Евгения Кретова - Дом потерянных душ [СИ litres]

– Ты чего?

– Мне кажется, там замешана мать ребенка, – гадалка окинула взглядом рассыпанные карты.

– Где?

– В истории с призраком…

Макс цокнул языком, чертыхнулся:

– Ты же вроде про мое семейство гадала! – воскликнул.

Девушка рассеянно повела плечом, отвернулась:

– Иногда карты не говорят о том, что спрашиваешь, а о том, что больше всего волнует.

Макс встал, скептически хмыкнул:

– Ну-ну. Так и скажи, что ни черта не умеешь, а все твое гадание и ворожба – простое мошенничество!

– Скажу, если окажусь не права. Я намерена найти хозяев дома, узнать, кто скрыл беременность, например…

Макс сунул руки в карманы, вздохнул:

– Ада! Столько лет прошло… Там вряд ли кто-то живой, неужели ты не понимаешь?

– Понимаю, – девушка упрямо смотрела перед собой. – Но меня это дело не отпустит, я чувствую… И я, – оно посмотрела на него с сомнением и опаской. – Я слышу карты.

Последнее она сказала ему в спину – Макс отошел к комоду, распахнул нижнее отделение и достал из него укутанную в несколько полотенец бутылку шампанского.

– М? – Поставил шампанское на комод, следом вытащил пару бокалов и салатницу с мандаринами, виноградом и конфетами. – Карты говорят? Хм… А ведь ты еще и не пила.

– Макс! – Аделия предостерегающе повысила голос.

Капитан хмыкнул, подцепил бокалы, шампанское зажал под мышкой, а свободной рукой – подхватил вазочку с фруктами и сладостями.

– Да, ладно, ладно, – усмехнулся примирительно. – Я в этом ничего не понимаю, поэтому для меня это магия. Ты наверняка ничего не понимаешь в следствии, поэтому для тебя это тоже магия. И как скоро моя работа ни фига не магия, то, возможно, и твоя – не она. Верно я говорю?

Он опустился на ковер и сел напротив Аделии. Та держала карты в руках, буравила его взглядом.

– Откуда у тебя шампанское?

Девушка наблюдала, как он распаковывает золотистую фольгу, очищает от нее горлышко, как неторопливо и уверенно откручивает проволоку и, сверившись с часами, сообщает:

– Ну, с Новым годом!

Внизу, на первом этаже, зашумели дети, сквозь их смех и суету был слышен бой Курантов.

– Желаю тебе влюбиться в меня без памяти в этом замечательном наступающем году, который как встретишь, так и проведешь! – Макс разлил шампанское по бокалам, один подал Аделии.

– Я встречаю новый год в потрепанных джинсах, на полу, с посторонним, в сущности, человеком, – Аделия приняла бокал, легонько наклонила его, чтобы чокнуться.

Макс лукаво усмехнулся:

– Неправильная оценка событий у тебя. Не в старых, а в удобных. Не на полу, а на ковре, за любимым делом, – он кивнул на карты, – и в приятной компании… С романтическими перспективами.

Аделия рассмеялась:

– Наглый ты, капитан Александров.

– Скромность красит только десятиклассниц. – Он встал и протянул девушке руку. – А я, если буду скромничать, то упущу девушку своей мечты.

– Это обо мне, что ли? – Она вложила пальцы в раскрытую ладонь, позволила себя поднять. Макс забрал у нее бокал, поставил на подоконник и привлек девушку к себе, галантно обхватив за талию.

– Ну, это же ты нагадала мне, что я сам определюсь со своей второй половинкой. Вот я и самоопределился. – Он приблизил девичьи пальцы к губам, поцеловал, не спуская при этом глаз с лица, наслаждаясь вспыхнувшим румянцем, смятением в глазах. – Можно, я тебя поцелую?

– С каких пор ты спрашиваешь?

– С этих. Новый год, я решил встать на путь исправления.

Девушка усмехнулась:

– Интересно, надолго ли тебя хватит? – Привстала на цыпочках и поцеловала его первой. В щеку, уколовшись мягкой щетиной.

Макс обхватил ее за плечи, привлек к себе. Рука легла на бедро, вторая – скользнула по позвонкам вверх, к основанию шеи.

– Боже мой, как хорошо! – прошептал в приоткрытые девичьи губы и поцеловал.

Эта ночь и он сам – на границе вчера и завтра. Несбывшиеся надежды и ожившие сны сплелись в дно неистовое желание. Аделия расцветала в его руках, загоралась ярко, ослепляя. Она двигалась ему навстречу, изгибалась от откровенных ласк. Гладила подушечками пальцев обнаженную кожу на его плечах и раз за разом повторяла его имя. Ветер тревожно скулил за окном, вздыхал, вторя их движениям. Оранжевый свет свечи метался по стенам, пока не выгорел дотла. Вместе с ней, тяжело опустившейся на подушки.

Макс не мог перестать целовать девичьи плечи, касаться пальцами трепетной кожи на ключицах, очерчивать, будто художник, острый подбородок, припухшие от его поцелуев губы. Ловить первые лучи рассвета, сизые и пустые, которые падали на ее разгоряченную кожу.

– Ада, – позвал тихо, надеясь, что она еще не уснула. Девушка сонно потянулась, перехватила его руку, скользившую по груди и поцеловав, сунула под свою щеку. – Ада. Я хочу, чтобы ты стала моей. Навсегда…. Как думаешь, еще не поздно изменить новогоднее желание?

Девушка приоткрыла глаза, обернулась на него:

– Да уж, отличная парочка из нас получится: мент и гадалка.

Макс усмехнулся.

– Ты все-таки сказала «гадалка», а не «мошенница»… И я не понял – ты выйдешь за меня?

Аделия перевернулась на спину, мечтательно заулыбалась.

– Ну-у…

И тут ее будто ледяной водой окатили. Взгляд остановился, уперся в потолок. Улыбка погасла.

Девушка резко села, подобрала под себя ноги, прислушиваясь.

Шаги. Макс тоже их слышал.

Повернул голову на звук, напряженно пытаясь разобрать, что именно в нем показалось странным. Поднялся с подушки и потянулся за джинсами. Рука замерла, едва коснувшись жесткой ткани – он понял, что было странно: не сами шаги, а эхо, которое они производили. Аделия шуршала рядом – торопливо одевалась. Поправив волосы и собрав их в хвост, скользнула к двери. Макс не отставал, и это придавало уверенности.

– Ты ведь тоже это слышишь? – на всякий случай спросила.

Макс молча кивнул и надавил на ручку – осторожно приоткрыл дверь.

Темный коридор.

Спящий дом – родственники, очевидно, разбрелись по комнатам. Из спальни Данила и Марины слышался раскатистых храп. Привычный звуки большого дома.

– Она зашла в дом, – Аделия, остолбенев, прикрыла рот руками, чтобы не закричать, показала на противоположный конец коридора: там, мерцая, замерла девочка. Две тугие косички, светлое платьице с темным кантом, любопытный взгляд – она видела Аделию и Макса, смотрела на них и улыбалась. Тонкие ручки теребили косички, незримый ветер теребил подол платья.

– Кто ты? – прошептала гадалка и шагнула к ней.

Девочка повернулась к ним спиной и, подпрыгивая, словно играя в классики, направилась вглубь коридора, в его противоположный конец.

– Она зовет нас куда-то, – прошептала Аделия.

И выбежала в коридор.