Андерс Рослунд - Именинница

Свен снова показал пальцем на раму, а потом на мельчайшие красные пятна на раме и подоконнике.

— Уже застыла, но ты видишь, что это?

— Кровь.

— Здесь нечему удивляться. Легко порезаться, когда балансируешь с оконным стеклом в руках. Свежая мастика и свежая кровь. Это же ДНК, Гренс! И если это тот, кого мы ищем, он наверняка есть в наших базах. А если он полицейский, то тоже есть там. Мы ведь сдаем пробы биоматериала, чтобы узнать собственные следы на месте преступления. Понимаешь, о чем я, Эверт? То, что нас опередили, не беда. Совсем напротив, это лучшее, что могло случиться.

10.01 (Остался 1 день, 12 часов и 1 минута)

На этот раз Питу Хоффману не пришлось ждать в приемной полицейского участка. Латифи встретил его на входе и, широкой спиной к остальным посетителям, через служебную дверь провел еще в одну тесную каморку, такую же безликую, как и остальные помещения.

— Спасибо, что согласились встретиться.

— Мы же коллеги, должны помогать друг другу.

Черный кожух с украшенным гербом удостоверением все еще лежал в кармане куртки. Он все еще полицейский, на бумаге, по крайней мере.

— Кофе?

На столе стояли две чашки. Очень маленькие, с очень черным содержимым.

— По-турецки, я предпочитаю такой.

Латифи одним глотком осушил свою чашку:

— Говорите. Я вижу, что вам нужна помощь.

Тут неожиданно для себя Хоффман засомневался. Это продолжалось не так долго, но достаточно для того, чтобы Латифи заметил.

— …если, конечно, вы все еще хотите, чтобы вам помогал, — добавил он.

— Я хочу. Но то, что я делаю, слишком ответственно. Честно говоря, не знаю, могу ли доверять вам.

— Вы будете кофе?

Латифи кивнул на оставшуюся чашку. Хоффман махнул рукой, что должно было означать «нет, спасибо», и пару секунд спустя пустая вторая чашка опустилась на стол рядом с первой.

— Мой начальник, Эверт Гренс, с которым вы говорили по телефону, полагает, что вам можно доверять. Между тем как сам он не доверяет никому.

— Да, это видно.

— Так переубедите меня.

Латифи пожал плечами:

— Это ведь вам нужна помощь, не мне.

Некоторое время коллеги молча смотрели друг на друга. А потом Хоффман встал и направился к закрытой двери.

Он обернулся, чтобы проститься, когда Латифи наконец снял свою кепку. На верхней части лба не было живого места — один огромный шрам.

— Нож?

— Скорее что-то вроде штыка. Потом была еще пуля, которая снесла оставшееся.

— А глаза?

— Я вижу только одним.

Пит Хоффман снова сел на стул для посетителей.

— И ты, конечно, будешь молчать?

— Конечно.

— Даже если я спрошу тебя, за что?

— Именно так.

Гренс, конечно, знал, за что. Именно на этом и основывалось его доверие. Потому что того, что увидел Хоффман, было для этого более чем достаточно.

— Спасибо.

— Ты ведь приехал к нам, хотя мог бы списаться по электронной почте. Значит, это не совсем обычное расследование, и оно много для тебя значит. Лично для тебя, я правильно понял?

— Возможно.

— Так чем я могу тебе помочь?

— Знаешь белую виллу, примерно там, где пересекаются Рруга Команит и Рруга Дашо Шкрели? Туда завело нас наше расследование. А именно на второй этаж, в похожую на башню пристройку. Комиссар Гренс полагает, что в ней и сидел Золтан, когда ему звонили из Стокгольма. Теперь мы знаем, что это был не Золтан, а кто-то другой. Осталось выяснить кто.

Латифи приветливо улыбнулся. Со шрамом он нравился Хоффману гораздо больше, так как меньше походил на полицейского из рекламы.

— Мой шеф не одобрит этой твоей работы, что бы ты ни делал. И это здорово, коллега Ларсон!

10. 42 (Остался 1 день, 11 часов и 20 минут)

— Ну, теперь ты скажешь мне все…

Не успел Эрик Вильсон в расстроенных чувствах закончить совещание с руководителями профсоюза, как подоспели сотрудники отдела по найму персонала, пререканиям с которыми не было конца. Впереди ожидалась еще одна встреча, которой он хотел бы избежать, с бухгалтерией. Но до нее оставалось десять минут, и Вильсон рассчитывал провести их в тишине, когда его планы нарушил Эверт Гренс.

— Слышишь, Вильсон? Даже не думай, что я уйду отсюда, прежде чем получу ответы на то, что меня интере- сует.

Вильсон вздохнул. Никогда еще он так не тосковал по бухгалтерии, как в этот момент вторжения взбешенного комиссара. Гренс был хуже всех бюджетных дефицитов, вместе взятых.

— И тебе добрый день, Эверт.

— Сегодня утром я пытался провести обыск, разрешение на который ты выписал мне скрепя сердце и о котором знали очень немногие! Черт подери, Вильсон, кто-то побывал там до меня и уничтожил все улики.

— Мы уже говорили об этом, и я не намерен поднимать этот вопрос вторично.

— У нас утечка, Вильсон! Или ты сам протекаешь, или кто-то очень тебе близкий, кому ты слишком доверяешь. С кем ты встречаешься, Вильсон? В кого ты влюбился настолько, что ослеп?

— О’кей, мы пройдем через это еще раз. Но послушай меня внимательно, Гренс. Тебя совершенно не касается, с кем я встречаюсь или не встречаюсь. Эта проблема существует только в твоей голове. Ищи утечку где-нибудь в другом месте. Что, если это кто-то из близких тебе людей? Кого ты любишь настолько, что не замечаешь очевидного?

— Ты прекрасно понимаешь, что я хочу сказать. Тебя подставили, Вильсон. Другого объяснения этому у меня нет. Сейф в твоем кабинете. И ордер на обыск вышел отсюда же.

— Сядь.

— Только после того, как ты мне все объяснишь.

— Сядь, Эверт.

Эверт Гренс нехотя опустился на стул для посетителей.

Он принадлежал к тому типу комиссаров полиции, которые распаляются и остывают одинаково быстро.

— Я еще раз обследовал свой кабинет и архивную комнату в подвале. Никому ни о чем не сказав, вызвал другую экспертную группу и получил другой результат.

Гренс честно пытался усидеть спокойно. Ничего не получалось.

— И что?

Вильсон перегнулся через стол и постучал по тяжелой стальной конструкции.

— Чтобы открыть сейф такого типа, нужен пин-код, который в нашем случае даже не записан на бумаге. Кроме него, нужна запрограммированная ключ-карта, примерно такая же, как и для двери. Взломщик, по крайней мере, пытался добыть и то и другое и оставил кое-какие предметы, предназначенные именно для этой цели. Новая экспертная группа их обнаружила.

— Что за предметы?

— Во-первых, две микроскопические веб-камеры, спрятанные в щелях в стене. Одна здесь, в моем кабинете. Другая в подвале, над столом архивариуса. Первая направлена на сейф. Когда я набираю код из восьми цифр, они отображаются на электронном дисплее, чтобы я мог проконтролировать, что все делаю верно. По замыслу взломщика, в этот момент дисплей снимается на камеру. И человек, которого мы ищем, может увидеть код при помощи компьютера или мобильного телефона, принимающего отснятый на камеру ма- териал.