Маргарита Ардо - Новая жизнь Нефертити

— Не стоит. Ты пожалеешь, когда успокоишься.

Он поднял бумагу с пола и положил на край стола.

— Надо подписать.

Ледяная пауза под солнцем Парижа.

— Хорошо, — выдавила из себя я, запоздало понимая, что подобным безрассудством лишаю себя единственного человека, на которого могу положиться.

Могу ли? Я не решалась посмотреть в глаза Роберту, но то, что он только что сделал, выделило жирным шрифтом: могу. Сердце колотилось в груди, я усилием воли взяла себя в руки. Уставилась в предложенную Лембитом бумагу, где французские буквы и знакомые слова коварно не складывались во что-либо значимое.

— Что здесь написано? — спросила я глухо.

Лембит подошёл и, медленно водя ручкой по строчкам, перевёл мне текст протокола, в котором говорилось, что я отрицаю предложенные обвинения. Роберт не поленился сопроводить каждое выражение на иностранном языке пояснением грамматических конструкций и прямым переводом, звучавшим хоть и криво, но точно передавая смысл.

— А, может, лучше согласиться? — спросила я.

— Нет, — сказал вновь собранный до уровня железобетонной стены Лембит.

— Думаете, экстрадиция не поможет? Они снова доберутся до меня?

— Экстрадиция выиграет время. Возможно, оно для них — ключевой фактор.

Он сунул руку в карман, достал смартфон.

— Где ваш?

— Телефон?

— Да. Несите.

Я достала из сумочки свой гаджет и положила на стол, уклоняясь от возможности коснуться руки Роберта. Мне было по-прежнему ужасно неловко. В отличие от меня, он, видимо, имел где-то внутри тумблер выключения сантиментов. Ни одной бреши в его самообладании не осталось. Хотелось бы научиться так же.

Лембит попробовал включить мой телефон. Затем с помощью скрепки извлёк мою симку, свою. И поменял телефоны.

— Но мой же не работает, — напомнила я.

— Куплю себе другой.

— Ваш гораздо дороже…

— Выкачу вам счёт. — Он кивнул в сторону сумки. — Прячьте. Личные данные удалите.

— Конечно! Как я могу вас отблагодарить?

— Не делать глупости.

— Вы опять шутите!

— Нет. Лишняя глупость может стоить полиции лишнего дела. У нас и так перегруз.

— Я поняла. Постараюсь.

Выкашляв смущение, я расписалась в протоколе и посмотрела на Лембита.

— Теперь в камеру? Вы же не можете сидеть со мной целый день?

Он промолчал. Посмотрел на часы, в окно и поджал губы, словно выжидал чего-то. Зазвонил стационарный телефон на его столе. Лембит поднял трубку, ответил отрывисто, помрачнел. И затем повернулся ко мне.

— За вами идут адвокаты с постановлением об освобождении.

— Мне придётся возвращаться в Бель Руж?

— Туда лучше не надо.

— Но я связана договором.

— Вы же не душу продали. Не найдёте квартиру, звоните мне. И ещё. Пока есть время, напишите подробно, как именно угнетали вас родственники, чтобы можно было подать заявление о расторжении договора в России.

Уверена, мне показалось, но откуда-то издалека слышались шаги людей, направляющихся сюда, подобные бою часов, отсчитывающих моё время.

— Лучше посоветуйте, как мне вести себя там. С ними.

Кадык Лембита дёрнулся, скулы заострились. Он кивнул.

— Окей. Про родственников напишете по телефону. Правила просты: вести себя тихо, не раздражать. Не лезть на рожон. Держаться обычно. Не демонстрировать, что подозреваете, что знаете больше. Слушать. Смотреть. Быть наготове. Я думаю, опасность есть. Если вас будут звать в странные места, скажитесь больной.

— Я попробую. А если не поможет?

— Если что-то из ряда вон, засядьте в туалете. Пишите мне. Телефон не афишируйте, официально вы без связи. Повторюсь: следует съехать на время съёмок в Париже. В Бель Руж жить нельзя.

— А в Египте?

— Никакого Египта. Контракт разорвём раньше. Думаю, получится. Просто помните: игра в дурака некоторым спасла жизнь. Как говорил Мейстер Экхарт, «будьте готовы быть новичком каждое утро».

— Спасибо!

— Если понадобится лгать, помните, что в каждой лжи должна быть правда. В такую верят. Тяните время. Я попытаюсь пробить ордер через другие каналы, раз мой шеф против.

— Он тоже масон? — спросила я.

Бровь Лембита опять изогнулась. Призрачные шаги стали реальными. Чеканно приблизились. Раскрылась дверь. Тишину стеклянного офиса взорвали голоса, люди, резаные фразы, агрессивные интонации. Дмитрий Макаров и мадам Беттарид в сопровождении трёх представительных мужчин в костюмах были готовы расправиться с Лембитом прямо сейчас. Но их претензии, как колотые удары ножом, попадали словно в металлическую стену и мгновенно отлетали рикошетом. Роберт отвечал ровно, со знаем дела и пренебрежением, как человек, которому мешают работать профаны. Безэмоционально и коротко Лембит перечил даже седому мсьё, к которому обращался по званию «mon colonel [20] Полковник (франц.) », несмотря на штатское. Каким-то чудом я поняла, что это был начальник Роберта.

В гвалте обвинений только я стояла безмолвно, как в центре урагана, прижимая к бёдрам сумочку. Изумлённое восхищение выдержкой и несгибаемостью, боль предательства и досаду покрывали облака страха, как пепел вулкана Тира Ближний Восток во времена «Египетских казней».

Надо было собраться. Собраться и делать всё, как говорил Роберт. Он несгибаем даже перед властьпредержащими. Я хочу быть такой же. Только я не знаю, как теперь смотреть в глаза Финну, потому что вообще больше не хочу смотреть ему в глаза!

— Как ты, моя дорогая? — ласково спросила мадам Беттарид, вновь касаясь моей кисти привычным жестом.

Я поёжилась совершенно искренне, засунула руки под мышки и сказала:

— Ужасно! Я так и не разобралась, что мне грозит.

— Тебе ничего, дорогая, а этот flic [21] Пренебрежительное название полицейского (франц.) ещё поплатится! — сверкнула глазами «благодетельница» и подхватила меня под руку. — Идём отсюда. Ты не должна здесь оставаться ни секунды. Тут одной атмосферой можно запачкаться.

«Спорный вопрос».

Я понуро кивнула и сделала вывод «на полях»: моё тело так важно для мадам, что она явилась сюда лично. Не поручила никому, только прихватила группу поддержки. И за осколками-колонны с подсказками она ездила по миру сама. Выходит, я представляю собой артефакт. Так или иначе, но я — критическая составляющая паззла. Об этом надо думать. Искать в исторических фактах, почему, и слушать во все уши, фильтруя шелуху.

По сухим взаимным кивкам мадам с седым шефом Роберта я резюмировала: они о чём-то договорились. Узел затягивался, ордера не будет. Взгляд вскользь на Роберта. Его взгляд в ответ. Ноль слов, и понимание из глубины, как уверенность: он сделал такие же выводы.

Каков будет следующий шаг? И кто его предпримет?

Глава 26

Под яростный выговор полковника Морэ Роберт Лембит смотрел через стеклянную дверь, как в окружении элегантной ведьмы и целой свиты мужчин в тёмных пиджаках Дамира уходила обратно к лифтам. Точёная, хрупкая. Лембит сглотнул. В голове чёрной каруселью прокрутилось слово «саркофаг».