Эйприл Хенри - Похищенная

В некотором смысле разговор с Шайен о делах Роя принес Гриффину облегчение. Сначала он даже не хотел отвечать на ее вопрос о том, чем занимается отец, думал что-то соврать. Но как там говаривала его бабуля до того, как перестала соображать? Лучше быть повешенным за кражу овцы, чем за кражу ягненка. Что означает: если лажать, так лажать по полной. Девчонка и так знает немало, так зачем что-то выдумывать?

Раньше он никогда никому об этом не рассказывал и даже испытал некоторую гордость, объяснив, какие ловкие трюки они проворачивали, чтобы незаконную вещь превратить в законную, сделать из чего-то ненужного то, что нужно всем. Он все говорил и говорил, не обращая внимания на то, что девчонка почти спала. Гриффина было уже не удержать – все равно что пытаться остановить поток воздуха из проколотого шарика.

Надо бы рассказать ей про его любимый трюк: «сдирай и удирай». Это когда Тиджей и Джимбо угоняли машину, снимали запчасти и бросали, то, что осталось. Полиция находила обобранный остов и отзывала машину из угона. Потом Рой находил этот остов на каком-нибудь аукционе от страховой и покупал. Дома, в сарае, уже поджидали снятые раньше запчасти, оставалось только поставить их обратно, на родную раму.

Размышляя о кражах, Гриффин вспомнил, что в багажнике «Хонды» лежит улов из торгового центра, где он промышлял утром. О том, чтобы отвезти его на 82-ю в Портланд и речи быть не могло, нельзя же оставлять девчонку одну, хоть она и не просила за ней присматривать. Даже если Тиджей не зайдет дальше разговоров, нет никаких гарантий, что Джимбо не надоумит его на что-то большее, как бывало уже не раз. Если что-то выгорит, осторожный Джимбо присоединится. А если нет – свалит вину на простака Тиджея.

Выйдя из спальни, Гриффин осторожно закрыл за собой дверь. Где же отец, с какими новостями он вернется? По дороге на кухню Гриффин вынул из кармана сигарету. С тех пор как девчонка перешагнула порог их дома, Гриффин смотрел на все по-другому. Теперь ему бросалось в глаза, какое все унылое, обшарпанное и грязное. И неважно, что девчонка никогда этого не увидит. Сунув сигарету обратно в карман, он стал расчищать мойку, налил в нее горячей воды, развел мыло и принялся за уборку.

Через два часа тарелки сохли на полке, а помытый пол слегка поблескивал. Неожиданно для себя Гриффин подумал, что мама тоже любила порядок. Неудивительно, что она ушла. Он драил кухню два часа, зная, что за пять минут на ней будет тот же бардак. Но все равно было приятно. Разбросанные по столу письма и старые газеты Гриффин аккуратно сложил в стопки и убрал в посудный шкаф, разрозненно валявшиеся автозапчасти унес в сарай, что-то положил в бочку для сжигания мусора. Каждый раз выходя во двор, Гриффин замечал, что Тиджей и Джимбо не очень-то заняты работой: они просто стояли, оперевшись на полуразобранные машины и выпуская изо рта клубы пара, о чем-то переговаривались, указывая руками в сторону дома. При его приближении они замолкали, так что он не слышал разговор.

Перед тем как приступить к уборке в гостиной, Гриффин в очередной раз – уже, наверное, в пятый – заглянул проведать Шайен. И застал ее сидящей на кровати.

– Сейчас десять минут пятого, – сказала она. Гриффин не понял, откуда Шайен это узнала, но потом заметил, как она защелкнула крышку на циферблате своих наручных часов. – Можно посмотреть новости? Ну пожалуйста! Может, там есть что-то про меня.

Выглядела она уже получше, но все еще похрипывала.

– «Посмотреть»? – повторил он. – Разве о тебе можно так сказать?

– Люди так заморачиваются насчет этого, – с выражением, напоминающим улыбку, сказала Шайен. – Но от того, что никто не будет произносить это слово, я не забуду, что слепая. Мой отец постоянно избегает говорить мне «увидимся». А я постоянно говорю, что «увидимся» – всего лишь слово. Его говорят все. И я тоже.

Она умолкла ненадолго, а потом затараторила:

– Знаешь, я помню, как видеть. Иногда мне кажется, я даже что-то вижу. А просыпаясь по утрам, думаю, что открою глаза и увижу комнату, увижу, что там за окном. Я до сих пор представляю, как все вокруг выглядит.

Хоть и по-прежнему бледное, лицо Шайен немного оживилось. Гриффину нравилось, что он может рассматривать девушку сколько угодно без возражений с ее стороны. Но как только блуждающий взгляд Шайен останавливался на его лице, он тут же отводил глаза, будто она все-таки могла заметить.

Неожиданно Гриффин осмелился спросить:

– Ну и как, по-твоему, выгляжу я?

– Ты?

– Ладно, забудь, – смущенный, он был рад, что она его все-таки не видит.

Но, не обратив внимания на его последнюю реплику, Шайен продолжила:

– Так, посмотрим. Ты среднего роста, сантиметров 170, весишь килограмм 70-80. Сильный. Думаю, волосы у тебя темные. По крайней мере такими они кажутся мне на слух . А еще мне кажется, что у тебя большой нос. Ну, знаешь, не маленький аккуратный носик, как у девчонок.

Гриффин оторопел от удивления. Все, что она сказала, – верно. Конечно, рост и вес определить было не так уж сложно: они же боролись раза два за сегодня. Он припомнил, что, возможно, она ударила его пару раз по носу. Еще и лицо расцарапала. Странное дело, но Гриффин ожидал, что, описывая его внешность, девчонка упомянет о красной ленте шрама, обвивавшего его шею.

– А что скажешь обо мне? – спросила Шайен. – Как я выгляжу?

– А ты что, сама не знаешь? – озадаченно смутился он.

– Последний раз я смотрелась в зеркало три года назад, – пожав плечами, ответила Шайен. – Понятия не имею, какая я теперь. А тогда мне было тринадцать.

Она что, с ним заигрывает? Выражение ее лица было открытым и невинным. Однако таким же оно казалось, когда она просилась в ванную. Оглядев ее темные локоны, оливковую кожу и лицо в форме сердечка, Гриффин коротко бросил:

– Ты красивая. Красивая, ясно? – произнося последнюю фразу, он сжал ладони в кулаки.

Шайен удивилась, но тут же стерла с лица все эмоции.

– Наверное, новости уже начались, – сказала она. – Пожалуйста, пойдем посмотрим?

Не задумала ли девчонка еще что-то? Не исключено, что она хочет попасть в другую часть дома, чтобы добраться до телефона. Помолчав для порядка, чтобы пленница оценила, как много она просит, Гриффин ответил:

– Ладно, но мне придется привязать тебя к дивану. А если заявится отец и начнет орать, ты будешь молчать и дашь мне разобраться самому, ясно?

– Обещаю, – сказала Шайен, приложив руку к груди.

Развязав пленницу, Гриффин взял девушку за локоть и повел в гостиную, придерживая привязанную к ее ноге веревку. В какой-то момент Шайен чуть не упала, потому что Гриффин шагнул слишком широко.

– Извини, – пробормотал он, еле успев удержать ее от падения на кофейный столик. Ну не совсем столик – это была огромная деревянная катушка от электрического кабеля. Подведя девушку к дивану и развернув к себе лицом, Гриффин сказал: – Теперь садись.