Лидия Канг - Невозможная девушка

Лия велела Теодору подождать внизу, в гостиной, заперла дверь спальни на ключ и стала расшнуровывать Коре корсет.

– Я же говорила, что так слишком туго. Тебе надо бы поберечь себя.

– Все нормально, Лия. Просто на улице было ужасно жарко, и я сегодня мало поела.

– Ты так много времени проводишь как Джейкоб, что скоро совсем отвыкнешь носить корсет. Хорошо, что этот парень, Флинт, оказался рядом. Я должна угостить его тортом по моему рецепту.

– Да, он был очень любезен, – согласилась Кора.

– Почему бы тебе самой не отблагодарить его? Будь к нему поласковей. Он же в тебя по уши влюблен, разве не видно?

– Давай не будем сейчас об этом. Если хочешь быть свахой, займись лучше Александром.

– Он тоже об этом слушать не хочет. Ни семьи ему не надо, ни детей.

– Тогда сама замуж выйди. И усынови кого-нибудь из этих бедных детей, которым нечего есть. Я буду только рада.

Но обсуждать собственную личную жизнь Лия была не настроена. Она укрыла Кору одеялом и хорошенько подоткнула его края.

– Пойду, сварю тебе бульон и провожу мистера Флинта. А ты тем временем подумай, что написать ему в благодарственном письме.

Кора вздохнула и закрыла глаза.

Лия вышла из комнаты и вернулась с маленьким переносным письменным столиком, который раньше принадлежал Шарлотте. Кора его практически никогда не использовала – она предпочитала писать за столом в гостиной.

– Вот. Ты пока отдыхай, а я сейчас принесу тебе горяченького. Письмо можешь и попозже написать. Только не забудь! Письменная благодарность – один из признаков воспитанной леди. Напиши ему что-нибудь романтичное!

Через несколько минут Лия принесла ей чашку крепкого говяжьего бульона с крекерами. Она заложила в ломбард украшения Шарлотты, вырученных денег им должно было хватить на неделю, если тратить их экономно и только на еду. Забирая поднос, Лия придержала локтем дверь.

– Мистер Флинт желает попрощаться.

– Он что, еще не ушел?

– Сказал, что не уйдет, пока не убедится, что тебе лучше и нет нужды звать врача.

Кора широко раскрыла глаза.

– Этого еще не хватало! Скажи ему, пусть войдет.

Она села и поправила парик. В дверях показался Тео со шляпой в руках.

– Ты и правда выглядишь лучше, – сказал он и перестал хмуриться.

– Я же тебе сказала. Мне вовсе не нужен постельный режим, но так уж и быть: у нас в доме командует Лия – по крайней мере, когда мы болеем.

– Хорошо сделала, что послушалась.

Он протянул ей список Дункана:

– Вот, возьми. Пусть он будет у тебя.

Кора кивнула и спрятала список, не разворачивая. Тео засмеялся:

– И все-таки что за ерунда! Он правда верит, что это все так просто достать? Русалка… Где он видел русалок? И если она ему так нужна, почему не попросит об этом своего скульптора?

– Действительно, – согласилась Кора, стараясь, чтобы ее голос не задрожал, – смех, да и только.

– А эта девушка с двумя сердцами? Ну как мы ее найдем? Ее же просто не существует.

Кора мрачно кивнула и спрятала свои трясущиеся руки под одеялом.

– Но ты сам о ней говорил Джейкобу, разве не так? Откуда ты про нее слышал? Кто это придумал?

– Мне о ней Дункан рассказал. Но это не он ее выдумал. Говорит, что слышал о ней от одного бруклинского врача – Грайер, кажется, его звали. Тот наврал, что видел эту девочку своими глазами. Она из какой-то иностранной семьи, китаянка вроде. Наверное, это просто сон.

Тео широко улыбнулся. Он с любопытством разглядывал комнату, было видно, что ему хотелось спросить, чей портрет стоит на каминной полке. Кора резко оборвала разговор.

– Я хочу отдохнуть.

Тео не стал возражать.

– Может быть, Джейкоба позвать? Где он, кстати? Спит?

– Нет. Его нет дома. Ушел куда-то по делам, – соврала Кора.

– Понятно. Возможно, мы с ним вечером встретимся. Ну, я пойду тогда… До свидания, мисс Ли.

– До свидания… Тео.

Она хотела добавить: «Ты тоже можешь называть меня по имени» – но не стала. С этим можно и подождать. Сейчас, когда над ней нависла опасность, нельзя терять бдительность.

Кора проспала остаток дня и всю следующую ночь. Она и не подозревала, насколько измотан ее организм. Проснувшись ближе к полудню, она почувствовала себя достаточно отдохнувшей, и первой ее мыслью было снова отправиться на кладбище на разведку. Того, что интересует Дункана, ей было не достать, но университету всегда нужны трупы для вскрытий, и, возможно, там даже захотят приобрести пару новых скелетов. Количество студентов росло с каждым годом, и им были нужны материалы для изучения анатомии. Конечно, тела с аномалиями приносили больший доход, но на безрыбье и рак рыба. В ближайшее время ничего более интересного не предвиделось.

Кора взглянула на столик, который принесла Лия, и решила для начала написать Тео письмо. Она хотела еще раз поблагодарить его за помощь и предложить ежедневно обмениваться письмами, чтобы держать друг друга в курсе, если вдруг появятся какие-либо новости.

Столик содержал в себе все необходимое для письма: сверху, в специальных углублениях, стояли чернильница, песочница и перо; внизу, в ящичке под крышкой, хранились бумага, несколько дешевых конвертов, перочинный нож, запасная баночка с чернилами, бечевка и сургуч. Кора приподняла крышку и обнаружила, что чистых листов бумаги почти не осталось, зато Лия собирала обломки старых печатей: их можно расплавить и использовать повторно – у нее ничего не пропадало зря. Кора взяла в руки кусочек печати из красного сургуча – на ней была выдавлена роза.

Роза? Странно. Она никогда не получала писем с розой на печати. Вот еще один кусочек. И еще. Из четырех фрагментов ей удалось составить целую печать – на ней был фамильный герб с розой.

Герб семьи Каттер.

Шарлотта ни разу не получала от них писем с тех пор, как они переехали на Манхэттен. К тому же печать была нестарой.

Кора отодвинула столик в сторонку и попыталась встать. Голова больше не кружилась, и она стала внимательно осматривать комнату Лии: деревянный гребень с двумя сломанными зубьями, треснувший рукомойник – ничего необычного. На гвозде висело одно из двух ее повседневных платьев, которое нужно было заштопать. Еще одно, парадное, было спрятано за занавеской, там же стояла корзина с сорочками и нижними юбками, на ней – капор и перчатки.

Вытряхнув содержимое корзины, Кора не обнаружила там ничего, кроме белья. Тогда она решила проверить под матрацем и, запустив под него руку, наткнулась на перетянутую веревкой связку писем. Все они были адресованы Лии, и на всех конвертах остались следы красного воска. Кора развернула верхнее письмо.

1 августа 1850 года