Камилла Лэкберг - Серебряные крылья

Фэй снова подняла глаза и посмотрела на окна. Там, наверху, на пятом этаже, ждал Давид. И Хенрик. В разных кабинетах.

Алиса и Ильва послали ей сообщения, предупредив, что все готово и ни один из мужчин не заметил прихода другого. Мина заложена. Фэй пыталась понять, что же чувствует — нервничает, злится, грустит?

Но нет, внутри себя она нашла только счастье. Чистое, дикое счастье. Все могло бы закончиться куда хуже, не будь у нее Ильвы и Алисы. Они спасли ее. Все они спасли друг друга.

Набрав код на домофоне, Фэй стала ждать лифта. Несколько минут спустя она уже шла между пустых письменных столов в открытом офисном пространстве «Ревендж», наслаждаясь запахом свежезаваренного кофе. Из конференц-зала падал свет. Она увидела затылок и широкую спину Давида — он сидел и разговаривал с Ильвой и Алисой. Улыбающиеся губы Алисы шевелились, но из-за толстой стеклянной двери невозможно было разобрать, о чем идет разговор.

Фэй толкнула дверь, Давид обернулся и увидел ее. Он поднялся и раскинул руки, готовясь обнять ее.

— Наконец-то, дорогая, я так соскучился! — воскликнул он. — Во Франкфурте без тебя было так ужасно…

Фэй миновала его, не удостоив ни единым взглядом, выдвинула стул во главе стола и села, закинув ногу на ногу.

— Что… Фэй? Что происходит? — удивленно спросил он.

Улыбка исчезла с лица Алисы. Она зло смотрела на него. Давид заметил, что атмосфера резко изменилась.

— Мы пригласили тебя сюда сегодня, чтобы представить нашему новому инвестору, — начала Фэй и протянула руку к Ильве, которая передала ей папку. Открыв ее, она взглянула на документы и кивнула. — Да, тебя, вероятно, удивляет это заявление в свете того факта, что я больше не контролирую «Ревендж». Среди прочего — благодаря той конфиденциальной информации, которую ты передал Хенрику. Но он сидит в соседнем кабинете. И поверь мне, «Ревендж» скоро вернется ко мне. На твоем месте я постаралась бы в дальнейшем никак не ассоциироваться с Хенриком Бергендалем. Скоро ты все поймешь. Но пока — вот это. Думаю, здесь все сказано.

Она положила на стол верхний документ и придвинула Давиду, который тут же схватил его.

— Это… я м-могу объяснить… — проговорил он заикаясь.

Фэй фыркнула:

— Не надо ничего объяснять. Твое дело — слушать.

Впервые за все это время она устремила на него взгляд. Придвинула к нему три сшитые вместе бумаги. На первой странице виднелся заголовок «Совместное заявление о расторжении брака»; в него были вписаны имена Давида Шиллера и Юханны Шиллер.

— Подпиши это.

— Что это такое? Несколько месяцев я пытался добиться развода, сама знаешь…

Фэй расхохоталась. Алиса и Ильва поддержали ее. Давид с изумлением переводил взгляд с одной на другую.

— Дружочек, игра окончена. Всю свою жизнь ты обманывал женщин. Теперь этому конец. Пытаться войти в долю «Ревендж» за счет денег своей жены и одновременно утверждать, что ты пытаешься с ней развестись, — очень творческий подход. А потом обеспечить себе поддержку нового хозяина, передав Хенрику секретную информацию о выходе на американский рынок…

Фэй кивнула на первый документ, который лежал перед Давидом.

— Должна признать: ты не ленился. Но теперь все кончено, ты понял? Скажи спасибо, если тебе удастся избежать тюрьмы.

Давид сглотнул. Лицо его все более краснело.

— Я…

— Заткнись! — прикрикнула на него Фэй.

В дверь постучали, и она жестом пригласила войти элегантную темноволосую женщину в платье от «Шанель».

— Привет, дорогой бывший супруг, — сказала Юханна Шиллер, выдвигая себе стул рядом с Фэй.

Разинув рот от изумления, Давид смотрел то на одну, то на другую.

— Она пытается обмануть тебя, Юханна, — сказал он. — Не верь ей, она лжет. Ей нужны только твои деньги. Я завел с ней интрижку, признаю́, минутная слабость, — но с моей стороны никогда не было ничего серьезного, никогда. Я хочу быть с тобой, Юханна. Я люблю тебя.

Юханна захихикала.

— Я никогда не стал бы изменять тебе, — продолжал он, указывая на Фэй. — Она соблазнила меня.

Давид вдруг ударил кулаком по столу, выражение его лица изменилось, стало сердитым. Теперь он выглядел как обиженный мальчишка.

— Хватит, — проговорила Юханна и покачала головой. — Подпиши бумаги и проваливай; у нас будет заседание правления.

Давид подался вперед.

— Так это ты — новый инвестор?

— Да, у тебя ведь ни гроша за душой, — пробормотала Ильва.

Юханна весело кивнула:

— Без тебя и той драматургии, которую ты привносишь в мою жизнь, у меня образуется лишнее время. И деньги. Мне до смерти надоело спонсировать твои неудачные инвестиции. Когда Ильва рассказала мне, как обстоят дела, я ответила, что с удовольствием инвестирую в «Ревендж».

Давид обернулся к Фэй. Та рассматривала его, скрестив руки на груди, явно получая удовольствие от всей этой сцены. Он открыл было рот, собираясь что-то сказать, но потом снова закрыл.

— Подпиши, дружочек, и проваливай. Нам еще многое надо обсудить, а потом мы пойдем отмечать сделку.

Давид схватил ручку и, не сводя глаз с Фэй, поставил подпись. Потом вскочил так резко, что чуть не опрокинул стул. С безумным взглядом отступил к двери.

— Давид Шиллер, — произнес строгий голос у него за спиной.

Давид обернулся. В дверях стояли двое полицейских.

Фэй видела, как они появились, но не сказала ни слова.

— Да? — нервно произнес он.

— Мы хотим, чтобы вы проследовали с нами.

— Зачем? — спросил он, вставая в оборонительную позу.

— Об этом мы поговорим снаружи.

Давид обернулся к Фэй:

— Что ты сделала?

— Заявила на тебя за твои преступления против «Ревендж» и меня лично. За промышленный шпионаж тебе полагается несколько лет тюрьмы.

Двое полицейских взяли Давида за руки выше локтя и увели его. До оставшихся в кабинете еще долго долетали его громкие протесты. Ильва собрала документы и сложила в папку.

Фэй поднялась и подошла к Юханне. Они пожали друг другу руки.

— Добро пожаловать в команду.

— Спасибо.

Фэй сделала глубокий вдох. Шампанскому в ведерке со льдом придется подождать еще немного. Прежде чем праздновать, надо разобраться еще с одним негодяем.

Хенрик взглянул на нее с широкой ухмылкой, когда Фэй вошла в помещение, до недавнего времени бывшее ее кабинетом. Ильва и Алиса вошли вслед за ней; Алиса, вошедшая последней, закрыла за собой дверь.

— Что волнует моих бывших подчиненных? Радуйтесь, что у меня найдется для вас несколько минут; я очень занят — у нас намечается выход на американский рынок, и мое терпение в отношении жалоб уволенных сотрудников весьма ограниченно. Мы следуем трудовому договору до последней запятой. Однако должен сказать: приятно, что ты явно выражаешь желание работать, Алиса. Это новая черта в твоем характере.