Маргарита Ардо - Новая жизнь Нефертити

— Может, я вам больше и не понадоблюсь?

— Как же не понадобишься? Ещё в три-дэ зале полетать, потом натурные съёмки, — заговорила поспешно кудрявая помощница. — Не всё получается сделать без оригинала.

Парень кликнул мышкой и рядом со мной на экране появился Финн, как живой. Я опустила глаза и отвернулась. Арина посмотрела на меня виноватым, щенячьим взглядом.

— Мне жаль, правда, Дамира. — И сказала оператору: — Убери второго персонажа, Серж.

— Разве? — сощурилась я.

— Да. Я знаю, как больно Финн умеет делать… — Арина обратилась к оператору: — Серж, сходи, будь добр, посмотри, приехала ли уже Лили? Пожалуйста.

Она милейше улыбнулась ему и сложила руки на груди в молитвенном жесте. Я удивилась, что понимаю по-французски уже так много. Француз кивнул и вышел, нехотя оторвавшись от удобного кресла.

— Я хочу, чтобы всё закончилось, — сказала я Арине и посмотрела на неё в упор. — Скажи, ты знаешь, когда это закончится и чем?

— В студии не долго ещё, пару часиков, наверное.

— Я не об этом, ты поняла. Я хочу домой.

Её кудряшки вздрогнули, Арина подняла на меня глаза вновь виновато.

— Почему ты так смотришь? — спросила я.

— Потому что тебе больно, это видно, — поспешно ответила она. — И с полицией это ужасное недоразумение! Не представляю, как ты держишься!

«Никак».

Она продолжала:

— Мне хотелось бы помочь тебе как-то. Я правда, просто выполняю свою работу, но я не плохой человек. И про договор… Извини, так вышло…

— Ладно, — буркнула я. И вдруг решилась: — Скажи, мне что-то угрожает?

Арина удивленно моргнула.

— Почему ты так думаешь?

Моё сердце дрогнуло, я вспомнила слова Лембита и то, что я уже ловилась на её искренность. Пришлось сгладить:

— Наш режиссёр, Фёдор показал мне вход в потайной лабиринт, из которого пахло свечами и ладаном. Настойчиво приглашал туда прогуляться. Не понимаю, зачем. А ты?

— Я тоже не понимаю, зачем, — щёчки у Арины разрозовелись, она выдохнула и улыбнулась: — Мсьё Фёдор странный немного, но безобидный, не бойся его. Мечтает снять полноценный фильм что-то типа «Мумии», так досконально влез в историю! Рассказывал тебе об этом? Нет? Думаю, расскажет. Если его что-то увлекает, он только об этом и говорит! Не передать, как его впечатлили тайные ходы в Бель Руж! Их на самом деле несколько. Господин Беттарид при строительстве заложил их по двум причинам: времена были неспокойные, революции то одна, то другая, а он состоял в заговоре против роялистов. У него скрывалось целое тайное сообщество тогда! Сейчас-то об этом легко говорить, а тогда можно было спастись от плахи!

— Занятно. А вторая причина?

— Господин Рауль Беттарид был поклонником Египта и привёз из кампании некоторые древности, разместил их в подвале. Стали семейными реликвиями. Их опись есть даже в домовой книге, она в библиотеке хранится. Не бойся, Фёдор просто хотел произвести на тебя впечатление.

— Ему удалось. Интересный был этот господин Беттарид…

— О да, в этом доме бывали такие знаковые личности, как граф Калиостро, Вольтер, Шампольон, Гарибальди!

— Гарибальди?

«Сто баллов Лембиту за догадливость», — подумалось мне. Одновременно захотелось по-настоящему помочь ему и… сбежать подальше. Я взглянула на белую дверь, ведущую неизвестно куда, и спросила:

— А браслеты со скарабеями, которые я тебе отдала, тоже тут делали?

— Нет, что ты! — воскликнула Арина. — Это же четырнадцатый век до нашей эры, украшение коллекции Катрин! Я даже не ожидала, что она пожертвует такой ценностью ради съёмок! Но Катрин, она такая, всё любит делать по-настоящему. С ума сойти можно, если подумать, что их носила придворная дама или даже царица, да?

— Да. А сегодня я тоже в них буду сниматься или будет образ современный?

— Сегодня Нефертити, мистика же, полёты, так что да. Я тебе в этом даже завидую, но на моё запястье они не налезут, — хихикнула Арина, покрутив пухленькой рукой. — Эх, такая красота!

— Они очень красивые, — сказала я, пытаясь скрыть, что разволновалась. — А ты не принесёшь мне водички, пожалуйста?

— Конечно!

Едва она вышла, я метнулась к своей сумке, и в Вотсапе настрочила молниеносно: «Настоящие. Сегодня. Студия».

В комнату в сопровождении Сержа вошла мадам Беттарид и сказала:

— Дорогая моя, планы немного изменились. Возникли проблемы с оборудованием.

— Жаль… — искренне выдавила я.

— Но мы не будем терять время. То, что можно, снимем на натурных съёмках, а по дороге я покажу тебе что-то интересное.

Я посмотрела на неё и, отвернувшись, подумала: «Сумею ли я тебя переиграть?»

Не терпелось посмотреть, есть ли в сообщениях ответ от Лембита, не терпелось ему дописать, что мы уехали из студии, но мадам Беттарид сидела рядом и постоянно улыбалась мне, как дама из благотворительного фонда с лживой добродетелью в глазах. От лицемерия было тошно и ещё сильнее хотелось, чтобы восторжествовал Лембит. В конце концов, браслеты будут на мне сегодня, съёмки длятся не две минуты, он умный, выяснит, куда ехать. Главное, отправная точка есть!

— А куда мы едем? — спросила я.

— Собственно, мы уже и приехали. Полюбуйся, это «Музей человека».

Автомобиль притормозил перед грандиозным зданием на площади Трокадеро, сразу направо от Эйфелевой башни.

— Будем сниматься здесь? — изумилась я.

— Нет, моя девочка, не всё же тебе переживать неприятности. Команда пока подготовит площадку, а мы не будем ждать на месте, потратим время эффективно. Тут натуральный антропологический рай, для историка в том числе!

Она элегантно переложила сумочку в другую руку и сделала приглашающий жест.

Стеклянные двери этнографического музея пропустили нас в просторный белый холл с красным пятном-картой на стене перед входом с меловыми указателями. Здесь всё было настолько гармонично осовременено, что даже желтоватые скелеты людей и образы животных в стеклянных шкафчиках смотрелись вполне уместно рядом с компьютерными терминалами футуристической формы.

— Мы так мало знаем о себе, о человечестве. Нам сюда, прошу, — мадам Беттарид указала направо.

Ни Пьер, ни один из мордоворотов Катрин за нами не пошли, они остались у входа. С мыслью о том, что это всё-таки неплохой шанс сбежать, я направилась в служебную часть вслед за Катрин. Коридоры со множеством дверей, деловитые сотрудники, учёные лица, белые халаты, дополнительные выходы, служебные лестницы.

Внутри меня шла борьба порядочности и инстинкта самосохранения. Папа всегда говорил о внутреннем достоинстве. В том, чтобы бежать и всю жизнь прятаться, его не было. Не было и благородства в том, чтобы обмануть Лембита. Я дала ему слово сотрудничать, а я не Финн и не вся эта братия, погрязшая во лжи. И я однажды уже приняла решение вывести грабителей артефактов на чистую воду. Поэтому рискну, я хочу правосудия.