Джозеф Нокс - Улыбающийся человек

— Как бы то ни было, — прервал мои размышления Сатти, — пока я не скажу иначе, под подозрением каждый. И твой дружок в коме тоже. Если по-хорошему не проснется, можешь показать ему свое истинное лицо, но только в крайнем случае.

— Так мы расследуем убийство?

— Только через мой труп. Считай, что это — приятное отвлечение от поджогов мусора. Тщательный анализ фактов, чтобы распрощаться с этим делом и записать его в раскрытые.

Подход Сатти к расследованию дел заключался в том, чтобы пойти по пути наименьшего сопротивления.

— Запишешь в самоубийства? Но нападение на Али означает…

— Ни хрена оно не означает, — бросил Сатти. — Зубоскал его вырубил, а потом порешил себя. Ты раньше не работал над такими делами, Эйдан. Нам нужен результат, а не разгадка. Наша работа — найти то, что хочет начальство, и повсюду раструбить официальную версию.

— Новости какие-нибудь есть? — спросил я как можно небрежнее, безуспешно пытаясь скрыть любопытство в голосе.

Сатти засопел в трубку.

— Сатти?

— Завтра будут результаты вскрытия. Больше пока ничего не слышно. Только то, что Стромер не хочет тебя к делу подпускать.

— Почему?

— Почему муха жрет говно? Она же лесби, мужиков ненавидит. — Он фыркнул. — Наверное, приняла тебя за мужика.

Говорить с Сатти по телефону было все равно что лить отраву в уши, и у меня в голове уже звенело. Я стиснул в руке телефон:

— Вряд ли дело в этом, Сатти…

— Слушай, она так долго с бабами лижется, что у нее яйца отросли. Так что наплюй.

Я сменил тему:

— А ты куда?

— Воскресенье же. До дежурства еще десять часов. Дрыхнуть буду. Введешь потом в курс дела.

Я уже хотел нажать «отбой», потом кое-что вспомнил.

— А ты мне до этого звонил? Минут пять назад?

Сатти присвистнул:

— Надо же, целых два звонка в день! Личный рекорд Эйдана Уэйтса. Может, это Стромер звонила? — Он рассмеялся. — Меняет ориентацию ради тебя? — Сатти повесил трубку, а я принял душ, больше потому, что после этого разговора захотелось помыться.

Я выпил кофе, оделся и собрался ехать в больницу. Закрывая дверь, снова лениво прикинул, кто еще мог мне звонить.

Ослепительный солнечный свет лился с нежно-голубого неба. Прохожие сияли улыбками и золотистым загаром; из-под их ног разбегались пляшущие тени. Я так долго жил без дневного света, что казалось, будто я впервые в жизни иду по городу в прекрасный летний день и никому до меня нет дела. Я шел по улочкам с закопченными краснокирпичными домами, вокруг царила утренняя суета, а я чувствовал себя по-новому, будто проснулся от какого-то сна.

Мокрая от пота рубашка прилипла к телу. В регистратуре больницы Святой Марии меня направили на второй этаж. В коридоре дежурил полицейский, которого прислал сюда Сатти. Он расхаживал взад-вперед и зевал, прикрываясь рукавом. При виде меня вздрогнул и заправил выбившуюся рубашку в брюки.

— Доброе утро, — поздоровался я.

— Детектив-констебль? — Дежурный странно на меня посмотрел.

За дверью раздался вопль.

— Там чувак с ночными кошмарами, — устало пояснил полицейский.

— Сейчас же утро.

— Ему скажите, он уже несколько часов вопит.

— Как наш больной?

— Проспал всю ночь. Вот бы мне получить то же, что и он.

— Чем-нибудь тяжелым по голове? Не подавай Сатти идею.

— Это я виноват…

Я сменил тему:

— Он говорил что-нибудь?

— Даже глаз не открывал, но врачи сказали, что опасности нет.

— Когда тебя сменят?

— Часа через два, — мечтательно произнес полицейский.

— Мне в любом случае надо быть здесь, когда он проснется. Так что ступай домой. Я дождусь твоего сменщика.

Он замер. Поглядел на коридор у меня за спиной. Потом снова на меня:

— Наверное, нельзя оставлять его одного…

— Одного? — переспросил я.

Он замялся, подбирая слова. Сцепил руки за спиной, будто я надел на него наручники.

— Моя слава бежит впереди меня, констебль?

Он посмотрел на меня одновременно с недоверием и облегчением, оттого что я произнес вслух очевидное. Неуверенно кивнул.

— Ладно, понял, — сказал я. — Пойду кофе принесу.

Али проснулся примерно через час. Врач убедился, что он в состоянии говорить, и велел проходившему мимо медбрату сопроводить меня к больному. Медбрат был болезненного вида парнем с сероватыми, почти прозрачными зубами. Он дышал, шумно втягивая сквозь них воздух. Может, когда он начинал здесь работать, то был еще здоров, но со временем поддался атмосфере душевного нездоровья и смерти? Что тогда творила со мной моя работа? При виде нас беспокойный пациент замолк. У него было красное, потное лицо. И изможденный вид.

— Что с ним? — спросил я медбрата.

— Не обращайте внимания, не сегодня завтра окочурится.

Я остановился:

— Дальше я сам. Спасибо.

— Отлично. — Медбрат одарил меня серо-прозрачной улыбкой.

У двери он задержался, бросил пару ласковых перепуганному пациенту и вышел. Я сел рядом с Али. Крупный мужчина. Руки, лежащие поверх одеяла, были толщиной с мои икры. Попробуй такого выруби. Услышав, что кто-то сел на стул, он открыл глаза.

— Доброе утро, мистер Нассер. Как самочувствие?

Он шевельнул ладонями, будто говоря, мол, сами-то как думаете.

— Доктор объяснил вам, что случилось?

Взгляд темных глаз остановился на моем лице.

— Вы в больнице. На вас напали ночью…

Али приложил ладонь ко лбу и кивнул.

— Я — детектив-констебль Эйдан Уэйтс. Меня вызвали в «Палас-отель», потому что сработала сигнализация.

— Это вы меня нашли? — проговорил он с отчетливым восточным акцентом.

Я кивнул.

— В коридоре на четвертом этаже. Помните, как там оказались?

Али наморщил лоб.

— Я услышал голоса.

— Какие?

— Мужские. — Али замялся. — Кричали. — Он помолчал, потом добавил: — Громко.

— Сколько человек?

— Вроде двое. — Он помотал головой. — Спорили, ругались.

— Из-за чего?

Он напрягся:

— Я… не разобрал.

— Во сколько это было?

— До полуночи. Я еще не начал обход.

— Вы услышали голоса из вестибюля?

— Да.

— И поднялись по лестнице?

— Да, пошел на шум. — Он горько усмехнулся. — Старый дурак.

— Вы просто делали свою работу.

— Что-нибудь украли? — Он попытался сесть.

— Боюсь, все несколько серьезнее. Мы обнаружили труп на пятом этаже.

— Не понимаю…

— Обстоятельства смерти кажутся нам подозрительными.

Смысл известия доходил до него медленно, будто капля чернил растворялась в воде.

— Кто он?

— Пока не установили. Вы впускали посторонних в здание?

— Никогда.

— Совсем никого?

Он задумался.

— Рабочих, несколько месяцев назад. Мистер Блик иногда инспектировал здание.

— Мистер Блик — хозяин?

— Адвокат, — пояснил Али. — Он сам меня нанял.