Питер Свенсон - Восемь идеальных убийств

Потом проведал Тэсс. Хэмфри на диванчике напротив нее уже не было. Услышав выстрел, он бесследно исчез. Как справедливо выразился Марти, «тот еще сторожевой пес».

Тэсс по-прежнему дышала, но лежала уже на боку, словно ее тошнило, и я подумал, что всё с ней в порядке. А значит, не было нужды немедленно звонить в «девять-один-один». Чуть позже я, конечно, туда позвоню, но сейчас мне просто требовалось немного времени.

Вернувшись в свою собственную квартиру, я собрал сумку. Теплую одежду, туалетные принадлежности, свое любимое фото Клэр, снятое во время нашего медового месяца – двух дождливых недель в Лондоне, лучших недель в моей жизни. Фото было снято в пабе – Клэр сидит напротив меня, кривовато ухмыляясь, видно, не уверенная, что хочет, чтобы ее снимали, но все равно счастливая.

Я подумал, не заскочить ли напоследок в «Старых чертей», попрощаться с Ниро, но это потребовало бы времени, а я не был убежден, что оно у меня есть. Нужно было позвонить в полицию и поставить их в известность, что в доме Брайана и Тэсс Мюррей лежит мертвое тело. Мне не хотелось с этим затягивать, естественно, – из-за наркотиков в организме Тэсс. Но также и не хотелось, чтобы Брайана разбудили ни свет ни заря, продемонстрировав ему труп в его собственной спальне.

Когда я двинул в Нью-Гемпшир, небо уже начало понемногу светлеть. Съехав ненадолго с автострады, подкатил к круглосуточному магазинчику и накупил достаточно консервов и пива, чтобы продержаться неделю. Погрузив на стоянке припасы в багажник, позвонил в «девять-один-один» по своему мобильнику, назвался и сообщил, что в доме пятьдесят девять по Диринг-стрит в Бостоне лежит мертвец. Потом набрал номер Гвен, а когда она перезвонила, у нас состоялась беседа, содержание которой я уже изложил. После этого я вдребезги разбил свой мобильник кирпичом, подобранным на стоянке, а обломки побросал в мусорный бак возле магазина. Если меня решат отследить, то, скорее всего, решат, что я подался к северу. Но это меня особо не волновало.

Снегопад на севере города почти что стих – больше мороза, чем снега. Все вокруг укутывала белая пелена, и рассветное небо казалось шахматной доской из тонких облачков. Мир потерял краски, стал совершенно бесцветным.

Часам к десяти утра я уже был в Рокленде. Подумывал выждать где-нибудь, пока опять не стемнеет, но все-таки решил рискнуть. В поле зрения от бывшего обиталища Элейн располагался только один-единственный дом, и оставалось лишь надеяться, что тот, кто живет в нем, не имеет привычки с утра пораньше таращиться в окошко. Еще в предыдущее посещение дома Элейн я приметил гараж на одну машину. Дверь его была поднята, и, насколько я помнил, внутри было пусто. Автомобиль Элейн, ржавый «Линкольн», наверняка слишком большой для такого гаража, по-прежнему стоял на подъездной дорожке, покрытый ледяной коркой.

Дом я нашел сразу, благо стоял он совсем неподалеку от трассы номер один. Свернул на нерасчищенную дорожку на достаточно большой скорости, чтобы не застрять. С ходу заехал в гараж, вырубил мотор, вылез и дернул гаражную дверь за ржавую ручку, закрыл. Быстро глянул через улицу, прежде чем это проделать, – на угловатый, обшитый дранкой соседний домик, над трубой которого клубился дымок. Я был рад, что ворота гаража не видны с улицы. Вряд ли кто-то заметит, что теперь они закрыты.

Выбил единственную стеклянную панель на задней двери, просунул руку внутрь, отпер замок. Оказавшись внутри вместе со своими припасами и дорожной сумкой, нашел какую-то картонку и рулон скотча, заделал оставшуюся на месте стекла дыру в двери.

Отопление по-прежнему работало, хотя термостат был выставлен на самый минимум. Холодно, но терпимо. Я разобрал продукты, поставил пиво в холодильник рядом с остатками припасенной Элейн провизии. Было ясно, что питалась она в основном зерненым творогом и консервированными фруктами. В гостиной обнаружился вполне приличный диван – в стиле шестидесятых, с деревянными ножками и низкой спинкой. Я решил, что буду спать здесь. Поднялся наверх, чтобы найти чистое постельное белье и одеяло, и нашел их в шкафу хозяйской спальни. Все, о чем я мог тогда думать, – это как Марти появляется отсюда в своей клоунской маске и пугает Элейн Джонсон до смерти. Она не относилась к числу наиболее симпатичных для меня людей, но все-таки такого не заслуживала. Вернувшись в гостиную, я понял, что больше никогда не поднимусь на второй этаж.

Прошло уже четыре дня, а я до сих пор здесь. Пишу эти строки, питаюсь тушенкой и томатным супом. Пиво кончилось, однако в погребе я нашел несколько галлонных бутылок бургундского и регулярно к ним прикладываюсь.

Но в основном же я занят чтением. Днем сижу в удобном пухлом кресле у окна. Вечером читаю на диване, под одеялом, подсвечивая страницы фонариком-карандашиком. Опять читаю детективы, и не по той причине, что других книг тут нет, а потому что времени у меня совсем мало и хочется перечитать самые любимые. Я поймал себя на том, что больше всего меня захватывают книги, которые я впервые прочел еще подростком. Романы Агаты Кристи. Роберта Паркера [132] В данном случае имеется в виду не упомянутый уже винный критик Роберт Паркер, а автор фантастических детективов Роберт Браун Паркер (1932–2010). . Серия Грегори Макдональда про Флетча. «Когда закроется священный наш кабак» Лоренса Блока я проглотил буквально за один присест и расплакался, дочитав последнюю фразу.

Очень жаль, что в доме так мало поэтических сборников, – мне попалась на глаза лишь антология американской поэзии, вышедшая в свет в тысяча девятьсот шестьдесят втором. Но при этом я ухитрился записать некоторые свои любимые стихотворения по памяти. «Зимние сумерки», конечно же, сэра Джона Сквайра. «Утреннюю серенаду» Филипа Ларкина. «Пересекая воды» Сильвии Плат и как минимум половину строф из «Элегии на сельском кладбище» Томаса Грея.

Интернета здесь нет, нет у меня и телефона.

Я уверен, что меня ищут – человека, который убил Марти Кингшипа, человека, у которого есть ответы касательно цепочки связанных между собою убийств. Не знаю, насколько Гвен удалось поспособствовать своим коллегам. Полагаю, она все рассказала про наш телефонный разговор. Хотя, может, и умолчала про то, что мы встречались с ней в Бостоне после того, как ее отстранили. Интересно, догадывается ли она, где я сейчас? Пока что никто не стучался в мою дверь.

У полиции до сих пор множество вопросов. И у Гвен, я уверен, тоже по-прежнему есть вопросы. Это одна из причин, по которым я пишу эти строки. Я хочу внести полную ясность. Хочу рассказать всю правду.

Я утверждал, что полностью сжег дневник Клэр после того, как прочел его. Это не совсем так. Одну страницу я все-таки сохранил – наверняка по той причине, что хотел иметь при себе хоть какое-то доказательство того, что она действительно любила меня, – что-то, написанное ее рукой.