднительном положении. Я говорю как об израильском государстве, так и о других странах, оказавшихся вовлеченными в это дело. Мы убеждены, что опрометчивый поступок Сары Габбор – это лишь видимая часть айсберга. Это только самый краешек огромной подпольной сети международного масштаба.

Назвать «опрометчивым поступком» выстрел в лоб из «Глока» – да, видимо, Дельтер был тонким знатоком эвфемизмов. Адвокат продолжал:

– Полиция каждой из стран ведет собственное расследование дела. В настоящий момент информация не подлежит разглашению. Я не могу с уверенностью обещать, что вам удастся встретиться с мадемуазель Габбор. Зато я точно знаю, что вам следовало бы приехать в Брюссель, чтобы мы с вами поговорили. Мы не можем беседовать обо всем этом по телефону.

Я взял блокнот:

– Дайте мне ваш адрес.

– Я нахожусь в посольстве Израиля, улица Иосифа Второго, дом семьдесят один.