Себастьян Фитцек - Аэрофобия 7А

Вот черт!

— Неле?

Франц больше не хотел звать ее по имени, ему хотелось плакать — как до этого, когда он вдруг осознал все значение и последствия своей затеи. И долго сдерживать слезы у него не получится. Он и так был плаксивым, все это его слишком впечатлило. Франц много на себя взял, хотя это было неизбежно, и для такой важной задачи не нашлось никого другого. Просто он был не тем человеком.

Да, проклятье, абсолютно точно, он не тот человек.

Только он мог умудриться потерять голую, физически ограниченную заложницу, которая словно в воздухе растворилась.

Правда, не совсем так. Кое-какие следы имелись, но он не следопыт и к тому же не был уверен, не его ли это собственные отпечатки в пыли.

Все-таки до сегодняшнего дня он уже несколько раз приходил в этот полуразрушенный сарай. В первый раз на разведку, потом — чтобы обустроить место для родов Неле.

А вот этот отпечаток…

Франц опустился на колени на бетонный пол, и в носу защекотало от старого, сохранившегося все эти годы запаха сена и навоза.

Да, это были отпечатки босых пальцев. И пятки. Он отчетливо это видел.

А вот, через двадцать сантиметров, следующая нога. К тому же он обнаружил тонкий влажный след. Кровь или моча?

Возможно, у меня все-таки есть скрытый талант к следопытству? — подумал Франц.

В любом случае, теперь он знал примерное направление, в котором скрылась Неле.

Он поднялся и попытался вспомнить, был ли на другом конце хлева выход. Но если схема, которую он набросал во время подготовки и которая теперь всплыла у него перед глазами, соответствовала действительности, там ничего не было.

Кроме спуска в старый подвал для падшего скота. Туда, где раньше временно хранили сдохших животных.

И именно его, решил Франц, он и проверит в первую очередь.

Ливио

Девяносто три евро и двадцать четыре цента.

Неплохо, но у Ливио бывал улов и побогаче.

От кредитных карт Фели толку мало. Возможно, за паспорт удастся получить пару купюр у ЛАГЕСО, [9] Земельное ведомство по делам здравоохранения и социального обеспечения, центр регистрации беженцев. где встречались контрабандисты, которые хотели достать для беженцев новые документы.

Правда, на своем биометрическом фото Фелиситас Хайльман выглядела слишком по-немецки, это будет сложно.

Ливио еще раз проверил все отделения портмоне, которое стащил у нее в машине. Когда она выходила и было проще простого вынуть кошелек из кармана. Намного проще, чем украсть сотовый — пришлось применить всю свою ловкость и искусство отвлечения внимания. С учетом того, что давно уже не занимался карманными кражами, он был в неплохой форме.

Ливио разгладил купюры и сунул их в задний карман брюк.

Почти сотня евро — неплохой дополнительный заработок, если подумать, что он ничего такого не планировал. И в любом случае лучше, чем сотовый, за который он никогда бы столько не получил.

Он вытряс из кошелька все кредитки, бонусные и страховые карточки на пассажирское сиденье своего автомобиля. Напоследок развернул белый листок бумаги, который вначале принял за чек.

А это оказалось приглашение. На бракосочетание в ЗАГСе.

Он взглянул на дату.

Черт!

Это же сегодня!

— Старушка выходит замуж, — сказал он самому себе и посмотрел в зеркало заднего вида, в котором еще хорошо просматривалось здание врачебной практики.

Он взял паспорт Фели. Сравнил с фотографией на приглашении, потом с лицом в зеркале заднего вида, но Фели была слишком далеко и с трудом узнаваема. В этот самый момент Фелиситас Хайльман, прижимая телефон к уху, вышла из дверей на тротуар и беспомощно огляделась по сторонам. Потом направилась в сторону Мемориальной церкви и исчезла из его поля зрения.

Не догадываясь, что через два часа ее и высокомерного типа на приглашении ожидает неприятный сюрприз.

Ливио не был уверен, но сомневался, что в Германии можно пожениться без паспорта.

Матс

— Все, с меня хватит, — услышал Матс голос Фели. Она тяжело дышала и, судя по уличному шуму на заднем плане, переходила перекресток. — Я прекращаю все это.

Это была уже вторая женщина после Кайи, которая хотела прекратить с ним общение. Последний спасательный трос, который грозил оборваться.

Причем Кайя не сказала ему до этого ни слова. Его бывшая пациентка молча встала и переключилась в режим автоматизма. Без зрительного контакта, с застывшим словно маска лицом, она, как робот, покинула скай-сьют. Типичный симптом тяжелейших душевных травм, что было вполне объяснимо: показав то видео, Матс словно бросил в нее психическую ручную гранату. Если даже он сам был ошарашен, как пленка должна была повлиять на Кайю?

Поцелуй, искреннее объятие, эта интимная связь — по какой причине она вернулась к своему обидчику? Неужели Кайя уже тогда страдала от когнитивного искажения?

Маловероятно .

Ситуация, в которой она оказалась, была слишком непродолжительной для возникновения эмоциональной связи между жертвой и преступником, известной как «стокгольмский синдром». Вероятно, Матс никогда не узнает ответа, потому что даже если переживет эту ночь, то из-за своих манипуляций все равно потеряет лицензию на медицинскую деятельность и никогда больше не сможет работать психотерапевтом. Тем более с Кайей Клауссен.

— Я кладу трубку, — сказала Фели.

— Нет, пожалуйста, не делай этого! — Матс открыл кран в ванной комнате, куда пришел, так как чувствовал, что его в любой момент вырвет. Встроенные в зеркало лампочки излучали тусклый, матовый свет, из-за чего Матс выглядел не таким разбитым, каким себя чувствовал.

— Пожалуйста, Матс! — простонала Фели. — Я достала для тебя номер телефона и даже адрес мужчины, который, по всей вероятности, как-то связан с исчезновением твоей дочери. Помощница врача, которая дала мне визитку водителя Клопштока, сказала, что Франц Уландт не вышел сегодня на работу. Чего ты еще хочешь? Позвони в полицию, и пусть этим занимаются профессионалы.

— Не могу. Пока не буду на сто процентов уверен, где Неле.

Матс подставил левую руку под струю воды, чтобы охладиться. Затем выдернул пачку косметических салфеток из металлического дозатора, вытер пот с лица и поплелся обратно в гостиную.

— Ты помнишь Кайю Клауссен? Школьницу, чье самоубийство ты предотвратила?

— Ты это сделал, я просто перевела ее на тебя, Матс. Что с ней?

— Она стюардесса на борту самолета, где я сейчас нахожусь.

— Глупости.

— Нет. И это не совпадение. Он или они — я исхожу из того, что преступников несколько, — каким-то образом включили видео Фабера в бортовую кинопрограмму.

— Видео Фабера? — растерянно переспросила Фели.